Юрий Ротенфельд - Глобальная перезагрузка и мать её диалектика

Таким же образом происходит и смена поколений, подчиняющаяся всеобщему диалектическому закону – закону единства и борьбы ортогональностей (закону сохранения и превращения энергии). В неживой природе, к примеру, это переход от электрической энергии (+ и -) к магнитной энергии (N и S) как и переходы противоположностей в рамках суточных или сезонных ритмов. Кроме того, не надо забывать, что свет, звук, температура – это все те же ритмы, проявляющие себя в разных сферах действительности и подчиняющиеся этому же закону диалектики.

Маркс видел проявление этого закона в рамках попарной смены классовых противоположностей. Понимая ту роль которую он играет в процессе возникновения научно обоснованного гуманитарного и социального знания, Энгельс пишет, что

«этот закон имеет для истории такое же значение, как закон превращения энергии для естествознания…».

В этой связи хочу отметить, что ни Жак Аттали, ни большинство других философов или социологов, не понимает применяемых Марксом диалектических форм движения (законов диалектики) в применении их к обществу. Причем Аттали в своей книге «Карл Маркс: Мировой дух» упрекает Энгельса в том, что его Предисловие ко второму тому «Капитала»

«уже было лживым».

Ложью же по мнению Аттали было то, что Энгельс написал:

«Именно Маркс впервые открыл великий закон движения истории (Выделено мной Ю.Р.), закон, по которому всякая историческая борьба – совершается ли она в политической, религиозной, философской или в какой-либо иной идеологической области – в действительности является только более или менее ясным выражением борьбы общественных классов, а существование этих классов и вместе с тем и их столкновения между собой в свою очередь обусловливаются степенью развития их экономического положения, характером и способом производства и определяемого им обмена».

«Тогда как Маркс, по словам Аттали , всегда уточнял, что идеи, как и искусство, стоят вне классовой борьбы.

И вторая ложь: «Этот закон имеет для истории такое же значение, как закон превращения энергии для естествознания» 4 4 Там же. .

Что здесь можно сказать: « не сумел Жак Аттали разобраться в содержании этого всеобщего закона диалектики , – совсем не понял его дух , если имел смелость обличить Ф. Энгельса во лжи».

Кроме того, Аттали несправедлив к Энгельсу и тогда, когда утверждает, что «марксизм» под пером Энгельса превратился

«в непреложную истину, тогда как Маркс, как мы видели, считал, что социальная теория – открытая наука…».

Аттали, например, ошибается и в этом утверждении, поскольку 29 ноября 1886 г. Фридрих Энгельс в письме к Ф. А. Зорге критикует переехавших в Америку немецких социал-демократов за то, что они рассматривают марксизм

«доктринерски и догматически, как нечто такое, что надо выучить наизусть, и тогда уж этого достаточно на все случаи жизни. Для них это догма, а не руководство к действию» 5 5 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 36, М., 1964 .

Мы видим, что от века к веку происходит развитие производительных сил, а вместе с ними осуществляется переход от одной пары классовой противоположности к другой паре. И все это сопровождается изменением общественных отношений, одной из разновидностей которых являются производственные отношения.

При этом обмен, как ритм, как социальный циклический процесс, составляющий суть общественных отношений, характеризуется частотой обмена, точно так же, как мы наблюдаем в природе звука, света или температуры. И подобно четырем агрегатным состояниям веществ, обусловленным частотой колебаний атомов и молекул, их температурой, я выделяю четыре формы социального обмена – «клеточки», которые называю «тиранической», «крепостнической», «либеральной» и «сервистической». Все эти отношения хотя и в разной пропорции существуют в любом обществе, но его основная суть определяется преобладающим отношением.

В своем основном труде «Капитал» Карл Маркс тоже выделял «клеточку», однако у него она была предназначена для осмысления только одной формации, а именно буржуазного общества, тогда как другие «клеточки», определяющие другие ступени общественного процесса им не назывались. Поэтому появилась возможность дополнить Маркса тем, что будем исследовать процессы обмена в других, предшествующих обществах – рабовладельческом и феодальном. Кроме того, поймав социальный тренд, пытаемся осмыслить следующую за буржуазной «клеточку» как четвертую форму общественных отношений.

Мы уже понимаем, что обмен состоит из двух элементарных процессов. Один из них это отношение сходящейся пары противоположностей, а именно – «товары уходят (от нас) как меновые стоимости» и второй процесс – это отношение расходящейся пары – «а приходят (к нам) как потребительные стоимости».

Первая , самая примитивная форма обмена – тираническая . Она безнравственна и характеризуется тем, что жизнь человека 6 6 Я говорю «человека» потому, что рассматриваю общество, а не отношения в рамках каких-либо других сообществ высокоорганизованных животных, в которых проявляют себя некоторые из отношений обмена. является разменной монетой в отношениях между людьми. До ее появления наиболее сильное человекоподобное существо могло не вступать в обмен, а просто убивало противника и забирало себе добычу. Но сегодня эта форма получения чужого, касается лишь зверей и отъявленных негодяев, уголовников. Тогда как примитивно развитый человек уже использует первую форму обмена, с присущим ей принципом – «жизнь или кошелек», поскольку не желает смерти противника.

Именно эта формула лежит в основе рабовладельческих производственных, как и всех других общественных отношений. И она же самая безжалостная, поскольку основана на жесточайшей эксплуатации, на бесконтрольном эгоизме: «Не как ты хочешь, а как хочу Я». Она возникает на обломках первобытной общины и определяется тем, что продукты человеческой деятельности или любые другие стоимости передаются в обмен на сохранение жизни – самой значительной ценности для людей. Поэтому основанную на данной форме обмена систему хозяйства – рабовладельческую форму, можно назвать архаической или криминальной экономикой. При этом разность социальных потенциалов как энергетика классовой борьбы, определяющая антагонизм каст или сословий, максимальна.

Вторая форма обмена – крепостническая – связана с ограничением, но не с исключением насилия. Поэтому и здесь, правда не в такой ужасающей форме, проявляет себе все та же эгоистическая формула: «Не как ты хочешь, а как хочу Я». Однако уже здесь лишение человека жизни считается недопустимым. Эта форма обмена определяет бюрократическую экономику феодального типа и основана на менее явственном (разумном) эгоизме. Она может быть востребована не только в связи с развитием производительных сил, но и в следствие закона самореализующихся ожиданий в рамках религиозного, в том числе, и христианского воспитания. Этот социальный закон можно выразить так: «Наши сегодняшние ожидания формируют будущие события». Антагонизм участвующих в обмене сторон не исчезает, но становится менее суровым.