Борис Кипнис - Непобедимый. Жизнь и сражения Александра Суворова

«Не будучи в довольных силах, не могу я с частию их отважиться на очищение правого берега Вислы для Ферзена, о котором верных слухов нет <���…> Тако, сиятельнейший граф! Близ трех недель я недвижим, и можно здесь сказать, что Магарбал [сказал] Ганнибалу: “Ты умеешь побеждать, но не пользоваться победою”. Канна и Бржесць подобие имеют. Время упущено. Приближаются винтер-квартиры, сходно высокому намерению вашего сиятельства…» [1399] Там же.

В последних строках чувствуется нарастающая грусть от невозможности преодолеть обстоятельства. И вот в тот момент, когда, казалось бы, надо заняться сбором продовольствия и готовиться к «отбою», приходит 28 сентября верное известие, что Ферзен наконец переправился и войска его в безопасности. Суворов мгновенно переродился, он пишет короткое письмо Ферзену:

«Вашего превосходительства сближением я чувствительно обрадован. Препоручая себя в вашу дружбу, пребываю и проч…» [1400] Суворов А. В. Документы. – Т. 3. —С. 378. .

Он сообщает об этом фельдмаршалу и рассылает распоряжение о расставлении кордонных постов, дабы не допустить прорыва поляков на Украину и войти в соприкосновение с австрийцами. Через три дня до него доходит известие о сражении 29 сентября при Мацеевицах. В критической ситуации возможного объединения корпусов Суворова и Ферзена Тадеуш Костюшко решил атаковать последнего и сорвать тем объединение сил неприятеля. План был хорош, но были ли для этого силы? Тайно покинув Варшаву, он прибыл к войскам Сераковского, восстанавливающего силы после двукратного поражения. Увы, здесь обнаружил польский вождь едва 9 тысяч человек частью рекрутов и косиньеров. У Ферзена же было 18 тысяч И все-таки Костюшко дал сражение 29 сентября (старый стиль) у Мацеевиц, отчаянно сражался, был разбит, ранен казачьей пикой и саблей и пленен. Суворов тут же поздравил Ферзена письмом от 2 октября из Бреста [1401] Там же. С. 380. . Еще не зная о том, что вождь повстанцев в плену, он предлагает поискать его среди пленных. Одновременно сообщает о своих наблюдениях над польской тактикой:

«Примечу их ордер-баталии настоящей галло-тактический, фоллардов [1402] Ж. Ш. Фоллар – известный французский военный деятель и писатель, сторонник построения в бою колонной. (Крупчица, Бржесц [1403] Т. е. Брест. , готовых планов нет, а дни через два сообщу). Правда, здесь были в ретираде. Мои дикости, оного [видя] первый раз, нечто поудивились, но потом [их ордер баталии] более доказался для себя гибельным. В конец еще избирают они для себя ситуации в крепких и тесных местах. Так сокрушен Грабовский от князя Цицианова…» [1404] Суворов А. В. Документы. – Т. 3. – С. 381.

Через сутки, получив подробности о победе при Мацеевицах, полководец в рапорте Румянцеву называет имя командовавшего в этом бою войсками генерал-майора Ф. П. Денисова, главного героя сражения [1405] Там же. С. 382. . После этого, уже на следующий день, 4 октября, в новом рапорте фельдмаршалу он высказывает дерзкую мысль, которую тут же набрасывает как оперативную идею:

«По происшедшим обстоятельствам, дабы не дать опомнитца неприятелю и достигнуть к цели ее императорского величества, должны мы все наши внимания обратить для полной поверхности над мятежниками и взятия самой Варшавы» [1406] Суворов А. В. Документы. – Т. 3. —С. 384. .

Далее он излагает план: оказывается, Суворов уже предписал Ферзену движение и указал маршрут его к Минску-Мазовецкому, сам же решил идти из Бреста к Станиславову, лежащему в четырех милях южнее Минска-Мазовецкого.

«Но как силы сии для решительного и скорого стеснения Варшавы весьма недостаточны, мятежники же, как и бывшие при Бельске, вероятно, распространятца уже далее не будут <���…> то необходимо нужным почитаю и корпус генерал-порутчика Дерфельдена придвинуть к Праге [1407] Прага Варшавская – восточное предместье польской столицы. , а потому и для вящей пользы службе ее императорского величества и Отечеству дал я ему <���…> повеление, дабы по получении оного немедленно следовал на Гродно, при Буге лежащее, где чрез сию реку и переправу взять и вдоль оной старатца сколько можно собрать судов, канатов и якорей и препровождать ко впадению оной реки в Вислу под надлежащим прекрытием [1408] Это значит, что Суворов начал сбор плавсредств для переправы через Вислу под Варшавой. . О чем я сообщил господину генерал-аншефу и кавалеру князю Николаю Васильевичу Репнину и просил, дабы в назначенных ему, Дерфельдену, от меня предметах не препятствовал…» [1409] Суворов А. В. Документы. – Т. 3. – С. 384.

Однако из рапорта, написанного позднее в тот же день 4 октября, становится ясно, что Репнин содействовать Суворову не хочет:

«Генерал-порутчик Дерфельден своим томным маршем к Гродне и несамовластным решением поражения неприятеля, кроме стычек, допустил онаго уйти, остановясь тамо в ожидании повеления…» [1410] Там же. С. 385.

Он ждал приказа от Репнина, но князь не желал его отдавать:

«…почто я опасаюсь, чтоб он не отошел для держания дистанции между Немана и Шары, не разбив неприятеля. В сем отзыве реченной генерал-аншеф [1411] Н. В. Репнин. думал, что я движение[м] вперед, обнажа Бржесц, его закрывал бы, вместо того, что с правого фланга я его открывал. Я ему сообщил, чтоб он в настоящей моей операции соединению ко мне Дерфельдена не препятствовал» [1412] Суворов А. В. Документы. – Т. 3. – С. 386. .

По сути, из этих немногих строчек становится ясно, что в первые дни октября столкнулись два совершенно разных способа стратегического мышления. Первый, к которому принадлежал Репнин, исповедует кордонную систему середины XVIII столетия, далеко не безупречную уже в годы Семилетней войны, когда сначала Фридрих II, а вслед за ним фельдмаршал граф П. С. Салтыков и П. А. Румянцев показали и доказали, что кордон может и должен быть только формой, но не сутью группирования войск. Все они никогда не позволяли себе допускать «разбазаривания» основного подвижного ядра войск в тщетном желании контролировать сразу все маршруты передвижения. Собственно, к этому направлению примыкал и Суворов, а также генералы Франции и сам Наполеон, своей деятельностью создавшие второй способ – подвижное группирование войск вокруг главного ядра. Распределение должно быть на таком расстоянии, чтобы в случае необходимости стянуть войска к ядру в течение 1—2-дневных переходов.

К этому и стремится Суворов в эти октябрьские дни. Этого абсолютно не понимает и не принимает Репнин, который заботится о стратегических флангах, как видно из суворовского рапорта. Репнин так и не создал главное ядро своей армии. По этой причине он так боится отпустить от себя Дерфельдена, так боится польских легких отрядов, наводнивших Курляндию.