Сергей Бузиновский - Знак вопроса, 1995 № 03

На борту катера обнаружилось, что на подбородке Валерии акула ославила четыре точечных следа своих острейших зубов. Зато из воздушного шланга был выхвачен изрядный кусок, в том месте, где он присоединялся к маске. Словом, кольчуга не помогла…

…Герой Джеймса Олдриджа в конце концов пришел к выводу, что наиболее надежной защитой против акул может быть только клетка из толстых стальных прутьев, которые акулам не по зубам. И лучше, если в такой клетке будет сидеть не человек с кинокамерой, а сама акула… Во всех остальных случаях риск покончить счеты с жизнью куда выше, чем если бы вы, например, рискнули перейти пропасть по упавшему бревну. Тут хоть можно надеяться на страховочную веревку и надежные руки друзей. Акульи же зубы не признают страховки, и Валерии с Роном крупно повезло, что они столь легко отделались.

НЕЙРОНЫ ТОЖЕ РАСТУТ… Историю эту, пожалуй, стоит начать с одной канареечной аферы. Известно, что среди канареек певческим даром обладают лишь кенари, то есть самцы. Закладывая же яички в инкубатор, продавцы этих плиц никогда не знают заранее, кто вылупится — самец или самка. Приходилось выращивать птицу, а потом уж по оперению, а главное, по умению петь, судить о половой принадлежности птицы. Кенари шли в продажу, канарейки — на корм кошкам.

И вот в начале века к одному из нью-йоркских зоомагазинщиков зашел человек, который предложил ему… переделывать канареек в кенарей, увеличивая таким образом товарооборот вдвое. Причем зоомагазинщик вскоре понял, что перед ним вовсе не шарлатан. Тем более, что и сам метод превращения при ближайшем рассмотрении не скрывал ничего особо экстраординарного: пришелец просто делал канарейкам инъекцию мужского гормона — тестостерона. Придя в себя после укола, самки вскорости начинали петь. Правда, пели они недолго — всего 2–3 недели — пока длилось действие гормона. Но этого срока оказалось вполне достаточно для успешной продажи.

Спустя четыре десятка лет после канареечной аферы, сс подробностями заинтересовался Стивен Голден, сотрудник одного из университетов Нью-Йорка. Узнал же он обо всем от собственного дедушки, намекнувшего внуку, что он получает сведения о «переделке» канареек почти что из первых рук.

Стив решил продолжить опыты предка. Но вовсе не для того, чтобы снова оживать торговлю канарейками. Он полагал, что туг есть и интересная научная подоплека. С такой точкой зрения согласился научный руководитель Стива по университету — Фернандо Нотсбом, который только что обнаружил, что в мозгу кенарей отдел, ведающий пением, намного больше, чем у самок.

Получив всеобщее благословение, Стив и стал искать в мозгу канареек те клетки, которые столь чутко откликаются на введение мужского гормона. Найти их можно было с помощью радиоактивных меток. Запустив вместе с гормоном в организм изотопы, Голден с удивлением обнаружил, что по истечении некоторого времени все они скопились в… нейронах. Но из этого ведь следовало, что в ответ на стимуляцию организм способен выращивать новые нейроны! А ведь до недавнего времени считалось, что нейроны в мозгу ни одного живого существа, в том числе и у нас с вами, не возобновляются.

Обычно нейроны рождаются из так называемых клеток-предшественниц, которые имеются лишь в организмах эмбрионов, мозгу которых и полагается расти до полного развития. Затем подобные клетки могут лишь, к примеру, использоваться для заращивания царапины на коже, восстановления некоторых органов после операции или травмы, но никак не регенерации мозга.

Проблема из «канареечной» переводилась на общечеловеческий уровень и становилась настолько серьезной, что ею следовало заняться обстоятельно. И вот в 1985 году после пятилетней практики у нейрохирургов Стив Голдман возвращается к лабораторным исследованиям в медицинском колледже Корнельского университета. Объектом исследований становятся поначалу все те же птицы — канарейки, вороны, галки. У всех взрослых птиц Голдман обнаруживает в мозгу те же клетки-предшественницы, как и у эмбрионов. Но нейронов в мозгу ворон и галок они почему-то не продуцируют, как не пытался Голдман заставить их сделать это. Канарейка почему-то является исключением из общего правила.

Тем не менее другим исследователям из Канады и США удается обнаружить подобные клетки-предшественницы и в тканях мышей. Пора было заняться их поисками и у человека. Голдману для этого нужна была ткань, полученная при операциях на мозге. Он намеревался культивировать ее, выращивая новые нейроны, примерно так же, как он культивировал до этого птичьи клетки.

Оказалось, что лучше всего для подобных целей подходит ткань височных долей, полученная во время операций по поводу эпилепсии. Годдман за несколько лет собрал такую ткань по кусочкам, прежде чем набралось достаточное количество исходного материала. Эксперимент оказался успешным: из кусочков ткани начали прорастать новые нейроны. Они ведут себя точно так же, как и их собратья, выросшие в мозгу естественным путем.

Но это, конечно, всего лишь первые шаги на долгом пути к конечной цели. Когда-нибудь, возможно, нынешние эксперименты лягут в основу операций по реставрации человеческого мозга, поврежденного в результате несчастного случая или болезни. Появится также возможность лечить хирургическим путем болезни Альцгеймера, Паркинсона и другие, не поддающиеся ныне медикам.

ПРИШЕЛ РОБОТ В РЕСТОРАН… Нет-нет, он, конечно, не собирается там обедать. Просто ученые и инженеры США разработали серию кибернетических устройств, которые заметно облегчили жизнь как официантов, поваров, так и клиентов.

Теперь, набрав определенный код на табло своего мини-компьютера, официант может не только мгновенно и безошибочно передать заказ на кухню, но и, скажем, указать, какие именно особенности заказа имеет в виду клиент: бифштекс не должен быть пережарен, а в первое блюдо вовсе не надо класть соли.

Скажем, в Лос-Анджелесе, в новом ресторане, принадлежащем известному кинорежиссеру Стивену Спилбергу и выполненном в виде подводной лодки, посетителю световым сигналом дают знать, когда столик для него освободился. В мексиканском ресторане в Нью-Джерси, где по выходным дням раньше выстраивалась двухчасовая очередь, посетителям теперь выдают электронные пейджеры — устройства индивидуального вызова, с которыми они могут спокойно гулять по окрестностям, пока не услышат сигнал вызова: «Ваша очередь подошла…»

Но главное достижение в этой области — компьютерные системы, которые начали проникать в некоторые американские рестораны еще в начале 80-х годов. В чем же их преимущество?

Обычно, получив заказ от клиента, официант подходит к компьютерному терминалу и, прикасаясь пальцами к цифрам и буквам на экране, передаст соответствующие инструкции на кухню. Эта информация по каналу связи поступает в кухонный компьютер, а затем — в нужную секцию, скажем, к повару, ведающему холодными закусками. В свою очередь, официант получает информацию, когда то или иное блюдо готово, и может тут же приступить к обслуживанию клиента. Наконец, компьютер по завершению обеда печатает счет. Специалист по компьютерным ресторанным системам Джина Рок полагает, что за подобными системами будущее: