Коллектив авторов - Журналистское расследование

Это остается непонятным и сегодня.

После того, как преступники в открытую озвучили Константинову свою угрозу, его снова… вызвали на допрос в прокуратуру. Та самая следователь, которая на первом допросе пыталась взять с Константинова подписку о неразглашении, на этот раз после вопроса «Как вы расцениваете эти угрозы?» сама же и сказала: «Я вам советую, Андрей Дмитриевич, принять меры безопасности в отношении себя и своей семьи».

Получалась поистине дикая история, когда государство в лице следователя прокуратуры советовало журналисту самостоятельно принять меры собственной безопасности. До сих пор интересно – какие: нанять охрану? Забаррикадироваться в собственной квартире?.. Уехать из города? Но – куда?

(Мы на этой ситуации специально акцентируем внимание: журналист, проводящий серьезное журналистское расследование, еще и сопряженное с криминалом, часто оказывается один на один с проблемами собственной безопасности.)

Параллельно этому в питерских СМИ разразился скандал. На одном из популярных сайтов (подозреваемом многими, и не без основания, в нечистоплотности и «заказных» статьях) появилась незатейливая статья. Суть ее была в том, что у издательской группы АЖУР, дескать, есть очень сильные покровители, которые ведут подковерные политические игры, смысл которых – свергнуть с поста – ни много ни мало – петербургского губернатора Валентину Матвиенко.

Казалось бы, все ясно. Кто-то мечтает (неважно – из каких побуждений) поссорить Константинова и его медиахолдинг с губернатором. Ан нет. Читая дальше, понимаешь – дело здесь вовсе не в губернаторе. Потому что автор этой статьи, перечисляя тех, кто «патронирует» АЖУР, упоминает и… авторитетного бизнесмена Владимира Кумарина. Вот оно, ударное слово – «Кумарин». Неслучайно все-таки в свое время так долго обсуждали Константинов с коллегами – стоит ли принимать помощь при спасении детей от этого человека. Все-таки, похоже, утечка информации произошла (она точно шла не от Кумарина, поскольку в свое время он даже готов был дать АЖУРу некую расписку об анонимности своего денежного вознаграждения, чтобы кто-то не посчитал это его личным пиар-ходом). Или конфиденциальность телефонных разговоров в нашей стране – не более чем миф…

Поначалу в Агентстве журналистских расследований решили никак не реагировать на это «интернет-творение». Но, ко всеобщему удивлению его сотрудников, опровергнуть слухи о том, что АЖУР является частью финансовой империи авторитетного предпринимателя, да и просто объясниться с горожанами решил… сам Кумарин. Он дал развернутое интервью газете «Ваш тайный советник», которое и было опубликовано 18 июня.

Вопросы задавал журналист АЖУРа, вопросы были разные, и нет смысла сегодня приводить как их, так и ответы на них Кумарина. Кроме одного, последнего.

БЕЗОШИБОЧНО

Ради этого вопроса и ответа на него, собственно, все интервью и было создано. Процитируем дословно:

«Корр.: – Раскроем интригу: сто тысяч долларов за возвращение похищенных детей обещали лично вы…

Кумарин: – Да, я. И хочу напоследок предложить похитителям двух детей следующее: отдайте детей! История затянулась. Обращаюсь к ним открыто: „красавцы“, если вы добровольно отпустите детей, то по закону снимете с себя ответственность за похищение. Если же что-то с детьми произойдет, то вас найдут. Рано или поздно. И я помогу. Какие могут быть здесь шутки… (…)»

Наступил новый этап в расследовании. Маски были сорваны. Имя Владимира Кумарина, принимавшего участие в расследовании похищения детей Бородулиных в виде выдачи награды в 100 тысяч долларов за любую информацию о их месторасположении, было легализовано. АЖУР был убежден, что преступники прочтут этот материал в «Тайном советнике». И не ошибся…

Напомним, что после «пулевых угроз» абонент Константинова замолчал на несколько дней. И вдруг – долгожданный звонок. «Андрей? Это „Третий“. Н у, вы успокоились?» – «Да, я спокоен».

После такого долгого перерыва в переговорах Константинов рассчитывал на его конструктивное продолжение, на движение вперед. Но в тот день снова услышал заунывное желание миллиона долларов «вперед» и ста тысячах «сверху». В голосе звонившего появились просящие нотки: «Ну что вам стоит? Вы же не бедный человек…»

Что-то здесь было не так.

Напомним, что параллельно со звонками в АЖУР с подобными «просьбами» о деньгах «Третий» звонил в редакции питерских изданий (как выяснится позже – и в крупные компании Петербурга: в «Лукойл», в ПТК…). Появилось ощущение, что звонивший, «задирая» цену выкупа, просто затягивает переговоры. Что деньги ему не очень-то и нужны.

Но если деньги – не главный мотив, тогда что было главным?..

Да, преступник вел себя странно. Однако, невзирая на это, нужно было, на всякий случай, продумывать самый ответственный и опасный момент в ситуации киднеппинга – схему передачи денег в обмен на детей. Потому что в таких ситуациях преступники всегда боятся подставы со стороны переговорщиков, а переговорщики – подлости со стороны преступников.

Схема, когда сначала похитители должны вернуть девочку, потом – получить деньги, а потом – отдать мальчика, родилась в Агентстве журналистских расследований у Андрея Константинова и Евгения Вышенкова. Они пришли к выводу, что эта схема наиболее вероятно гарантирует освобождение детей.

Но ведь преступники могут оказаться несговорчивыми в этом вопросе и требовать деньги «вперед»… Что тогда?

Решили «обкатать» эту схему в газете (поскольку преступники, как уже знали в АЖУРе, «Тайный советник» читают внимательно).

БЕЗОШИБОЧНО

Тогда в недрах редакции родилось интервью с неким «бывшим офицером Министерства обороны, который якобы долгое время служил в Косове, в американской зоне ответственности, и имеет серьезный опыт вызволения пленников». Может, на свете в реальности и существовал подобный человек, но в данном случае материал был полностью придуман для того, чтобы об этой, придуманной в АЖУРе, схеме обмена детей на деньги узнали преступники не просто в период переговоров с Константиновым, но и из «уст» специалиста в этом вопросе.

Приведем здесь только те фрагменты интервью, которые, по сути, и были написаны специально для того, чтобы их прочитали преступники.

«Корр.: – Самое узкое – это встреча и обмен…

Офицер: – Конечно. (…) Только правильно меня услышьте: двое детей – и это хорошо. С одним ребенком похитители потребовали бы деньги вперед. И тут начинаются вопросы: где гарантии того, что ребенок останется жив? (…) …Схема с двумя ребятами более была бы для меня комфортна, если бы я был в ситуации. Конечно, мне бы предложили условный „миллион“ вперед, а затем пообещали бы детей. Я ответил бы в случае вербального конфликта половинчатым решением: даю пятьсот тысяч – мне возвращают одного ребенка, в данном случае я бы настаивал на девочке…