Дава Собел - Более совершенные небеса

Однако лица Ретика в книге не появилось, не обнаружено его изображение даже сейчас. Не сохранилось ни одного портрета, эскиза или карикатуры. Несмотря на многочисленные публикации и знакомства, университетские связи, несколько профессий и природное любопытство, приводившее его к столь многим дверям, представления о его физическом облике у нас нет.

В 1572 году Ретик переехал в последний раз — на юг от Кракова в венгерский город Кошице, где его готов был поддержать новый меценат. Ретик упорно продолжал свой великий опус о науке треугольников, но его отвлекали врачебные заботы, тормозили потерянные при различных переездах важные бумаги и устрашали горы вычислений, с которыми еще предстояло совладать. Однажды с ним произошло то, чего он никак не ожидал. Весенним днем 1574 года он открыл дверь нежданному гостю из Виттенберга, который прочел брошюру Ретика о треугольниках («Таблицы») и услышал о его намерении завершить более крупную работу.

«Мы едва успели обменяться парой фраз, — вспоминал позже молодой Валентин Отто, — когда выяснилась причина моего визита, и у него вырвались такие слова: «Ты приехал ко мне в том же возрасте, когда я сам посетил Коперника. Если бы не мое путешествие, его труд никогда не увидел бы свет»».

На этом сходство историй заканчивается. Хотя Отто оказался чрезвычайно преданным учеником, он работал рядом со своим учителем совсем недолго. Через несколько месяцев Ретик отправил Отто в Краков за оставленными там записями. Вернувшись 28 ноября из утомительного путешествия под дождем, преодолевая разливы рек («Дважды за день я чуть не утонул»), Отто застал Ретика тяжелобольным. Он ухаживал за своим наставником на протяжении нескольких дней, за время которых Ретик официально передал ему право (и обязанность) завершить «Науку о треугольниках». Отто поклялся это сделать, и Ретик умер у него на руках субботним утром 4 декабря 1574 года в возрасте 60 лет.

Подталкиваемый большой любовью к Ретику, Отто работал следующие двадцать лет не покладая рук, чтобы завершить доставшееся ему в наследство начинание. Почти сразу же, как только этот том в полторы тысячи страниц появился в 1596 году, обнаружились многочисленные ошибки и упущения. Однако Отто к тому времени уже был стар и не мог исправить текст, даже когда ему указывали на недочеты. Позже появился более достойный продолжатель работы в лице Бартоломео Питиска — придворного капеллана при курфюрсте Фридрихе IV в Гейдельберге. После смерти Отто в 1602 году Питиск тщательно изучил скопившиеся у того беспорядочные записи. «Я откапывал их, заброшенные, грязные, почти сгнившие, страница за страницей», — рассказывал он. В результате этой «нудной» работы он «собрал по крупицам многое, что чудесным образом восхитило меня». Питиск дождался публикации окончательного варианта этого вклада Ретика в теорию Коперника в 1613 году во Франкфурте. Он озаглавил книгу «Математическая сокровищница, или Таблицы синусов для радиуса из 10 000 000 000 000 единиц… ранее вычисленные ценой невероятных усилий и расходов Георгом Иоахимом Ретиком».

Я считаю своим долгом и задачей отстаивать всеми силами моего ума теорию Коперника, которую я искренне признал верной и красота которой наполняет меня неимоверным восторгом, когда я о ней размышляю.

Удовлетворившись «Прусскими таблицами», европейские астрономы, доверяя предупреждению Осиандера, на протяжении остатка XVI века относились к работе Коперника с осторожностью. Но было два больших исключения: колоритный Тихо Браге и усердный, полный страстного благоговения Иоганн Кеплер завершили труд Коперника.

Датчанин Тихо в буквальном смысле слова заболел звездной болезнью во время своего тринадцатого лета 1559 года, когда лунное затмение возбудило в нем большой интерес к астрономии, которую он начал изучать в лютеранском университете Копенгагена. Благородное происхождение дало ему средства на приобретение собственных книг по астрономии, которые он покупал и читал, как он вспоминал, тайно, поскольку старшие считали такое времяпрепровождение недостойным. Вскоре он начал вести журнал наблюдений планет и составлять гороскопы знаменитых людей. В возрасте 25 лет, после того как на дуэли ему отсекли кусок носа, Браге одной ноябрьской ночью посмотрел на небо и увидел в нем внезапно вспыхнувшую в созвездии Кассиопеи новую звезду. Впоследствии он всегда говорил об этом событии 1572 года как о том моменте, когда небеса выбрали его и заговорили с ним.

«Поистине, это было величайшее чудо, когда-либо наблюдавшееся в природе со времен сотворения мира», — заявлял он в своей наскоро написанной книге «О новой звезде». Новая звезда Тихо действительно ознаменовала переломный момент. Ее положение на небе (слишком далекое от пояса Зодиака для планеты, слишком постоянное для кометы и к тому же выше Луны) предвещало конец неизменности аристотелевского небесного порядка. Перемены в горних высях могли происходить — так показывали наблюдения Тихо и доказывал свет новой звезды. Это утверждение соперничало в странности с движущейся Землей Коперника, и Тихо мог бы подмигнуть Копернику, сравнивая чудо своей сверхновой с тем, когда Иисус Навин молитвой остановил Солнце.

Тихо гордился своей родиной в северных широтах (еще менее подходивших для наблюдений, чем те, на которые жаловался Коперник) и посвятил свою первую работу датскому королю Фридриху. Хотя Тихо допускал, что свойственные этому климату сильные холода могут препятствовать спокойной работе астронома, это, кажется, никогда его не останавливало. Через пять лет после открытия новой звезды, в темные часы другой ноябрьской ночи, Тихо рыбачил на пруду, когда увидел комету. Ее яркое бело-голубое тело и длинный красноватый хвост (как пламя, если на него смотреть сквозь дым, замечал он) наблюдались весь остаток осени и в начале зимы. Этот ее долгий визит дал Тихо время доказать, что кометы, по общему мнению считавшиеся причудами земной атмосферы, на самом деле прокладывали себе путь среди планет. В отличие от современников, которые боялись, что комета предвещает голод и эпидемии, а быть может, и смерть монархов, Тихо ограничивал ее гнев областью неба. Большая комета 1577 года противоречила древней идее о том, что планеты совершают свои вечные вращения по твердым небесным сферам. Тихо ясно видел, что никакие подобные структуры не помешали свободному полету кометы, и пришел к выводу, что их просто не существует. Эти слова прозвучали подобно грому среди ясного неба, и даже могло показаться, будто зазвенел разлетающийся на осколки хрусталь [17] Ретик и Коперник, работая вместе во Фрауэнберге, наблюдали комету, которая, по их мнению, находилась выше Луны, что позже продемонстрировал всему миру Тихо. Ретик написал об этом открытии своему другу Паулю Эберу, который, в свою очередь, сообщил об этом Меланхтону в письме от 15 апреля 1541 года. — Прим. авт . .