Александр Вершинин - От триумфа к катастрофе. Военно-политическое поражение Франции 1940 г. и его истоки

Авторы книги провели анализ большого массива российской и иностранной литературы, а также привлекли богатый материал источников, как опубликованных (мемуары, сборники документов), так и архивных (Архив исторической службы министерства обороны Франции, Архив внешней политики Российской Федерации, Российский государственный военный архив, Российский государственный архив социально-политической истории). Введение и главы 1–8 написаны А. А. Вершининым; главы 9 – 11 – Н. Н. Наумовой; заключение написано совместно Н. Н. Наумовой и А. А. Вершининым.

Разгром Франции во Второй мировой войне, несмотря на прошедшие с тех пор 80 лет, вызывает вопросы как у историков, так и у широкой общественности. За последние три десятилетия за рубежом вышло много работ, проливающих свет на его причины и последствия. В современной российской историографии, несмотря на наличие фундаментальных трудов, опубликованных в советское время, до сих пор не существует комплексного исследования, которое более-менее подробно освещало бы эту тему. Авторы данной книги не ставят перед собой задачу ответить на все вопросы, связанные с военно-политическим крахом Третьей республики. Их цель – показать всю сложность поднятой проблемы через анализ той реальной ситуации, в которой оказалась Франция в межвоенные годы, и рассмотреть общие подходы к выявлению причин поражения 1940 г., ставшего одним из центральных событий в истории Второй мировой войны. Без понимания его подлинного значения ее картина останется неполной.

14 июля 1919 г. в день национального праздника Третьей республики Париж стал свидетелем впечатляющего зрелища. Широкие проспекты французской столицы превратились в сцену для проведения грандиозного парада в честь победы Франции и ее союзников в Первой мировой войне. Накануне, 13 июля президент страны Р. Пуанкаре вручил маршальские жезлы трем главным авторам разгрома Германии – Ж. Жоффру, Ф. Фошу и Ф. Петэну. На площади Согласия на всеобщее обозрение выставили трофейные германские пушки: некогда грозные орудия были свалены в груду, на вершину которой водрузили фигуру галльского петуха. В ночь на 14 июля у подножия огромного кенотафа, установленного на площади Звезды, при участии председателя Совета министров [11] Именно так официально называлась должность главы правительства французской Третьей республики. В русскоязычной историографии используется и термин «премьер-министр». , «отца победы», Ж. Клемансо прошла церемония поминовения погибших за Отечество [12] Winock M. Clemenceau. Paris, 2007, p. 480. .

День был посвящен чествованию победителей. Торжественный парад открывала тысяча ветеранов, получивших увечья на полях сражений, за которыми верхом следовали три маршала и контингенты союзных армий, предводительствуемые своими командующими: британскую колонну возглавлял генерал Д. Хейг, американскую – генерал Дж. Першинг. В центре внимания находились «пуалю» – рядовые солдаты французской армии, вынесшие на себе основной груз войны на Западном фронте. Их сопровождали бойцы колониальных частей – африканцы и зуавы. Замыкали шествие танки FT-17 фирмы «Рено». Парад проследовал через Париж с запада на восток – миновал Триумфальную арку и завершился на площади Республики. Вечером в честь победы был дан праздничный салют. Зрителями торжеств стали два миллиона парижан и гостей столицы [13] Becker A. Du 14 juillet 1919 au 11 novembre 1920 mort, où est ta victoire? // Vingtième Siècle. Revue d’histoire. 1996, no. 49, p. 31–34. .

«Выжившие смогли увидеть этот день» [14] Цит. по: Feraud F. V. Realités politiques, de 1789 à nos jours. Paris, 1968, p. 31. , – написал тогда Клемансо, и в этих словах проявилось глубокое понимание той цены, которую Франции пришлось заплатить за ее триумф. Первая мировая война стала одним из наиболее тяжелых испытаний за всю историю страны, которая вплотную подошла к грани национальной катастрофы. Дважды, в 1914 и в 1918 гг., германские армии угрожали Парижу. Десять северовосточных департаментов, промышленное сердце Франции, стали ареной грандиозных сражений и практически лежали в руинах. Почти 1,4 млн. французских солдат были убиты, что составляло более 16 % от числа всех мобилизованных и примерно четверть мужчин в возрасте от 18 до 27 лет [15] Steiner Z. The Lights that Failed. European International History, 1919–1933. New York, 2005, p. 20. . 3,6 млн. человек получили ранения. На фоне практически не растущей с конца XIX в. численности населения эта убыль являлась колоссальным ударом по демографическому потенциалу страны. Национальное богатство сократилось на 12 %. Государственный долг в 1918 г. составил огромную сумму в 170 млрд. франков [16] А. З. Манфред (ред.). История Франции. Т. 3. М., 1973, с. 6. .

Даже 11 ноября 1918 г., в день долгожданного перемирия Клемансо был далек от оптимизма. Вечером этого дня в беседе со своей дочерью, отвечая на вопрос, счастлив ли он, глава правительства сказал: «Я не могу этого сказать, потому что я не счастлив» [17] Wieviorka O. Démobilisation, effondrement, renaissance, 1918–1945 // H. Drévillon, O. Wieviorka (dir.) Histoire militaire de la France. Vol. 2. Paris, 2018, p. 324. . Эмоции, которые владели французским обществом и элитами, в феврале 1919 г. хорошо описала газета «Тан»: «Правда состоит в том, что мы радуемся победе подобно тому, как радуются выжившие после катастрофы или ужасной болезни» [18] Le Temps. 1919. 28 fév. . Французы, оказавшись победителями, остро ощущали свою слабость. Тем сильнее было их стремление максимально воспользоваться триумфом для того, чтобы раз и навсегда ликвидировать германскую угрозу. Это намерение не скрывали уже в начале войны. 20 сентября 1914 г. правительство официально заявило, что Третья республика стремится не только освободить территорию страны и вернуть себе Эльзас и Лотарингию, но и настроена «покончить с гегемонией прусского милитаризма». Посол Франции в России М. Палеолог в те же дни отметил в обращении к министру иностранных дел России С. Д. Сазонову, что Антанта должна «установить в Европе новый режим, гарантирующий на долгие годы всеобщий мир» [19] Пуанкаре Р. На службе Франции 1914–1915. M., Минск, 2002, с. 252–253. .

За этими словами скрывался масштабный замысел переустройства Старого света. К началу 1917 г. после серии внутренних консультаций и переговоров с союзниками он приобрел целостный вид. Возвращение в состав страны Эльзаса и Лотарингии считалось само собой разумеющимся и не фигурировало как предмет переговоров. Ядром французской программы были условия, касавшиеся региона между границей, установленной в 1871 г. по итогам франко-германской войны, и Рейном. Помимо Эльзаса и Лотарингии, речь, таким образом, шла о Рейнской области Германии (Рейнланде), Сааре и Люксембурге. Вся эта территория должна была попасть под прямое влияние Франции, что обеспечило бы ей качественно новый уровень безопасности. Руководство страны выделяло два аспекта вопроса: «во-первых, стратегическую безопасность, предполагавшую ту или иную форму контроля над линией Рейна, но также и экономическую безопасность, связанную с пониманием того факта, что в ХХ в. безопасность была неотделима от промышленной мощи» [20] Soutou G.-H. La grande illusion. Quand la France perdait la paix, 1914–1920. Paris, 2015, p. 163. .