Михаил Алексеев - Лексика русской разведки. История разведки в терминах

Служба Досифея нашим послам в Турции действительно была выдающаяся по продолжительности (более сорока лет), по важности и значению. Он был авторитетным советчиком и руководителем наших послов, на которых он смотрел как на своих воспитанников и учеников, обязанных ему своими успехами.

Царь Петр высоко ценил ревностную и полезную службу Досифея нашим послам. Отправляя послами в Турцию князя Голицына и потом Толстого, он приказывает им обо всех делах обязательно сообщать и советоваться с Досифеем, а Досифея особыми грамотами просит во всем помогать нашим послам, быть их советчиком и руководителем.

Служба Досифея как тайного информатора русского правительства не ограничивалась только тем, что он сообщал разные сведения нашим турецким послам, давал им различные советы и наставления, служил посредником в их сношениях с нашим правительством. Досифей, кроме того, посылал в Москву особые грамоты государю, канцлерам Головину и Головкину, в которых он или просто сообщал разные политические вести, или же, сообщая вести, вместе с тем и обсуждал их, высказывал по поводу их свои соображения, давал советы и указания нашему правительству, как ему следует поступать в тех или других случаях. — Каптерев Н Ф . Сношения иерусалимского патриарха Досифея с русским правительством (1669–1707). — М., 1891. — С. 191–238.

Каптерев Н. Характер отношений России к православному Востоку в XV–XVII столетиях. — М., 1885. — Приложение № 10. — С. 44–45.

СлРЯ. — Вып.12. — М., 1987. — С. 134.

Письма и бумаги Петра Великого. — Т. II. — СПб., 1889. — С. 35–36.

В указе Петра I «О воспрещении жителям княжества Лифляндского и Эстляндского, а также шведским военнопленным непозволительной переписки со шведами», датированном 1 января 1716 г., в последнем пункте его упоминается слово конверт : «5. Каждый должен есть за письма под конвертом его идущим отповедствовать [отвечать. — М.А .]». В «Новом словотолкователе, расположенном по алфавиту» (1804) Н. Яновский отмечает: «Конверт — то же, что куверт во втором значении. Зри сие слово»: «Куверт, фр. 1. Прибор столовый, заключающийся в тарелке, салфетке, ложке, ноже с вилкою и проч., приготовленный для каждой особы. Стол, накрытый на сто кувертов. 2. Обверт, обвертка бумажная на письме, на которой пишется обыкновенная надпись, кому оно принадлежит, и кладется печать. Письма получены, отправлены под кувертом Почт-Директора».

«Словарь современного русского литературного языка» (1956) свидетельствует, что в современном русском языке слово куверт в значении ‘конверт’ уже не употребляется, как не употребляется и в значении ‘столовый прибор’.

По единодушному мнению этимологов, слово конверт заимствовано из французского языка и восходит к французскому couvert. С этим согласиться можно. Однако остается невыясненным, как couvert (в произношении французов «кувер») изменилось в конверт? Каким образом в рассматриваемом слове появился носовой согласный [н]? Как это явление объясняется этимологами? Вот тут-то и возникают различные предположения.

Макс Фасмер об этимологии слова конверт сообщает, что появилось оно в эпоху Петра I. В русский язык могло попасть или через посредство немецкого языка (kuvert или непосредственно из французского couvert от couvrir — «покрывать»). Появление носового согласного в слове для М. Фасмера остается неясным, поскольку источником является среднелатинское copertum от copertus — «покрытый», в котором звука [н] нет. Автор этимологического словаря сомневается в правильности предположения, что носовой возник в результате неправильного чтения французского couvert или под влиянием латинского convertere — «оборачивать».

Конверт. Заимств. из франц. яз. в Петровскую эпоху. Франц. couvert — «покрытый» образовано от couvrir — «покрывать» (ср. старое куверт — «стол на четырех человек») и восходит к лат. copertum — тж. Изменение куверт в конверт связано или с неправильным прочтением франц. слова, или с влиянием лат. converto — «поворачиваю, повертываю, оборачиваю».

Это объяснение также вызывает возражение: во-первых, вряд ли можно прочитать u как n в печатном тексте. Во-вторых, непонятно, почему на чтение французского слова couvert должно было повлиять именно латинское converto, a не французское же convertir, английское convert или какое-нибудь другое сходно звучащее слово. Дать научно обоснованные ответы на поставленные вопросы не только сложно, но, пожалуй, и невозможно. Поэтому вопрос остается открытым.

Возможны и другие объяснения, поэтому ученые-этимологи всегда в поиске. Вот и нам представляется, что приведенные гипотезы о происхождении слова конверт можно пополнить еще одной. Разве нельзя предположить, что н в слове конверт появилось не в результате неправильного чтения, а в результате типографской ошибки? Третья буква во французском слове couvert в свое время (если бы книгу с такой опечаткой найти!) была набрана в перевернутом виде, в результате чего и появилось слово convert, которое и было прочитано как конверт. Печатная буква u в перевернутом виде полностью совпадает с буквой n. Чтение convert вместо couvert не вызвало никаких затруднений у переписчиков или переводчиков, и рожденное в России слово конверт стало постепенно теснить французское куверт, имевшее два значения, и к началу XX в. окончательно утвердилось в русском языке. — Введенская Л.А., Колесников Н. П. Ищите и обрящете. Беседы об этимологии // Научно-культурологический журнал RELGA. — № 14 (347). — 10.09.2018 — http: // www.relga.ru.

Даль В. — Т. 2. — СПб.-м., 1881. — С. 214.

Куракин Борис Иванович (20.7.1676, Москва — 17(28).10.1727, Париж), князь, государственный, военный деятель и дипломат, один из ближайших сподвижников Петра I, действительный тайный советник с 1725.

Родился в семье боярина и воеводы Смоленского князя Ивана Григорьевича Куракина, происходившего из старинного княжеского рода Гедиминов. После двухлетнего обучения грамоте в 1683 был назначен в спальники к Петру I. В 1691–1693 участвовал в его воинских «потехах» под селом Семеновское, в 1694 г. — в районе деревни Кожухово под Москвой. В 1691 женился на Ксении Федоровне Лопухиной (ум. в 1698) — сестре супруги Петра I Евдокии. Офицером участвовал в составе Семеновского полка в Азовских походах 1695–1696. В марте 1697 с группой дворянских недорослей послан под именем Бориса Иванова для обучения в Венецию, где он «учился наук математических» (арифметика, геометрия, астрономия, механика, фортификация), «равно как и для примечания чужестранных нравов и поведений». Ему давали лестную характеристику: «умен, способен к языкам, царю весьма предан. Несомненно, займет видное положение в государстве». Получил свидетельство мастера. В Москву К. вернулся в феврале 1699. Экзамен царю князь сдал в Воронеже, на верфи. Его морская служба на южных окраинах России продолжалась недолго. В 1698 вернулся в Москву и был назначен под Азов. В 1699 сопровождал Е.И Украинцева в Константинополь. В 1700 участвовал в Нарвском сражении, в 1702 — во взятии Нотебурга. Принимал участие в строительстве Санкт-Петербурга. В 1707 послан к римскому папе Клименту XI с заданием добиться непризнания Станислава Лещинского польским королем. После успешных переговоров посетил Венецию, Австрию, Гамбург, Голландию с целью предотвратить вербовку наемников в шведскую армию. По возвращении в Россию в начале 1708 г. был пожалован подполковником лейб-гвардии Семеновского полка. Участвовал в Полтавском сражении 1709, где командовал Семеновским полком; после измены И.С. Мазепы К. поручена организация избрания нового гетмана. В октябре 1709 направлен к Брауншвейг-Люнебургскому курфюрсту для переговоров о браке царевича Алексея Петровича с дочерью курфюрста Шарлоттой. В начале 1710 вел переговоры с Ганноверским курфюрстом (будущий английский король Георг I), добился нейтралитета Ганновера. Затем некоторое время находился в Голландии при после А. А. Матвееве.