Романов П.В. - Россия и Запад Том 1 - 2009

Несмотря на нечеловеческие усилия, прийти на помощь своим товарищам солдаты Суворова не успели. Героический переход принес суворовцам заслуженную славу, но корпус Римского-Корсакова все же был разбит.

Словарь Брокгауза и Ефрона резюмирует:

Вскоре император Павел, убедившись в невозможности совместных действий с такими союзниками, как австрийцы, приказал Суворову со всеми русскими войсками возвратиться в Россию. За швейцарский поход Суворов был возведен в звание генералиссимуса, и ему приказано воздвигнуть монумент в Петербурге...

Иначе говоря, рыцарские устремления Павла, столкнувшись с бухгалтерской расчетливостью австрийцев, потерпели полный крах.

Еще раньше гроссмейстера Мальтийского ордена ожидало разочарование в его взаимоотношениях с другим союзником по антифранцуз-ской коалиции — англичанами. 23 декабря 1798 года ради освобождения Мальты Павел подписал договор о военной помощи с турецким султаном Селимом III. Адмирал Ушаков, пройдя со своей эскадрой через Босфор и захватив ряд Ионических островов, двинулся к Мальте, но его опередили англичане. Лондон не захотел выпустить добычу из рук, невзирая на все уговоры стратегического союзника, императора и гроссмейстера. По рыцарским понятиям это являлось оскорблением.

Антифранцузская коалиция разваливалась. В ответ на столь недружественные действия англичан Павел приказал наложить эмбарго на все английские суда и товары в российских портах.

Австрийцы и англичане либо так и не поняли характера Павла, либо просто не сочли необходимым принимать его в расчет. Этой грубой ошибкой сразу же воспользовался Наполеон. Первый консул Франции прекрасно просчитал все нюансы характера российского императора, несмотря на то что сам был выкован из совершенного другого материала. В отличие от Павла, корсиканца бесплодные победы никогда не интересовали. Как точно заметил академик Евгений Тарле.-

Разбить противника, чтобы этим самым навязать свою волю, длительно, прочно, «навсегда» подчинить его... вот зачем, по убеждению Наполеона, нужны войны, штурмы, походы, нашествия.

Тем не менее Наполеон, будучи не только гениальным полководцем, но и талантливым дипломатом, понимал, что с рыцарем, чтобы завоевать его симпатии, нужно обращаться по-рыцарски. Вежливый жест в политике, так же как и в обычной жизни, стоит иногда немного, но окупается сторицей.

В тот момент, когда Франция официально находилась еще в состоянии войны с Россией, Павел получил от Бонапарта послание, перевернувшее весь ход европейской политики. Наполеон предлагал без всяких условий немедленно вернуть на родину всех русских пленных из корпуса Римского-Корсакова. Русский посол Спренгпортен, прибывший по поручению Павла в Париж в декабре 1800 года, выслушал самые теплые слова уважения в адрес российского императора и получил заверение, что все шесть тысяч пленных будут отправлены домой при полном вооружении и в новом обмундировании, сшитом за счет французской казны. Это был поистине рыцарский жест, и Павел не мог не оценить его по достоинству. Одновременно Наполеон сообщал, что мир между Францией и Россией может быть заключен в 24 часа, было бы желание российского императора.

Сближению Петербурга и Парижа в немалой степени способствовали и очевидные перемены, происходившие во Франции: страна от хаоса и республики шла к жесткому порядку и новой монархии. Первый консул Франции вызывал в связи с этим все большие симпатии у такого последовательного монархиста, как Павел. Как сообщал датский посланник Розенкранц, в одной из бесед с ним российский император заявил, что

...российская политика вот уже три года остается неизменной и связана с справедливостью там, где его величество полагает ее найти; долгое время он был того мнения, что справедливость находится на стороне противников Франции, правительство которой угрожало всем державам; теперь же в этой стране в скором времени водворится король если не по имени, то, по крайней мере, по существу, что изменяет положение дела...

Вот положение дела и изменилось. В ответ на слова Наполеона, сказанные русскому послу: «Ваш государь и я - мы призваны изменить лицо земли», Павел 18 декабря 1799 года пишет:

Я не говорю и не хочу говорить ни о правах человека, ни об основных началах, установленных в каждой стране. Постараемся возвратить миру спокойствие и тишину, в которых он так нуждается.

Возможно, Павел и был искренен, когда писал эти строки, но уже очень скоро тон его заявлений стал полностью совпадать с тоном заявлений Наполеона. Забыв о своем намерении «возвратить миру спокойствие», а уж тем более о планах заниматься исключительно внутренними делами и не искать пустой славы, Павел вместе с новым партнером быстро переходит к самым амбициозным замыслам, оба пытаются изыскать способ, чтобы как можно больнее ударить своего общего противника и обидчика — англичан. Скоро такой проект появляется и своей неожиданностью изумляет историков даже сегодня. Целью совместной операции против англичан избрана Индия!

Совместный план Парижа и Петербурга — нанести удар по владычеству Альбиона в столь отдаленном регионе — часто вызывает ироническую улыбку, настолько нереальным он представляется. В русской истории индийский проект оброс множеством забавных подробностей, которые должны засвидетельствовать некомпетентность, если не безумие, Павла I. Как анекдот рассказывается, например, история о том, как Павел, призвав казацкого атамана Платова и лишь мимоходом поинтересовавшись, знает ли тот, где Индия, тут же отправил его в авантюрный поход.

Идея и вправду кажется экстравагантной - из тех, что рождается в голове у политиков, привыкших управлять миром, глядя на глобус. Однако за этим предприятием стоял не только фантазер Павел, но и серьезный аналитик Наполеон. Великий корсиканец в своих расчетах, конечно, не раз ошибался, но чаще все-таки оказывался прав. Если проект и являлся безумным, то не безумнее многих других в истории человечества, которые закончились тем не менее успешно. Можно напомнить о том, как горстка конкистадоров покорила Центральную и Южную Америку.

Стоит отметить, что военные силы 8 Бенгалии состояли всего из 2 тысяч английских солдат и 30 тысяч сипаев — индийцев, обученных европейским методам ведения войны. К тому же верность сипаев всегда находилась под большим вопросом. И недаром. Через полвека после описываемых событий, в 1857 году, именно сипаи встали во главе восстания против английских колонизаторов.

Для сравнения скажем, что у атамана Платова, направленного Павлом в индийский поход всего лишь в качестве авангарда, было 40 донских полков, то есть свыше 20 тысяч человек. Другое дело, сколько казаков реально добралось бы до Индии, учитывая труднейшую дорогу и климат. Сам Наполеон рассматривал возможность лично отправиться в Индию во главе экспедиционного корпуса, он намеревался пройти через Южную Россию на соединение с русскими войсками. Как считали Павел и Наполеон, если англичане смогли покорить Индию в одиночку, то почему это не под силу вместе русским и французам? Наконец, если бы индийский проект действительно являлся чистой утопией, то не вызвал бы такого беспокойства в Англии, стране, где паника обычно не в моде.