Зонке Аренс - Как делать полезные заметки

По-настоящему мудрый человек — это не тот, кто знает все, а тот, кто способен разобраться в вещах, опираясь на обширный ресурс схем интерпретации. Это резко контрастирует с распространенным, но не очень мудрым убеждением, что нам нужно учиться на собственном опыте. Намного лучше учиться на опыте других, особенно когда вы хорошо подумали над этим опытом и превратили его в универсальную «ментальную модель», которую можно использовать в различных ситуациях.

Когда мы делегируем хранение знаний ящику для заметок и в то же время сосредоточиваемся на принципах, лежащих в основе идеи, когда пишем, добавляем и соединяем заметки, когда ищем закономерности и мыслим за рамками наиболее очевидной интерпретации заметки, когда пытаемся понять что-то, комбинировать разные идеи и развивать мысли, мы делаем именно это: создаем «матрицу ментальных моделей» вместо того, чтобы просто «запоминать отдельные факты и пытаться выдать их, когда надо».

Прелесть этого подхода в том, что мы эволюционируем вместе с нашими ящиками для заметок: строим те же связи в наших головах в то же самое время, когда мы сознательно развиваем их в ящике и упрощаем запоминание фактов, поскольку теперь у нас есть матрица, и мы можем прикрепить их к ней. Если мы практикуем обучение не как чистое накопление знаний, а как попытку создать матрицу теорий и ментальных моделей, к которой может прикрепляться информация, мы входим в позитивный цикл, в котором обучение в конце концов облегчает запоминание и дальнейшее обучение.

Гельмут Д. Сакс говорит об этом так:

«Изучая, сохраняя и строя новое на базе старого, мы создаем обширную сеть взаимосвязанной информации. Чем больше мы знаем, чем больше информации (крючков) у нас есть, чтобы связать новую информацию, тем легче нам формировать долговременную память. <���…> Учиться становится весело. Мы вошли в эффективный цикл обучения, и кажется, что запасы нашей долговременной памяти и наша скорость на самом деле растут. С другой стороны, если мы не ухаживаем за основами, нам не удается сохранить то, что узнали, и становится все труднее получать те факты, которые основаны на ранее полученной информации. Пробелы в знаниях все больше и больше заметны. И поскольку мы не можем связать новую информацию с пробелами, обучение превращается в тяжелую битву, которая утомляет нас и сводит на нет все удовольствие от обучения. Кажется, что мы достигли предела возможностей нашего мозга и памяти. Добро пожаловать в замкнутый круг. Конечно, вы бы предпочли оказаться в другом, в эффективном цикле, поэтому, чтобы помнить то, что вы узнали, вам нужно строить эффективные структуры долговременной памяти» [136, с. 26].

Его рекомендации по обучению читаются почти как инструкции к ящику для заметок:

• Обратите внимание на то, что именно вы хотите запомнить.

• Правильно кодируйте информацию, которую хотите сохранить. (Это включает в себя формирование подходящих сигналов.)

• Практикуйте вспоминание [Там же, 31].

Мы узнаём что-то не только тогда, когда связываем это с предшествующими знаниями и пытаемся понять его более широкое значение (уточнение сути), но и когда пытаемся извлечь эти знания в разное время (интервал) в разных контекстах (вариации), в идеале — с помощью случая (контекстное вмешательство) и с преднамеренным усилием (извлечение информации).

Ящик для заметок не только дает нам возможность учиться этими проверенными способами, он заставляет нас соблюдать все рекомендации, просто используя его. Мы должны уточнить то, что читаем, чтобы иметь возможность записать и перенести информацию в другой контекст. Мы извлекаем информацию из ящика всякий раз, когда пытаемся соединить новые заметки со старыми. Просто так мы смешиваем контексты, перемешиваем заметки и извлекаем информацию через нерегулярные промежутки времени. И попутно дорабатываем информацию, которую всегда извлекаем сознательно.

Творчество — это просто соединение разных вещей. Когда вы спрашиваете творческих людей, как они что-то сделали, они чувствуют себя немного виноватыми, потому что на самом деле они ничего не делали, они просто видели.

Многие захватывающие случаи из истории науки заставляют нас поверить в то, что великие открытия приходят в мгновение ока. Внезапное понимание Уотсона и Крика, что ДНК должна иметь форму двойной спирали, или история Фридриха Августа Кекуле, который якобы видел во сне змею, кусающую собственный хвост, и внезапно узрел в этом структуру бензола.

Но причина, по которой эти идеи возникли у Уотсона, Крика или Кекуле, а не у случайного человека на улице, заключается в том, что они уже очень долго размышляли об этих проблемах, примеряли те или иные возможные их решения и пробовали бесчисленное множество других способов взглянуть на проблему. Наше восхищение этими историями затуманивает тот факт, что все хорошие идеи требуют времени. Даже внезапным прорывам обычно предшествует длительный и напряженный процесс подготовки.

Опыт работы с проблемой и близкое знакомство с инструментами и устройствами, с которыми мы работаем (в идеале до уровня виртуозности), являются предварительным условием для раскрытия присущих им возможностей, пишет историк науки Людвик Флек [47, с. 126]. Это верно даже для чисто теоретической работы. Здесь нам также необходим опыт, чтобы нащупать проблемы и вопросы, с которыми мы имеем дело, даже если это слова, концепции и заметки в нашей файловой системе. То, что мы узнаем на практике, всегда намного более основательно и сложно, чем то, что мы могли бы выразить словами. Вот почему даже чисто теоретическая работа не может быть сведена к чисто умозрительным знаниям. Подобное особенно актуально для использования ящика для заметок. Это интуиция, возникающая из глубоких практических знаний, которая может перевести наше понимание на новый уровень. Возможно, мы не сможем четко заявить, почему нас больше тянет следовать за одной идеей, а не за другой, но, имея опыт, мы каким-то образом знаем — и этого достаточно. Ученые-экспериментаторы регулярно описывают свой процесс принятия решений как основанный на интуиции [25], и нет причин, по которым это должно быть по-другому в социальных науках. Может быть, такое просто труднее принять, поскольку мы так стараемся походить на ученых естественных наук, которые, кажется, обходятся без чего-то столь неопределенного, как интуиция. Но интуиция не противопоставляет себя рациональности и знаниям, это скорее интегрированная практическая сторона наших интеллектуальных усилий, скопившийся фундаментальный опыт, на котором мы строим свое сознательное, осязаемое знание [1].