Ойген Бём-Баверк - Избранные труды о ценности, проценте и капитале (Капитал и процент т. 1, Основы теории ценности хозяйственных благ)

Мнения по поводу этого пункта разделились. Большинство экономистов проводит такое различие. Они выделяют из общего дохода предприятия одну часть как доход на капитал, и другую как доход предпринимателя. Конечно, нельзя с математической точностью установить, в какой степени в каждом отдельном случае способствовал образованию общего дохода вещественный фактор, капитал, и в какой степени личный фактор, деятельность предпринимателя. Поэтому, чтобы все-таки количественно отделить эти части друг от друга, исходят из обстоятельств другого рода. А именно считаются с тем, что обыкновенно приносит капитал определенной величины в иных случаях. Это проще всего выражается в процентной ставке, которая получается в каждой стране при безрисковой отдаче взаймы ссудных капиталов. Соответственно этому, на счет капитала относят из общего дохода предпринимателя тот доход, который равнялся бы сумме, получаемой при отдаче в ссуду затраченного на предприятие капитала по существующей в данной стране процентной ставке, а остальной доход относят на счет деятельности предпринимателя как предпринимательский доход. Если, например, какое-либо предприятие, на которое затрачен капитал в 100 000 гульденов, дает ежегодный доход в 9000 гульденов, а существующая в данной стране процентная ставка 5%, то 5000 гульденов будут рассматривать как доход на капитал, а остальные 4000 как предпринимательский доход.

Другая часть экономистов, в особенности новейших, напротив, придерживается мнения, что такое деление не должно иметь места и что так называемый предпринимательский доход однороден с доходом на капитал 165 .

Решение, которое из этих мнений правильно, составляет суть самостоятельной проблемы немалой трудности, проблемы предпринимательской прибыли.

Трудности, которые представляет избранная нами проблема процента, так значительны, что для меня не может быть желательным увеличение их посредством осложнения ее другой трудной проблемой. Поэтому я преднамеренно не буду входить в исследование и разрешение проблемы предпринимательской прибыли; я буду рассматривать как процент на капитал только то, относительно процентной природы чего согласны все стороны, а именно — договорный процент на капитал в целом 166 , а из первичной прибыли предприятий часть, соответствующую сумме, которую можно было бы получить от отдачи в ссуду затраченного на предприятие капитала при существующей в данной стране процентной ставке. Вопрос же, является ли так называемая предпринимательская прибыль прибылью на капитал или нет, — я намеренно оставляю открытым. К счастью, обстоятельства сложились так, что я могу сделать это без вреда для нашего исследования: дело в том, что эти явления, процентная природа которых не подлежит никакому сомнению, представляют собою, по крайней мере, до такой степени преобладающую часть и характерное ядро этого явления — процента, что на основании их можно с уверенностью исследовать суть и происхождение последнего, как бы ни был разрешен указанный спор относительно прибыли на капитал.

Я едва ли должен особо оговориться, что я нисколько не думаю, будто настоящими короткими замечаниями я дал исчерпывающее или хотя бы достаточное изложение основных понятий теории капитала: я хотел только точно установить с возможно меньшей затратой времени употребляемую мною определенную терминологию, на почве которой я буду стоять в критико-исторической части этой работы.

Не подлежит никакому сомнению, что не только наши сведения о предметах, возбуждающих наше внимание, развиваются постепенно, но что и сам интерес к ним развивается постепенно. Только в самых редких случаях мы можем сразу объять взором какое-либо явление в полном его объеме, в полном составе его внутренне связанных отдельных проявлений и сделать его предметом одного целостного исследования уже тогда, когда оно впервые возбуждает наше внимание. Гораздо чаще случается, что в самом начале вызывает у нас размышление особенно яркий единичный случай, и только постепенно достигается то, что и менее бросающиеся в глаза члены той же группы явлений признаются однородными и входящими в состав постоянно растущей проблемы. Точно так же обстояло дело и с явлением процента. Первоначально он сделался предметом исследования только в одном виде ссудного процента; 2000 лет занимались исследованием ссудного процента, прежде чем сочли необходимым поставить вопрос: отчего и откуда происходит первичный процент? — и этим придали, наконец, проблеме процента ее полный, естественный объем.

Что это шло таким путем — вполне понятно. Дело в том, что в проценте прежде всего вызывает наше размышление то обстоятельство, что его будто бы производит капитал без всякого труда со стороны человека. Эта характерная особенность проявляется в ссудном проценте и именно в ссудном проценте на естественно не умножающиеся денежные суммы в такой резкой форме, что особенность эта, даже без систематического исследования, должна была броситься в глаза и вызвать такое исследование. Первичный же процент, хотя и получается не благодаря труду предпринимателя-капиталиста, но все-таки при содействии его труда, что при поверхностном рассмотрении могло быть легко смешиваемо или недостаточно строго различаемо, чтобы можно было уловить странный момент нетрудового дохода и в первичном проценте. Для того чтобы это различение было достигнуто и соответствующая проблема была понята во всем ее объеме, должен был развиться гораздо больше сам капитал и его применение в хозяйственной жизни, должно было быть положено начало систематическому исследованию источников дохода, исследованию, которое не довольствовалось бы тем, что сразу бросается в глаза, но умело бы пролить свет также и на более скрытые и фундаментальные явления. Но эти условия явились только несколько тысяч лет спустя после первого изумления человека по поводу ссудного процента, «получаемого на бесплодные деньги».

История проблемы процента начинается поэтому очень продолжительной эпохой, когда предметом исследования был один только ссудный процент или еще более ограниченный процент на отдаваемые в ссуду деньги. Эта эпоха начинается в глубокой древности и простирается до XVIII столетия нашего летосчисления. Она характеризуется двумя враждующими учениями: первое, более древнее, относится отрицательно к ссудному проценту, другое, более новое, оправдывает его. Ход этого спора в высшей степени интересен в культурно-историческом отношении и имел также весьма большое влияние на практическое развитие хозяйственных и юридических отношений, влияние, следы которого замечаются часто и в настоящее время. Но для развития теоретической проблемы процента эта эпоха была малоплодотворна, несмотря на свою продолжительность и большое число авторов, которые занимались этим вопросом. Спорили не из-за центрального вопроса проблемы процента, а, как мы увидим, из-за теоретически подчиненного ему предварительного вопроса. К тому же теория слишком рабски подчинялась практике. Для большинства заинтересованных было важно не столько постичь сущность ссудного процента ради нее самой, сколько найти ключ к решению вопроса о справедливости или несправедливости процента, вопроса, который в силу религиозных, моральных или хозяйственно-политических мотивов приобретал особое значение. Так как расцвет этого спора совпадает с расцветом схоластики, то естественно, что познание сущности предмета, из-за которого шел спор, не шло параллельно с ростом аргументов за и против.