Питер Франкопан - Шелковый путь. Дорога тканей, рабов, идей и религий

Благодаря гению монголов основы для долговременного успеха были заложены с самого начала. Когда Чингиз-хан и его преемники расширяли свои владения, им приходилось включать в существующую систему новых людей. Племена намеренно разбивались, а их привязанности перефокусировались на военные подразделения и прежде всего на верность монгольским правителям. Отличительные черты племен, такие как традиции причесок, были искоренены, вместо этого был насильно введен стандарт внешнего вида подданного. Подчиненные и завоеванные народы были разбросаны по всей территории, находящейся под контролем монголов, чтобы ослабить узы языка, родства и происхождения и облегчить процесс ассимиляции.

Чтобы поддержать новый порядок, вместо этнических имен и названий были введены новые. Все это, в свою очередь, было усилено централизованной системой наград и распределения добычи: здесь имела значение близость к правящей династии, что порождало жесткую миритократию, в которой успешные генералы получали богатую добычу. Те же, которые не смогли достигнуть успеха, были быстро устранены [762] Morgan, The Mongols , рр. 88–90; Golden, ‘Činggisid Conquests’, рр. 38–40; T. Allsen, Mongol Imperialism: The Policies of the Grand Qan Möngke in China, Russia and the Islamic Lands, 1251–1259 (Berkeley, 1987), рр. 189–216. .

В то время как племенные различия уничтожались, в отношении религии монголы проявляли просто замечательную лояльность. В вопросах религии монголы были очень расслаблены и терпимы. Еще со времен Чингиз-хана свите вождя было разрешено практиковать любую религию, которую им хотелось. Как писал один персидский автор несколько позже, сам Чингиз-хан «уважал мусульман, но в то же время держал во внимании христиан и “многобожников”, то есть буддистов». Что касалось его последователей, то они были вольны руководствоваться своей совестью и в вопросах выбора религии были предоставлены сами себе. Некоторые из них избрали ислам, другие – христианство, были и те, которые следовали верованиям своих отцов и дедов, так и не склонившись ни к какой религии [763] Juvaynī, History of the World Conqueror , 3, 1, р. 26. .

Вскоре здесь появились миссионеры, которые приезжали на Восток, чтобы обращать людей в свою религию [764] Согласно докладам путешественников, этот процесс начался уже в середине тринадцатого века, G. Guzman, ‘European Clerical Envoys to the Mongols: Reports of Western Merchants in Eastern Europe and Central Asia, 1231–1255’, Journal of Medieval History 22.1 (1996), рр. 57–67. . Гильом де Рубрук с удивлением встречал священников по всей Азии по пути к монгольскому двору, но еще больше он удивился, когда увидел, что они соглашаются благословлять белых лошадей, когда каждую весну собираются возле Каракорума. Более того, такие благословения были больше похожи на языческие ритуалы, чем на христианские [765] William of Rubruck, Mission of Friar William , 35, рр. 241–242. . Однако это были частные случаи, которые не отражали всю полноту картины успешных обращений. К тому времени как контакты между Европой и Центральной Азией стали теснее, на Востоке снова стали возникать епархии, в том числе и на территории степей. На севере Персии стали строить монастыри, например в Тебризе, который стал домом для процветающего ордена францисканских монахов [766] J. Ryan, ‘Preaching Christianity along the Silk Route: Missionary Outposts in the Tartar “Middle Kingdom” in the Fourteenth Century’, Journal of Early Modern History 2.4 (1998), рр. 350–373. О Персии – R. Lopez, ‘Nuove luci sugli italiani in Estremo Oriente prima di Colombo’, Studi Colombiani 3 (1952), рр. 337–398. . То, что им было позволено процветать, говорит о терпимости и расслабленном отношении монголов к религии.

На самом деле они зашли гораздо дальше. В конце XIII века папа отправил к Великому хану Джованни Монтекорвино с письмом, в котором «предлагал хану принять католическую религию Господа нашего Иисуса Христа». Хотя его миссия не имела успеха, он обратил достаточно много народу.

Джованни выкупал пленных детей и обучал их латыни и греческому языку, переписывая для них Псалтырь от руки. Через некоторое время даже Великий хан, который услышал, как они распевают псалмы во время службы, был покорен прекрасным пением и тайной евхаристии. Успех миссии Джованни был таким, что в начале 1300-х годов папа Клемент V отправил делегацию, чтобы дать ему звание более высокое, чем звание епископа, чтобы в полной мере вознаградить его достижения и стимулировать создание церковной иерархии в империи монголов. Джованни получил звание архиепископа Бейджина. Провал Крестовых походов вовсе не означал провал христианства в Азии [767] Dawson, Mission to Asia , рр. 224–226; de Rachewiltz, Papal Envoys , рр. 160–178; а также J. Richard, La Papauté et les missions d’Orient au moyen age (XIIIe – XVe siècles) (Rome, 1977), р. 144ff. Иоанн нападал на несторианцев за то, что они обвиняли его в шпионаже и колдовстве. Соперники схлестнулись в Китае так же, как до того в Персии. .

Одной из составляющих этой религиозной терпимости был тонкий политический расчет. Ильханиды, похоже, были особенно искушены в том, чтобы говорить политическим деятелям именно то, что они хотели услышать. Хулагу, например, говорил армянским священникам, что его крестили еще в детстве. Церковь на Западе восприняла эту новость с такой радостью, что еще некоторое время по всей Европе ходили слухи, в которых Хулагу был представлен как христианский святой. Другим, однако, он рассказывал совершенно иные истории. Так, например, буддисты были уверены, что Хулагу следует по пути просветления. В монгольской империи можно найти множество примеров того, как высокопоставленные лица обращались из христианства в ислам и наоборот. Они меняли религию по собственному усмотрению. Верующие флегматики умели угодить всем [768] Р. Jackson, ‘Hülegü Khan and the Christians: The Making of a Myth’, in J. Phillips and Р. Edbury (eds), The Experience of Crusading , 2 vols (Cambridge, 2003), 2, рр. 196–213; S. Grupper, ‘The Buddhist Sanctuary-Vihara of Labnasagut and the Il-qan Hülegü: An Overview of Il-Qanid Buddhism and Related Matters’, Archivum Eurasiae Medii Aevi 13 (2004), рр. 5–77; Foltz, Religions of the Silk Road , р. 122. .

Покорение сердец и умов было важной частью успешного расширения империи. Такими методами пользовался еще Александр Великий, когда победил персов, и его одобрил Тацит, который очень критически относился к недальновидной политике грабежа и неизбирательного уничтожения. Инстинктивно монголы понимали, как должны вести себя строители великих империй: терпимость и продуманное управление должны идти рука об руку с военной мощью.

Взвешенные решения, принятые по вопросам формирования важных союзов, окупились сполна. В России полное освобождение церкви от налогов и воинской повинности было встречено с ликованием. Это является примером, показывающим, что забота может быть проявлена даже после жестокого завоевания [769] S. Hackel, ‘Under Pressure from the Pagans? – The Mongols and the Russian Church’, in J. Breck and J. Meyendorff (eds), The Legacy of St Vladimir: Byzantium, Russia, America (Crestwood, NY, 1990), рр. 47–56; C. Halperin, ‘Know Thy Enemy: Medieval Russian Familiarity with the Mongols of the Golden Horde’, Jahrbücher für Geschichte Osteuropas 30 (1982), рр. 161–175. . Кроме того, возложенная ответственность – это высокоэффективный метод сокращения напряжения и враждебности. И снова удачный пример из России: на одного из местных правителей была возложена обязанность сбора налогов и платежей, а также ему было даровано право на большую часть собранных денег.