Игорь Додонов - Трудные дороги освобождения. Третья битва за Харьков

Уничтожение окружённой немецко-венгерской группировки проходило сложно. И дело тут не только в тяжёлых зимних условиях. Как верно отмечает современный российский военный историк А. Исаев:

«Важным действующим фактором, во многом определившим судьбу окружённых соединений… немцев, было принятие советским командованием решения на проведение наступательной операции на харьковском и курском направлениях» [19; 359].

А.М. Василевский в своих воспоминаниях описывает данную ситуацию следующим образом:

«К моменту выхода в район Касторного оперативная обстановка для нас складывалась довольно благоприятно, так как в обороне врага на участке от железной дороги Касторное – Курск до Купянска образовалась примерно 300-километровая брешь, слабо прикрытая войсками. Правда, нам было известно, что враг в спешном порядке перебрасывает сюда значительные силы. В частности, из Западной Европы в район Харькова прибывал 2-й танковый корпус СС (танковые дивизии «Рейх», «Адольф Гитлер» и «Мёртвая голова»). Передовые части корпуса были уже зафиксированы на реке Оскол. Это обстоятельство, безусловно, обязывало нас спешить с развитием наступления на Курск и Харьков. Но из-за невероятно тяжёлых зимних условий завершение Воронежско-Касторненской операции несколько затянулось. Преследуя и уничтожая остатки вражеской группы «Зиберт», советские войска за 15 дней наступления продвинулись на 130 км. В ходе операции были разгромлены основные силы 2-й немецкой армии, 3-й армейский корпус 2-й венгерской армии.

2 февраля Воронежский фронт приступил к проведению Харьковской наступательной операции в условиях, когда войска его правого крыла ещё продолжали вести бои, уничтожая остатки фашистской группировки в междуречье верховьев Сейма, Пселла и Оскола, пытавшейся через Обоянь уйти на запад, к городу Сумы» [7; 309].

Какие выводы можно сделать из данных слов А.М. Василевского?

Первое. Советское командование решило максимально использовать благоприятные возможности для удара в направлении Курска и Харькова, сложившиеся в результате наступления войск Воронежского и Брянского фронтов.

Второе. В силу первого обстоятельства Белгородско-Харьковская наступательная операция «наслоилась» на Воронежско-Касторненскую, т.е. началась ещё до окончания последней, вследствие чего большая часть войск Воронежского фронта была отвлечена от уничтожения окружённой в ходе Воронежско-Касторненской операции группировки противника.

Трудно не согласиться с А. Исаевым, заметившим:

«В сущности, задача окружённых соединений VII и XIII армейских корпусов 2-й армии и остатков 2-й венгерской армии потеряла свой приоритет. Обрушенный двумя последовательно проведёнными операциями фронт группы армий «Б» южнее Воронежа открывал перспективы наступления на запад и выхода в тыл группы армий «Центр», к Днепру и перехвата путей отхода войск групп армий «Дон» и «А». На этом фоне несколько пехотных дивизий перестали быть объектом пристального внимания. Именно этим объясняе тся странное на первый взгляд распределение сил между внешним и внутренним фронтами окружения. В Острогожско-Россошанской операции меньшая часть войск была на внешнем фронте окружения, в Воронежско-Касторненской – наоборот. Это не замедлило сказаться на результатах боевых действий Воронежского и Брянского фронтов» [19; 359 – 360].

Каким образом указанное наложение сказалось на результатах боевых действий Воронежского и Брянского фронтов, поговорим чуть ниже.

Сейчас же хотелось бы сделать ещё ряд замечаний. Прежде всего, обратить внимание читателя, что решение наступать на Харьков, Белгород и Курск не возникло у советского командования спонтанно, после взятия Касторного. Ранее уже говорилось, что план Белгородско-Харьковской наступательной операции, получивший кодовое название «Звезда», был предоставлен в Ставку ВГК командованием Воронежского фронта и представителем Ставки на данном участке советско-германского фронта А.М. Василевским ещё 21 января, а 23 января, т.е. до начала Воронежско-Касторненской операции, Ставка его утвердила. Другое дело, что А.М. Василевскому и Ф.И. Голикову пришлось в определённой степени импровизировать, чтобы совместить результаты, достигнутые к 30 января в ходе Воронежско-Касторненской операции, и уже имевшийся план операции «Звезда». Какие меры они для этого приняли, ещё будет сказано. Но зачем вообще понадобилась какая-то импровизация, и почему речь идёт о результатах Воронежско-Касторненской операции именно к 30-му числу? Ответ прост: план операции не был выполнен. Операция отставала от графика, ведь к 30 января предполагалось её завершить, в реальности же из-за тяжелейших погодных условий к этой дате немцев только взяли в «колечко», да и то не сплошное, а с разрывами. А Харьков и Курск манили. И главное – немцы начали «запечатывать» 300-километровую брешь во фронте. Возиться в таких условиях всеми силами с окружённой группировкой, терять на неё время, посчитали нецелесообразным. Надо было ловить момент. К тому же советское командование учитывало следующее обстоятельство: чем далее на запад отодвигалась линия фронта, тем меньше шансов на спасение было у окружённых [29; 416].

И ещё. Читателям в исторической литературе могут встретиться разночтения по датировке Воронежско-Касторненской операции. Есть два варианта: 24 января – 2 февраля и 24 января – 17 февраля. В обоих случаях – это не опечатки. Дата окончания «2 февраля», как нетрудно заметить, приурочена к дате начала новой наступательной операции – Белгородско-Харьковской, в которую с самого её начала были вовлечены основные силы Воронежского фронта. При такой точке зрения действия войск правого крыла этого фронта по уничтожению прорывавшихся из окружения войск противника приходится рассматривать уже в рамках операции «Звезда», что, на мой взгляд, не очень логично. Тем не менее подобную датировку Воронежско-Касторненской операции даёт в своих мемуарах А.М. Василевский [7; 295]. К.С. Москаленко, не называющий конкретной даты окончания этой операции, говорит в книге своих воспоминаний «На Юго-Западном направлении» о 20 днях, в течение которых проводились Острогожско-Россошанская и Воронежско-Касторненская операции, таким образом, определяя дату завершения второй из них как 1 – 2 февраля [29; 415]. Вслед за А.М. Василевским и К.С. Москаленко такую датировку дают и отдельные историки [40; 1].

Указание на 17 февраля как дату окончания Воронежско-Касторненской операции вызвано тем, что в этот день войска 38-й армии взяли город Обоянь, где оборонялась часть немецких войск, вырвавшихся из Касторненского «котла». Этим боевые действия с немцами-окруженцами на тот момент и завершились. Поэтому логично, что данное число и считают датой завершения операции. При этом читателя не должно смущать то обстоятельство, что даты проведения Воронежско-Касторненской и Белгородско-Харьковской операций пересекаются. Подобное наложение дат операций случалось. Далеко за примером ходить не будем: та же Острогожско-Россошанская операция завершилась 27 января, а Воронежско-Касторненская началась 24 января. Первую заканчивала незначительная часть войск Воронежского фронта, тогда как его основные силы были привлечены ко второй.