Кэрол Доннер - Тайны анатомии

– Уймите его! – забеспокоился Вольняшка. – Тут не место для глупой возни.

– Попробуйте втолковать это Бакстеру, – засмеялся Макс, но коту уже надоела бесплодная охота, и он свернулся клубком, собираясь вздремнуть.

Колбочки

Молли пошла дальше за своим аксоном, как вдруг он нырнул в глубину.

– Поглядите! В ковре стоят бутылочки… Их тут миллионы, и все прижаты одна к другой.

– Во-первых, это не ковер, а сетчатка, – поправил ее Вольняшка. – И во-вторых, это никакие не бутылочки, а клетки, воспринимающие свет и цвет. Палочки и колбочки. – Он подлетел к ней, и один его палец повис вниз указательной каплей. – Вот это место, прямо против центра хрусталика, называется желтым пятном.

– Тут ковер выглядит совсем не таким, как там.

– Да. Потому что здесь живут только колбочки. Место самое лучшее, культурный центр. Колбочки желтого пятна обеспечивают наиболее четкое, ясное зрение.

– Значит, когда я читаю, я использую мое желтое пятно, – предположил Макс. – Лучше всего я вижу, когда смотрю на что-то прямо.

– Да, это работают твои колбочки. И старайся, чтобы они получали побольше света. Когда им его не хватает, они палец о палец не ударят! – Вольняшка изогнулся в изящном поклоне, словно представляя их друг другу. – Жалко, конечно, что вы не можете познакомиться с ними поближе, но сквозь все эти аксоны вам не пробраться. Проникнуть туда могу только я! Только меня туда приглашают. Самый фешенебельный район в глазу… Пожалуйста, немного отойдите – вы отбрасываете тень.

– Ой, извините! – Молли попятилась, вежливо помахав рукой колбочкам. – Какие они, должно быть, умные, раз столько читают!

– Совершенно верно. Они обладают редким художественным вкусом и эрудицией. Каждая колбочка способна различать и передавать красный, синий или зеленый цвет. И вместе они пишут картины всех цветов радуги.

– А белый цвет? – спросил Макс.

– Когда нужен он, они сигналят все одновременно. Ведь белый цвет слагается из всех остальных.

– Ну, а черный как они составляют?

– Просто никто не сигналит. Черный цвет – это когда вообще свет отсутствует. – Вольняшка перевел дух и продолжал: – Колбочки – народ очень серьезный, солидный, удаляются на покой рано и никогда не засиживаются после наступления темноты. Им требуется время для отдыха и созерцания.

Макс подумал, не объяснить ли Вольняшке, что такое электрическое освещение, но решил не путать его.

Палочки

– Теперь я понимаю, почему не очень-то различаю цвета в сумерках, – сказала Молли. – Мои колбочки спят при плохом свете.

– Колбочки ни на что плохое не согласятся! Они ужасно разборчивы. Им подавай только самое лучшее, особенно здешним, в желтом пятне. У каждой колбочки есть своя личная телефонная связь с мозгом. Прямая связь! Благодаря этому они обеспечивают мозгу самое четкое и подробное изображение. Нейрон номер семь триллионов и так далее шестьсот тридцать третий получает цветовые сигналы отсюда – его цвет синий, если не ошибаюсь?

– Правильно. Я проследила его аксон до этого самого места, – ответила Молли.

Вольняшка указал на клетки желтого пятна:

– Кажется, что они спят, верно? Но они настоящие аристократки, можете мне поверить. Совсем не то, что вон те палочки, – и он кивнул на дальний край сетчатки. – Сброд неотесанный, и никакого художественного таланта. Представьте себе, палочки воображают, будто весь мир – сплошного темно-серого цвета! Стоит им возбудиться – а для этого не много нужно, – добавил он доверительным шепотом, – и они уже названивают в мозг по общим телефонам.

Изображение посылают всегда нечеткое, расплывчатое, без проработанных деталей, – одним словом, ни техники, ни сноровки.

– Что-то вроде высокочувствительной фотопленки, – заметил Макс. – Света ей много не требуется, но снимки получаются так себе, зернистые.

– Ну уж, палочки высокочувствительными не назовешь! – Вольняшка надменно задрал нос. – Откровенно говоря, они не моего круга. Я предпочитаю колбочки: вот эти близки моей чуткой художественной натуре.

– Хм! – сказала Молли и решительным шагом направилась в ту сторону, куда махнул Вольняшка.

– Куда ты? – спросил он.

– Посмотреть на палочки!

Сетчатка выгибалась все круче, и особенно далеко Молли отойти не могла, но чем больше она удалялась от желтого пятна, тем меньше ей встречалось колбочек. Зато палочек было хоть отбавляй.

– Если это они не спят по ночам, то в темноте я вижу благодаря им? – Молли оглянулась. Макс медленно побрел за ней, досадуя про себя, что не может увидеть изображение на сетчатке. Но оно было слишком слабым, да к тому же он находился прямо на нем.

Вольняшка поспешил за ними, убеждая Молли:

– В темноте ты ничего не видишь. Это невозможно. Но едва где-то забрезжит хотя бы тусклый лучик, палочки его ухватят и поднимут тарарам. Зато яркий свет и прилежные занятия не по ним: тут же засыпают от скуки. Спят весь день, а ночью просыпаются, освеженные и готовые опять шуметь. – Он многозначительно помолчал. – Теперь понимаете, почему желтое пятно не для них?

– Вольняшка, вы жуткий задавака, – сказал Макс и легонько пнул Бакстера. Кот открыл один глаз, блаженно зажмурил его и снова уснул. – Во всяком случае, мои палочки не такие уж буйные. И просыпаться они обычно не торопятся. Когда я в солнечный день вхожу в темную прихожую, я еще долго ничего не вижу.

– И я! – подхватила Молли. – Пока глаза привыкнут, обязательно что-нибудь опрокинешь.

– Да, палочки просыпаться не торопятся, – подтвердил Вольняшка. – Ведь прежде чем приняться за дело, они должны накачаться витамином А.

– Значит, нам надо почаще грызть морковку? – засмеялась Молли. – Но если палочки и колбочки такая противоположность друг другу, как же они ладят между собой?

– А они в разных сменах, – ответил Вольняшка. – Да и работа сетчатки так хорошо налажена, что особо не повздоришь. Клетки должны обсуждать свои обязанности между собой, так что все происходит в полной гармонии.

Молли смотрела на него с недоумением.

– Вы же говорили, что они подают сигналы мозгу, а теперь получается, что они разговаривают друг с другом.

– Так оно и есть. Поверх палочек и колбочек бочком располагаются нейроны, специализирующиеся на координации разнородных сведений. Некоторые способны даже уловить изображение, скользящее по сетчатке. Так они помогают Мозгу навести глаза на объект и следить за ним, куда бы он ни двигался, пусть даже для этого приходится дико вращать глазами, а то и головой!