Борис Кипнис - Непобедимый. Жизнь и сражения Александра Суворова

Перед рассветом 26-го числа войска стали спускаться по обледеневшему склону, многие просто садились на салазки, дарованные природой, и катились вниз. Суворова и великого князя Константина казаки наши спустили на бурках, сев впереди и образовав живой бруствер. К счастью, жертв при спуске почти не было. К полудню войска собрались у Паникса и, произведя расчет и построение, пошли к Иланцу, которого и достигли в тот же день.

Здесь царила мирная тишина. В городке стояла бригада Линкена, далее вниз по течению на расстоянии дня пути в Куре был Ауфенберг со своими солдатами, туда же были свезены припасы для русских. Весь дальнейший путь по долине Рейна до самого Боденского озера, где и стоял Констанц, охраняли части генералов Елачича и Петраша. Снежная громада Паникса осталась позади, надежно защищая своей гранитной спиной от неприятеля. Поход через Швейцарию был благополучно завершен.

Благополучно, ибо армия, попавшая в тяжелейшее положение, стратегически окруженная в Муттенской долине, оставшаяся почти без боеприпасов, продовольствия и обоза, сохранила воинский дух и дисциплину, способность до последнего дня боев бить и побеждать сильнейшего противника, как это показали части Розенберга 20 сентября. Армия, хотя и оставившая раненых на попечение неприятеля, но сумевшая вывести с собой взятых в боях пленных. Побежденной считаться такая армия не может. Кому обязана она таким результатом тяжелейшего похода в труднопроходимых горах? Удивительным человеческим и боевым качествам своих солдат и офицеров. Воспитавшему ее и закалившему в сражениях великому Суворову.

Мало кому из военных гениев удавалось так завершить свое военное поприще: пламенный Ганнибал после 15 лет труднейшей войны проиграл Публию Корнелию Сципиону битву при Заме и обрек тем родной Карфаген на поражение в войне; искуснейший стратег и тактик маршал Франции виконт Тюренн д’Овернь был сражен ядром при рекогносцировке, и это изменило ход кампании; наконец, Ватерлоо поставило кровавую точку в военной и политической карьере Наполеона. А Суворов завершил свой последний поход под клики восторга и недоумения всей Европы с гордо поднятой головой, которую поэты и цари спешили увенчать новыми лаврами. В далеком Петербурге Державин, охваченный пиитическим восторгом, кладет на бумагу чеканные строки:

Как бы вторя поэту в тихом октябрьском Гатчино, Павел I пишет о том же в рескрипте:

«Князь Александр Васильевич. Побеждая повсюду и во всю жизнь врагов Отечества, недоставало вам еще одного рода славы – преодолеть и самую природу. Вы и над нею одержали ныне верх. Поразив еще раз злодеев веры, попрали вместе с ними козни сообщников их, злобою и завистью против вас вооруженных. Ныне награждаю вас по мере признательности моей и ставя на высший степень чести и геройству предоставляемый. Уверен, что возвожу на оной Знаменитейшего полководца сего и других веков. Пребываю ваш благосклонный

Павел

Гатчина

октября 29-го дня 1799-го» [2329] РНБ ОР. Ф. 755. Т. 3. Л. 138. .

Так Суворов стал генералиссимусом. По воспоминаниям Ф. В. Растопчина, при этом император сказал ему:

«Это много для другого, а Суворову мало: ему быть Ангелом» [2330] Бантыш-Каменский Д. М. Указ. соч., ч. 2, с. 181. .

Может быть, слова эти и были искренни, но как же недолго пребывал император во власти подобных настроений!

Война в Швейцарии затихала. 26 сентября (старый стиль) Римский-Корсаков имел встречный бой с войсками Массена на трех плацдармах левого берега Рейна перед Констанцем. Это была крупная боевая демонстрация, закончившаяся вничью. Однако об упорстве боя свидетельствовал сам французский главнокомандующий, рассказывая в реляции о схватке на втором плацдарме:

«Нет слов, чтобы высказать, с каким упорством Русская кавалерия производила свои атаки, и с какой стойкостью наша пехота встречала натиски противника» [2331] Милютин Д. А. Указ. соч. – Т. 2. – С. 317. .

На следующий день эрцгерцог Карл предложил вывести русские войска на правый берег Рейна, что и было исполнено, а понтонные мосты разобраны. Война на северной окраине Швейцарии прекратилась, русский корпус ушел на территорию Вюртемберга в Германию.

Сам Суворов в день этих боев уже из Паникса писал эрцгерцогу Карлу, что если австрийцы сделают нужные распоряжения о снабжении его войск, то он сможет двинуться на соединение с Петрашем в Куре [2332] Суворов А. В. Документы. – М., 1953. – Т. 4. – С. 343. . Через 4–5 дней, очевидно, уже в Фельдкирхене, фельдмаршал составляет еще заметки на случай одновременного наступления на Массена своих войск и корпуса Римского-Корсакова [2333] Там же. С. 340–347. . Но 2 октября (старый стиль) оттуда же пишет Ростопчину уже совсем по-другому:

«Сколько обстоятельства дозволили б, но уже действовать надежды нет. Победительная армия [2334] То есть армия самого Суворова. низошла на 10000. Пехота боса, нага, дневной провиант, в котором терпела недостаток, как и патронах, чего последнего ради, наконец избегая от сражения. Корсаков без палаток, плащей, артельных и прочих денег, в одной рубашке и с нужным провиантом. Едва у него 10000 пехоты. Здешние цесарцы до 18000 для гарнизонов <���…> Не имею на цесарцев надежды к соединению с Корсаковым: 40 и до 60 000 массеновых препоною. Что ж после и где спокойные квартиры в зиму, не на Дунае ли…» [2335] Военный журнал. – СПб., 1812. – Кн. 72. – С. 65–66.

На следующий день в донесении Павлу I полководец повторяет эту же мысль:

«Единый спасительный способ при вышеописанных обстоятельствах [2336] То есть отказе эрцгерцога Карла действовать вместе с Суворовым. остается нам тот, чтобы оставя Швейцарию, где недостаток всякого продовольствия соделывает пребывание войск наших невозможным, итти на винтер-квартиры, куда удобно будет. Там, на квартирах, можем мы укомплектоваться людьми, лошадьми и военною амунициею, одеться, обуться и поправить наши изнуренные силы для открытия новой кампании» [2337] Суворов А. В. Документы. – М., 1953. – Т. 4. – С. 362. .

Как видно, Суворов смиряется с прекращением кампании, но надеется на продолжение войны.

В течение последующих пяти дней его армия переходит из Фельдкирхена в Линдау на берег Боденского озера. Здесь Суворов находится под влиянием двух взаимно противоположных желаний: с одной стороны, он 5 октября (старый стиль) откликается на предложение эрцгерцога возобновить действия против французов [2338] Суворов А. В. Документы. – М., 1953. – Т. 4. – С. 364. , а с другой – под влиянием усиливающегося недовольства интригами Тугута и медлительностью самого эрцгерцога Карла отказывается от дальнейшего участия в кампании [2339] Там же. С. 364–365, 366, 375, 378, 379, 381–382. . Сам генералиссимус 9 октября донес Павлу I о решении собранного по этому вопросу военного совета так: