Симон Соловейчик - Непрописные истины воспитания. Избранные статьи

Следовательно, дело обстоит, на мой взгляд, следующим образом. В нашей общей духовной действительности есть идеальная правда. Она существует вне меня, вне вас, она общая и одна на всех. Поступая по правде, мы поступаем справедливо, мы претворяем идеальную правду в реальную справедливость.

Правда есть без нас, за справедливость приходится бороться. Смысл жизни в самом общем виде и состоит в том, что человек превращает идеальную правду в идеальную справедливость. Когда мы, воспитывая детей, поступаем с ними по правде, то есть справедливо, идеальная правда становится содержанием совести ребенка. Он постепенно становится совестливым человеком, и с ним можно иметь дело. Воспитывать бессовестного нельзя, не получается.

В известном монологе Сатина из пьесы Горького «На дне» есть слова о том, что правда – Бог свободного человека. Это очень важное и точное соединение слов: правда и свобода неразрывны, свободы без правды нет.

Таким образом, главный вопрос педагогики таков: верят ли воспитатели в правду? Если верят – дети вырастут совестливыми, справедливыми, порядочными людьми. Если не верят – ничего детям не поможет, воспитание без правды невозможно. Воспитание должно быть правдосообразным.

Что говорить детям? Пожалуй, важнее вопроса нет. Вот наша жизнь, вот что мы о ней знаем, вот что мы о ней недавно узнали, вот что мы о ней думаем, пишем и говорим между собой.

Но что говорить детям?

Сиюминутная, свежая правда злободневна, зла. Она содержит в себе элемент уничтожения, она отрицает вчерашнюю правду. А все, что содержит в себе зло, даже и необходимое, то, может быть, и правда, но не та она, чтобы поднять ею ребенка.

Рассказывайте детям о вечной правде.

Вот три истины, которые, если их исподволь, но постоянно внушать ребенку, могут стать ему внутренней поддержкой на всю жизнь.

Говорите детям: все на свете или правда, или неправда. И очень важно, говорите им, что же перед тобой, что же то, что ты сам делаешь: правда это или неправда. Дети лгут по тысяче причин, некоторым детям просто нравится врать – не стоит пугаться и каждый раз уличать ребенка во лжи. Афоризм Козьмы Пруткова «Единожды солгав, кто тебе поверит?» к детям не относится. Дети, бывает, лгут постоянно, их вранье – детская правда. Изобличая или, того хуже, подозревая ребенка во лжи, мы внушаем ему, что он лжец, – он и становится лжецом навсегда. Лучше сделать вид, что мы верим сыну, считаем его за правдивого человека: но не упустим случая заметить: «Все на свете или правда, или неправда, середины не бывает. Полуправда – ложь. Думай сам».

Люди творят с правдой что хотят, они порой лгут так чудовищно, что беспардонная их ложь становится похожей на правду. И все мы знаем, как страшны оправданная ложь и оболганная правда. «Тем более, – говорим мы вырастающим детям, – тем более все на свете подлежит проверке на правду».

Не станем вдаваться в споры, всегда ли надо говорить правду и бывает ли ложь во спасение. Правда и неправда часто идут рядом, и все-таки они никогда не смешиваются. Все на свете или правда, или неправда…

И еще говорите детям: все на свете или добро, или зло.

Есть масса охотников распространяться на тему о том, что никто не знает, в чем добро и в чем зло, о том, что добро и зло относительны: что для одних добро, то для других зло. И со всех сторон уверяют, что нехорошо быть прямолинейным и все делить на чистое и нечистое – надо, мол, быть объективным.

Зло всегда ищет оправдания, а первое оправдание зла – смешение его с добром. У Шекспира в «Макбете» ведьмы поют хором нечто вроде гимна, который в переводе Бориса Пастернака звучит так:

Зло есть добро, добро есть зло,

Летим, вскочив на помело!

Если человеку кажется, будто добро и зло смешаны и перемешаны, будто не имеет значения, добро перед вами или зло, будто все это отвлеченное философствование; если ему так кажется, пусть оглянется вокруг – в каком-то из углов притаилось его личное помело, и оно пахнет серой. Пусть садится на него верхом и летит куда-нибудь подальше от детей, пока он не загубил их. Вспомним сказки: в них добро никогда не смешивается со злом. Потому что все на свете или добро, или зло, и между ними есть граница. Эту границу можно назвать словом «правда».

Доказать логически существование границы между добром и злом нельзя, это, если хотите, единственная аксиома воспитания. На ней выстраивается вся педагогика, и кто не верит в границу между добром и злом, тому не помогут ни «техника общения», ни ученые советы по воспитанию детей. Смените основной постулат, и получится другая педагогика – злая, злобная и злотворная.

Воспитание, как и всякое вмешательство в чужую жизнь (а что иное воспитание, если не вмешательство в чужую жизнь с благими намерениями?), бывает иной раз очень опасным именно потому, что родители творят сегодняшнее зло, оправдывая его будущим добром, которое будто бы произрастет из нынешнего зла. Но зло есть зло, оно порождает одно лишь зло, ничего больше. Охотники спорить найдут множество казусов, чтобы доказать обратное, но казусы есть казусы, а зло есть зло.

И наконец, главное – говорите детям: все на свете или красиво, или некрасиво. Все: человек, слово, поступок, вещь, машина. На свете нет ничего, не имеющего отношения к красоте. В красоте добро и правда, красоты без добра и правды не бывает; потому и говорится, что мир будет спасен красотой. Не любовью, не совестью, а красотой, в которой любовь, совесть и гармония.

Эти три истины – о правде, добре и красоте – важны тем, что порождают множество вопросов (что добро? что правда? что красота?). Но человек, постоянно помнящий эти вечные и неразрешимые вопросы, стремится к правде, добру и красоте; следовательно, у него есть дух, он духовный человек. То есть тот, кто придет на смену хомо сапи– енс – человеку разумному.

На смену человеку разумному придет или робот обыкновенный, или человек духовный.

«Они не были ни врагами власти, ни государственными преступниками… И, разобщенные, они умирали в белой колымской пустыне – от голода, холода, многочасовой работы, побоев и болезней. Они сразу выучились не заступаться друг за друга. К этому и стремилось начальство», – пишет в одном из своих потрясающих душу рассказов Варлам Шаламов («Последний бой майора Пугачева»).

«Они выучились не заступаться друг за друга…»

Вот фраза, заключающая в себе, хоть и в отрицательной форме, важный моральный трактат. Она подводит нас к главному нравственному понятию, которое почему-то никогда не встречается в наших разговорах о вечных истинах. Главного слова нет!

Это слово – заступник.