Надежда Замятина - Социально-экономическая география зарубежных стран: материалы к курсу. Часть 1. Основные концепции региональной науки

В ряду недостатков концепции выделим сложность оценки действия механизмов тройной спирали. Количественный подход, основанный на подсчёте совместных публикаций, патентов и проектов между представителями трёх основных институтов (университеты, бизнес и государство), явно недостаточен и неточен, так как не учитывает многих иных форм и способов взаимодействий внутри и между инновационными сферами.

Неясны и границы, в пределах которых на конкретной территории инновационный процесс – порождение тройной спирали. Элементы спирали разнесены в пространстве, а создание инноваций локализовать ещё сложнее. Ещё одна проблема – сложность и неявность механизмов генерации инноваций в тройной спирали. Модель зачастую представляется как «чёрный ящик», то есть в общем случае мы можем лишь наблюдать входящие условия (элементы сети) и исходящие результаты (инновации). Конкретный механизм установить крайне сложно, это возможно лишь при препарировании отдельных небольших кейсов, где количество акторов ограничено. В иных случаях преобразование взаимодействий инновационных сфер в новое знание видится как некий магический процесс.

Территория

В качестве примера в данном разделе выбрана НИС Республики Корея (РК) в целом и РИС района города Тэджон («Иннополис Тэдок») 2 2 Здесь и далее для написания кириллицей корейских топонимов используется словарь под редакцией Л. Р. Коцевича [Концевич, 2018]. Для транскрибирования корейских имён используется система Концевича, согласно ей, фамилия пишется отдельно, а обе части имени – слитно [Концевич, 2014]. . Эти инновационные системы нельзя рассматривать отдельно друг от друга, так как первая в значительной степени сложена из второй, а РИС Тэджона ограничена условиями южнокорейской НИС. Во втором случае (Тэдок) на современном этапе развития инновационного кластера тройная спираль – наиболее подходящая модель описания его динамики. В первом же случае (инновационное развитие РК) рассматриваемая концепция имеет меньшую объяснительную силу, так как первые 40 лет бурного экономического роста экономики РК (1961—1998) обеспечивались из иных источников.

Южнокорейская НИС длительное время существовала в изоляции. Ближайшие соседи – страны «враждебного блока» (СССР, КНДР, КНР, Вьетнам) и бывшая метрополия (Япония). Единственный внешний источник инноваций до налаживания отношений с Японией – США [Park, Leydesdorff, 2010]. Специфика корейской модели развития обусловила главенствующую роль государства в инновационном процессе при сильном институте бизнеса (крупных чеболей) и крайне слабой роли университетов [Lee, Kim, 2016]. Начиная с 1960-х годов, когда после военного переворота и прихода к власти генерала Пак Чонхи (1961—1979), корейское правительство предприняло решительные действия по руководству исследованиями и разработками [Kwon, 2009]. Однако большая часть инноваций создавалась внутри фирм или перенималась ими от американских или японских доноров. Авторитарный, а в некоторые периоды диктаторский, стиль управления, и невероятно высокая роль военных в управлении не позволяли развиваться независимым институтам, в том числе занимающимся созданием нового знания.

В 1980-е годы политика изменилась, так как новые власти во главе с генералом Чон Духваном уделяли больше внимания выравниванию межрегиональных диспропорций в экономическом развитии. На первых этапах «корейского экономического чуда» основной приоритет отдавался Столичному региону (Сеул, Инчхон, Кёнгидо) и юго-восточному региону Кёнсан (Пусан, Ульсан, Тэгу, Чханвон, Куми) – родине южнокорейской хунты и большей части экономической и политической элит страны [Kim et al., 2011]. Во время срока Чон Духвана исследовательские центры при чеболях больше не работали изолированно, а начали сотрудничать с академическими коллегами.

Для удовлетворения собственных растущих потребностей крупный корейский бизнес стал создавать специализированные университеты и колледжи. Самый известный такой пример – POSTECH (Институт науки и технологий Пхохана), созданный одной из ведущих мировых сталелитейных компаний POSCO, базирующейся в Пхохане (Северная Кёнсан).

Данная политика продолжилась и расширилась при переходе корейской экономики от индустриальной эпохи к постиндустриальной, что совпало с демократизацией страны и отстранением от власти военных. Администрация Ким Ёнсама (1993—1998) стимулировала создание новых исследовательских университетов: GIST (Институт науки и технологий Кванджу), KIAS (Корейский институт перспективных исследований) и ICU (Университет информации и коммуникаций) [Park, Leydesdorff, 2010].

До начала 1990-х годов южнокорейские университеты рассматривались в качестве фабрик, производящих стандартизированные кадры для удовлетворения производственных потребностей, а не как важные исследовательские мощности южнокорейской НИС. Для активизации университетских исследований правительством были реализованы различные исследовательские программы.

Вследствие Азиатского финансового кризиса 1997—1998 гг. южнокорейский бизнес резко сократил инвестиции в НИОКР. Администрация Ким Дэджуна (1998—2003) начала принимать меры, стимулирующие исследовательскую деятельность университетов. Проект «Brain Korea 21» (BK21) был запущен для поощрения молодых преподавателей и аспирантов к созданию высококачественных результатов исследований, которые могли бы быть опубликованы в международных рецензируемых журналах [Park, Leydesdorff, 2010]. Акторы южнокорейской НИС стремятся увеличить исследовательскую активность, чтобы сократить разрыв с западными странами в краткосрочной перспективе, при этом исследовательская стратегия США, Канады и стран Европы ориентирована на повышение их накопительного потенциала и качества инноваций в долгосрочной перспективе. В конце 2000-х для стимулирования исследовательской активности администрация Ли Мёнбака (2008—2013) создала Министерство экономики знаний (Ministry of Knowledge Economy (MKE)) [Park, Leydesdorff, 2010].

Однако общие проблемы южнокорейской НИС остались прежними. Механизм тройной спирали не был активно задействован, так как создание инноваций коммерческим сектором не распространялись в университетскую сферу, а роль государства в их создании остаётся незначительной. Другими словами, научно-исследовательская деятельность, включая промышленные патенты и научные публикации, недостаточно хорошо интегрирована на национальном уровне, не говоря уже о международном [Park, Leydesdorff, 2010].

«Портфель инноваций» в Республике Корее куда более традиционный, чем в странах Западной Европы, например, в Нидерландах. Исследования в области биомедицины развиты недостаточно, вместо этого всё ещё наблюдается существенный перекос в сторону традиционных для южнокорейской экономики отраслях (автомобилестроении, химии, судостроении, электронике и электротехнике) [Park, Hong, Leydesdorff, 2005]. При этом экономика уже давно перешла от базирующейся на тяжёлой и химической промышленности к экономике, основанной на знаниях и технологиях [Park, Leydesdorff, 2010].