Карло Гинзбург - Загадка Пьеро. Пьеро делла Франческа

Таким образом, становится ясно, откуда происходит идол на колонне, к которой привязан Христос на «Бичевании» ( ил. 20 ). Его образ, как первым отметил В. Хафтманн [207], Пьеро почерпнул из остатков колоссальной статуи, стоявшей перед Латеранским дворцом. Начиная с XII века ее присутствие фиксируется сначала рядом путешественников, а затем в различных редакциях «Mirabilia Urbis» («Чудеса града Рима»). Согласно устойчивой легенде, статуя первоначально располагалась в храме Солнца; папа Сильвестр перенес ее остатки на площадь перед Латеранским дворцом. Основанная на вымысле иллюстрация в экземпляре «Antiquitates» Джованни Марканова ( ил. 30 ), принадлежавшем д’Эсте, сильно отличается от почти современного ей точного описания в «Зибальдоне» Джованни Ручеллаи. Тем не менее на ней (очевидно, на базе устных рассказов) местоположение фрагментов в середине XV века помещено напротив северного фасада Патриархата, недалеко от конной статуи Марка Аврелия [208]. В конце века голова, рука и шар (широко известные как «palla Sansonis», «Шар Самсона») были перевезены на Капитолий и оказались сначала вне, а затем внутри Палаццо деи консерватори, где они сейчас и находятся. Общепринятая сегодня гипотеза гласит, что речь идет о фрагментах статуи из позолоченной бронзы высотой около трех метров, изображавшей, как было недавно доказано, императора Константина [209].

Столь явная аллюзия исключает ее появление прежде путешествия Пьеро в Рим – документированной поездки в эпоху правления Пия II. Второе путешествие – при Николае V – следует считать плодом недоразумения у Вазари до тех пор, пока не будет доказано обратное. Это означает, что «Бичевание» могло быть написано в Риме в период между осенью 1458-го и осенью 1459 года, а затем перевезено в другое место, по всей вероятности в Урбино, или же создано непосредственно вслед за этим. В любом случае гипотезы о ранней датировке, начиная с версии Лонги, отпадают; при этом обнаруживается совпадение с вариантом (1458–1459), предложенным Кларком, но с иной аргументацией.

Однако Святая лестница – это не единственная реликвия из претории Пилата, хранившаяся в северной части латеранской резиденции патриарха. Там также находились три двери и две колонны, согласно традиции, привезенные в Рим матерью Константина императрицей Еленой [210]. Их местонахождение может быть восстановлено, если мы соединим ряд свидетельств с подробнейшей картой Латерана, созданной в начале XVII века архитектором Контини [211] ( ил. 30 ). Согласно «Tabula magna continens elenchum reliquiarum et indulgentiarum sacrosanctae ecclesiae Lateranensis» («Великому списку, содержащему перечень реликвий и индульгенций священной Латеранской церкви»), составленному в 1518 году, три двери располагались в некоей «капелле» или «зале». В том же документе, впрочем, сообщается, что рядом с ними находилась другая знаменитая реликвия: камень, на котором были отсчитаны тридцать сребреников Иуды, а затем разыграны в кости одежды Христа. Камень поддерживали четыре мраморные колонны, высота которых, как считалось, равнялась росту Иисуса [212]. Итак, мы знаем, что эта «mensura Christi» («Мера роста Христа») находилась в так называемом зале Совета во дворце, который построен по воле Бонифация VIII за лоджией благословений, выходившей на площадь (см. номера 37–39 на карте Контини). Действительно, во время инкоронационной церемонии Иннокентия VIII папский трон был поставлен прямо напротив реликвии [213]. Ее почитание, учитывая присущий ей авторитет, без сомнений, началось очень давно. Лауэр думал, что камень на четырех колоннах был реликвией стола Тайной вечери и назывался «mêsa Christi», что ошибочно оказалось прочитано как «mensura Christi». Упоминание «mensa Domini» в списке латеранских реликвий, составленном Иоанном Диаконом в 1170 году, как кажется, подтверждает это тонкое предположение [214].

В середине XV столетия все эти предметы должны были находиться в зале совета, где хранились две восьмиугольные колонны «с несколькими железными кольцами… которые, как говорят, стояли во дворце Пилата в Иерусалиме» [215]. При переустройстве Латеранского дворца, осуществленном по желанию Сикста V, судьба реликвий сложилась по-разному. О Святой лестнице мы уже рассказывали. Двери оказались перенесены в коридор, находящийся напротив капеллы «Sancta Sanctorum» ( ил. 32 ); «mensura Christi» ( ил. 33 ) и две колонны, наоборот, поместились во внутреннем дворе вместе с двумя другими колоннами «Пилата» (цилиндрической формы, украшенные листьями плюща) [216].

То, что Пьеро в «Бичевании» исходил из этой группы латеранских реликвий, абсолютно точно. Это доказывается не столько двумя дверями «Пилата», использованными в качестве простой отправной точки при изображении двух дверей в глубине галереи, где происходит истязание Христа, сколько другой реликвией, хранившейся в зале Совета, – «mensura Christi».

Витковер и Картер в своей знаменитой работе определили шаблон, легший в основу архитектуры «Бичевания» [217]. Этот шаблон соответствует пятой части образца, предложенного Лукой Пачоли в «De divina proportione» («О божественной пропорции»). Он равен 1,85 дюйма или 4,699 сантиметра. Картер подчеркивает, впрочем, что существует иная, независимая единица измерения, имеющая важное значение для формальной организации картины, – рост Христа [218], 17,8 сантиметра. Теперь высота колонн, какое-то время находившихся близ Святой лестницы и, как считалось, точно совпадавших с ростом Христа, равна 187 сантиметрам. Однако если мы посмотрим на их основание, то ясно различим линию, отделявшую подлинную колонну от более неровной части, издавна погруженной в землю. Если мы удалим этот фрагмент, когда-то остававшийся невидимым, то высота колонны окажется равной 178 сантиметрам [219]. Это означает, что вне зависимости от того, совершал Пьеро измерения в футах и саженях или в сантиметрах и метрах, рост Христа на «Бичевании» относится к высоте, которую приписывала ему традиция на основании латеранских колонн, в пропорции 1 к 10. Если мы примем рост Христа на «Бичевании» – 17,8 см – как единицу измерения, то окажется, что ширина картины равна 4½ единиц, высота – 3¼ единиц, высота колонн на первом плане – 2½ единиц, а расстояние между их основаниями – 2 единицам.

Таким образом, Пьеро организовал свою картину с педантичной точностью, на основе документа, очевидно казавшегося ему бесценным, – точных данных о росте Богочеловека, образца в том числе телесного совершенства. Бесценным, но далеко не единственным: в ту же эпоху письменные или монументальные свидетельства сообщали о росте Христа иные сведения, более или менее отличные от размеров латеранских колонн [220]. Некоторое время спустя бесчисленное количество мужчин и женщин начнет «развешивать на входной двери в доме или в мастерской» напечатанный текст молитвы, включавший изображение Христа и отрезок, который сопровождался следующими словами: «Таков рост нашего Спасителя, благословенного Иисуса Христа, который в пятнадцать раз превосходил сию меру» – в этом случае его высота была 150 сантиметров [221].