Ойген Бём-Баверк - Избранные труды о ценности, проценте и капитале (Капитал и процент т. 1, Основы теории ценности хозяйственных благ)

С точки зрения нашего благополучия, говорили мы там, польза, которую мы можем извлечь из вещи, заключается преимущественно в удовлетворении нашей потребности; таково общее правило (см. с. 77). Поскольку господствует это общее правило, постольку, как мы убеждались до сих пор, имеет силу и закон предельной пользы. Однако, сказали мы там же, упомянутое общее правило допускает и некоторые исключения. Теперь нам необходимо показать, когда именно имеют место эти исключения и каким образом совершается под их влиянием образование ценности.

Сфера действия общего правила и исключений из него определяется следующими положениями. Удовлетворение потребности будет зависеть от данной вещи во всех тех случаях, когда запас материальных благ, принадлежащих лицу, которое производит оценку, представляет собой величину строго определенную. При подобных условиях в результате утраты оцениваемой вещи получается явный недочет в средствах удовлетворения, а следовательно, и в самом удовлетворении потребностей. Наличие или отсутствие каждой вещи означает тут удовлетворение или неудовлетворение потребности. Но при известном стечении обстоятельств, встречающемся крайне редко, может быть и так, что утрата вещи вызывает усиленную деятельность, имеющую целью восполнить утрату, — деятельность, благодаря которой человек приобретает новый экземпляр взамен утраченного без всякого сокращения остающегося запаса материальных благ, ценой лишь страданий, труда или напряжения, каким этот человек не стал бы подвергать себя без особенно настоятельной надобности. В подобных случаях утрата вещи не влечет за собой никакого недочета в удовлетворении потребностей, так как она всегда возмещается при помощи усиленной деятельности, специально направленной к этой цели; напротив, утрата вещи причиняет ущерб нашему благополучию только тем, что заставляет нас подвергаться лишним страданиям или неудобствам, которых мы избежали бы при нормальных условиях. Вот один пример. Чтобы получить доступ на какое-нибудь празднество, положим, торжество коронации, нужно достать входной билет, который выдается хотя и бесплатно, но лишь на имя определенного лица. У меня есть такого рода именной билет. Допустим, я потерял его. В таком случае мне нет необходимости отказываться от участия в празднестве, мне нужно только возобновить хлопоты, чтобы достать себе новый билет. Следовательно, обладание входным билетом в действительности означает для меня возможность избежать лишних хлопот по добыванию билета.

Однако ж такого рода исключительные случаи возможны лишь при наличии следующих двух условий: во-первых, должна вообще существовать возможность приобрести новый экземпляр взамен утраченного при помощи только лишних хлопот и неприятностей; во-вторых, эти хлопоты и неприятности должны быть меньше положительной предельной пользы, получаемой от данной вещи. Если бы, например, вторичные хлопоты по добыванию нового входного билета я оценивал выше положительного удовольствия, даваемого участием в празднестве, то в случае потери билета я отказался бы от мысли достать взамен потерянного новый билет, и тогда потеря билета означала бы для меня положительное лишение.

Оба условия соединяются сравнительно редко в нашей практической хозяйственной жизни, да и то преимущественно там, где дело идет о вещах мелких и незначительных. Относительно всего чаще встречается еще возможность восстановить утраченные материальные блага при помощи добровольного увеличения количества труда 35 . Однако и тут требуется, с одной стороны, чтобы в распоряжении трудящегося было свободное время, в течение которого можно заняться сверхурочной работой, а с другой стороны, чтобы иметь возможность работать в это свободное время, — условия, которые для массы нашего населения соединяются довольно редко. Связанные узами трудового договора или по крайней мере укоренившихся профессиональных привычек, мы выполняем важные хозяйственные работы свои большей частью в определенные часы дня и удлинять свое рабочее время ради удовлетворения какой-нибудь специальной нужды мы не расположены, а если и расположены, так не всегда имеем возможность. На фабрике с 11-часовым рабочим днем фабричное помещение едва ли может быть открыто по окончании работ ради одного рабочего, который, желая свою разбитую домашнюю утварь заменить новой, вздумал бы в течение двух дней работать лишний час. Наша профессиональная работа в большинстве случаев дает нам определенное количество денег и материальных благ и тем самым доставляет нам средства для удовлетворения определенного количества потребностей. Утрата некоторой части этих средств влечет за собой не увеличение количества труда, а недочет в удовлетворении потребностей, от-того-то этими последними именно определяется обыкновенно, как мы показали выше, и ценность материальных благ. Свободные же часы нередко употребляются, напротив, на приобретение таких материальных благ, которые мы не стали бы покупать на доходы, получаемые от основной хозяйственной работы. Я собираю, например, во время прогулок цветы, которые, высушенные и связанные в букет, служат для украшения моей комнаты. Когда такой букет пропадет, то от этого ни одна из моих потребностей не лишается удовлетворения — мне нужно лишь снова употребить некоторое количество труда на собирание новых цветов, на их высушивание и т. д., если только я ценю этот труд ниже той положительной пользы, которую надеюсь получить от букета.

Спрашивается теперь: по какому же масштабу измеряется ценность материальных благ в этих исключительных случаях, которые, как видно из сказанного, не играют никакой важной роли? Ответ дать нетрудно. Значение такого рода материальных благ для нашего благополучия заключается, вообще говоря, в том, что обладание ими избавляет нас от неприятностей и беспокойства. Избавиться от этих неприятностей и беспокойства для нас, разумеется, тем важнее, чем они значительнее. Поэтому вышеупомянутым материальным благам мы придадим тем большее значение или тем большую ценность, чем больше те неприятности и беспокойства, от которых мы избавляемся при обладании ими.

В каком отношении находится это положение к выведенному раньше закону предельной пользы? При поверхностном взгляде на дело может легко показаться, будто теперь мы опираемся на принцип совершенно иного рода, чем прежде: там речь шла о пользе, здесь речь идет о неприятности или труде. Такое мнение совершенно неосновательно. Наша теория объясняет величину ценности всюду одним и тем же принципом. Она всегда выводит ее из величины той пользы, которая соединяется для нас с обладанием вещью. Но условия хозяйственной жизни отличаются крайней сложностью и разнообразием — оттого и вышеупомянутая польза на практике может принимать различные формы: она проявляется то в виде возможности прямого удовлетворения потребностей, то — и притом гораздо реже, — в виде возможности избежать неприятностей и хлопот (оцениваемых ниже положительной пользы). Развивая свой принцип в приложении к этим разнообразным условиям, мы не колеблемся в своем принципе, а только развертываем вполне его содержание.