Михаил Алексеев - Лексика русской разведки. История разведки в терминах

27 сентября (9 октября) 1863 г. император Александр II «высочайше соизволил утвердить в виде опыта на два года Положение и Штаты Главного Управления Генерального штаба» как центрального органа управления в составе военного министерства [687]. Департамент Генерального штаба и Военно-топографическое депо были объединены и получили название Главного управления Генерального штаба (ГУГШ). Странное объединение: с 1836 г. Военно-топографическое депо уже входило в состав департамента Генерального штаба. С этой даты в России, несмотря на все последующие организационные преобразования и даже смену общественно-политического строя, существуют на постоянной основе специальные центральные органы военной разведки. Согласно «Положению» были образованы два органа, на которые возлагались разведывательные функции: 3-е (Военно-ученое) и 2-е (Азиатское) отделения Главного управления Генерального штаба.

В функции Военно-ученого отделения, ведавшего главным образом разведкой в европейских государствах, входило «собирание верных и подробных сведений о военных силах и способах России и иностранных государств», «переписка с нашими заграничными военными агентами», «составление соображений по военно-статистическим работам и военно-ученым экспедициям, а также смет и инструкций для экспедиций и вся вообще по сим последним переписка» [688].

На Азиатское отделение возлагалось «соображение и составление военно-статистических сведений о наших пограничных с Азиею областях и о прилежащих к ним Азиатских владениях», «военно-дипломатические сношения с соседними с Россиею Азиатскими владениями», «переписка по снаряжению военно-ученых и других экспедиций в вышеупомянутые страны».

Создание Азиатского отделения, подразделения не по отраслевому, а по географическому признаку, явилось показателем резко возросшего интереса, связанного с «восточным» направлением внешней политики Российской империи и усилением роли Военного министерства в решении внешнеполитических вопросов. С целью решения этих задач за четыре года до описываемых событий, в 1859 г., в Департаменте Генерального штаба было создано временное отделение по делам Кавказской армии, отдельных Оренбургского и Сибирского корпусов и войск, расположенных в Восточной Сибири.

Помимо изучения иностранных вооруженных сил и вероятных театров войны на военную разведку возлагались задачи сбора политической и экономической информации, если она касалась военного потенциала иностранного государства или была связана с угрозой национальной безопасности России.

По штату, введенному «Положением» исключительно «в виде опыта на два года», Военно-ученое отделение ГУГШ имело четырнадцать, а Азиатское восемь должностей. Добывающие и обрабатывающие функции специальных центральных органов военной разведки в документе не были ни выделены, ни организационно закреплены.

Специальные центральные органы военной разведки в армии были первоначально сформированы в качестве эксперимента на короткий срок, однако принятая структура оказалась достаточно эффективной и жизнестойкой, что в дальнейшем предопределило ее сохранение уже на постоянной основе без коренных изменений.

К зарубежным силам обоих отделений Главного управления Генерального штаба относились военные агенты при российских представительствах за границей, а также лица из состава военно-ученых экспедиций, направлявшихся для сбора военно-статистических сведений в приграничные районы России и прилегающие к ним территории иностранных государств. Вне поля зрения авторов «Положения» остался один, уже существующий компонент военной зарубежной разведки — отдельные офицеры (чаще всего Генерального штаба), командируемые под разными предлогами за границу с разведывательными целями.

Создание на постоянной основе центральных органов военной агентурной разведки в русской армии с подчиненными им зарубежными силами и средствами впервые позволило военному ведомству самостоятельно организовывать и непрерывно вести разведку в иностранных государствах как в мирное, так и в военное время. Таким образом завершилось выделение военной разведки, включая зарубежную агентурную разведку, в особый вид деятельности вооруженных сил.

С этого момента Министерство иностранных дел, как преемник Коллегии Иностранных дел и Посольского приказа, перестало быть основным в России организатором сбора разведывательной информации военного характера за границей, но не перестало участвовать в добывании ее, в том числе и в интересах военного ведомства. Правда, теперь этот процесс организовывался не централизованно, как ранее, а зависел во многом от частной инициативы дипломатических сотрудников на местах [689] .

С 1865 года зарубежные силы агентурной разведки армии были представлены главным образом военными агентами, которые состояли при миссиях России «в следующих столицах: в Париже — флигель-адъютант полковник князь Витгенштейн, в Вене — генерал-майор барон <���Ф.Ф.> Торнау, в Берлине — генерал-адъютант граф <���Н.В.> Адлерберг 3-й, во Флоренции — Генерального штаба генерал-майор <���В.Г.> Гасфорт, в Лондоне — кавалергардского полка полковник <���Н.А.> Новицкий, в Константинополе — гвардейской артиллерии полковник <���В.А.> Франкини» [690] .

Таким образом, в 1869–1900 гг. центральными органами военной разведки являлись Канцелярия Военно-ученого комитета и Азиатское делопроизводство Главного штаба Военного министерства [691] .

Поражение в Крымской войне (1853–1856 гг.) выявило недостатки в организации управления флотом как в центре, так и в портах. Поэтому со второй половины 1850-х годов со всей остротой встал вопрос о реорганизации морского ведомства, его центрального аппарата. Однако проводимая реорганизация, затянувшаяся на много лет, снимая одни проблемы, порождала другие, которые являлись препятствием эффективной деятельности морского министерства.

26 мая 1869 г. был «высочайше утвержден Наказ по управлению морским ведомством», в котором содержались «подробнейшие правила о распределении дел и обязанностей между управлениями и должностными лицами морского ведомства, о порядке делопроизводства и, вообще, о внутреннем устройстве сих управлений», были также внесены некоторые корректировки в структуру Морского министерства [692] .

Так, в составе Канцелярии, полномочия которой были существенно расширены, наряду с целым рядом отделений было создано Распорядительное отделение, в котором сосредоточивались:

«1) Дела политические, в отношении к морскому ведомству.