Михаил Алексеев - Лексика русской разведки. История разведки в терминах

В июне 1911 г. после многолетних согласований и обсуждений принимается решение о том, что контрразведка должна состоять исключительно в ведении военного министерства. С этой целью, как следовало из «Сметного проекта по отпуску денежных сумм в 1912 году», в составе Особого делопроизводства Огенквара ГУГШ создается Регистрационное отделение [888], а от агентов теперь требуется взять на себя определенные письменные обязательства. «Я, нижеподписавшийся, поступая на службу в Регистрационное отделение, даю настоящую подписку в том, что я обязуюсь ни в каких случаях, ни при каких условиях никому, даже близким родным, не обнаруживать, что я состою на означенной службе… при этом мне объяснено, что всякое оглашение дел и личного состава названного правительственного учреждения явится действием не только противогосударственным, но и преступным», — следовало из подписки одного из агентов, датированной 1-м мая 1913 года [889].

Слово регистрация происходит от латинского registro «вношу в список» и является действием по значению глагола регистрировать — «1. Брать на учет; вносить в список, книгу и т. п. с целью учета или для придания чему-л. законной силы… 2. Делать запись о чем-либо; отмечать (какое-либо явление, наблюдение, факт)» [890]. В Приложении к «Настольному словарю для справок по всем отраслям знания» в 3-х томах, составленному под редакцией В. Р. Зотова и Ф. Толя в 1866 г. впервые приводится слово регистрация [891]. Следует отметить, что в то время на регистрационные службы возлагались контрразведывательные функции.

8 (21) июня 1911 г. военным министром В. А. Сухомлиновым были утверждены «Положение о контрразведывательном отделении» и «Инструкция начальникам контрразведывательных отделений». С этого времени контрразведка находилась исключительно в ведении военного ведомства, но велась на первых порах также в интересах морского ведомства. Контрразведывательные подразделения в армии, а в последующем и на флоте входили в состав органов военной и морской разведки на разных уровнях (центральных и периферийных) и подчинялись соответствующим руководителям военной и морской разведки. Согласно «Положению» контрразведывательные отделения учреждались «для борьбы с военным шпионством и вообще для воспрепятствования тем мерам иностранных государств, которые могут вредить интересам империи» [892]. В целом военное шпионство квалифицировалось как «всякая деятельность по добыванию сведений о вооруженных силах, о военно-материальных или военно-технических средствах». «Контрразведка (борьба со шпионством) заключается в своевременном обнаружении лиц, занимающихся разведкой для иностранных государств, и в принятии мер для воспрепятствования разведывательной работе этих государств в России, — отмечалось в § 2 «Инструкции начальникам контрразведывательных отделений». — Конечная цель контрразведки есть привлечение к судебной ответственности уличенных в военном шпионстве лиц на основании ст.108–119 Угол. улож. 1903 г. или прекращение вредной деятельности названных лиц хотя бы административными мерами» [893].

В этом документе в части сил контрразведки наряду с внутренними и наружными агентами, входившими ранее в состав разведочного отделения появляются агенты-разведчики, консульская и штабная агентура, внутренняя агентура, объединявшая внутренних агентов. Возникает также целый ряд специальных терминов: негласное наблюдение, агенты внутреннего освещения, филер, наружное наблюдение, конспиративный.

«§ 3. Для достижения указанных в параграфе 2 целей контрразведка должна прежде всего стремиться к выяснению заграничных разведывательных центров, являющихся, с одной стороны, первоисточниками организованного шпионства в России, а с другой — средоточием добывания иностранными шпионами сведений. В дальнейшем необходимо путем заведения в означенных центрах постоянной внутренней агентуры, а равно путем устройства на службу к ним в качестве агентов разведчиков [без дефиса] возможно большего числа подставных лиц, стремиться к всестороннему выяснению всей организации иностранного шпионства и преследуемых последним задач. (Пользование двойными шпионами должно быть крайне осторожно и лишь в исключительных случаях).

§ 4. Наряду с изложенным в параграфе 3 контрразведывательные отделения обязаны систематически выяснять лиц и учреждения, непосредственно ведущие разведку в России, освещая негласным наблюдением их жизни, деятельность, связи и сношения. В интересах такого выяснения представляется необходимым обслуживать постоянной внутренней (консульской и штабной) агентурой:

1) находящиеся на территории России иностранные консульства и агентства, имея в виду, что в числе их могут оказаться центры военного шпионства, и

2) высшие учреждения военного и морского ведомств [894], являющиеся главной сферой деятельности шпионов по добыванию секретных документов» [895] .

Назначение “консульской” агентуры состояло в «освещении» внутренней жизни консульств. Необходимо было обращать внимание на то, кто посещает консульство вообще и в неурочное время в особенности, о чем говорят, где именно собираются для «более или менее конспиративной беседы», как в таких случаях проникают в квартиру консула (атташе, секретаря). Следовало также отслеживать, куда и кто из чинов консульства выезжает, «не имеют ли место конспиративные выезды (в измененном костюме, внешности, и в необыденное или безусловно неурочное время, или в необыденном экипаже и проч.)», на какие адреса получается корреспонденция, каким образом поступает или отправляется из консульства (почтовые, дверные ящики), где хранятся дела консульские вообще, нет ли особых тайных хранилищ, кто и как хранит ключи от них, каковы замки и ключи от этих хранилищ (на всякий случай желательно добывать слепки).

Назначение штабной агентуры состояло в «освещении» личного состава военных и морских учреждений, как центральных, так и местных, т. е. штабы, адмиралтейства, военно-окружные штабы с их типографиями, интендантские, артиллерийские и инженерные управления и портовые учреждения. При этом надлежало обращать внимание на отрицательные качества служащих (слабохарактерность, склонность к картам, к спиртным напиткам, увлечение женщинами, болтливость), образ жизни их, особенно, если таковой не соответствовал материальным средствам, а иногда служебному положению. В поле зрения штабной агентуры должна была находиться и действительная «постановка» хранения секретных документов и сведений, а равно как и данные о том, нет ли лиц, стремящихся под тем или иным предлогом проникнуть и ознакомиться с упомянутыми выше документами. Обративших подобным образом на себя внимание следовало «подвергать при помощи агентуры непрерывному негласному наблюдению» [896] .