Эстер Дюфло - Экономическая наука в тяжелые времена. Продуманные решения самых важных проблем современности

Разумеется, существуют и склонные к публичным выступлениям экономисты, однако, за важными исключениями, в их число, как правило, входят те, кто занимает наиболее крайние позиции и не обладает достаточным терпением, чтобы заниматься высшими достижениями экономической науки. Некоторые из публичных экономистов слишком привержены какой-нибудь ортодоксальной концепции, чтобы обращать внимание на любые противоречащие ей факты, и повторяют как мантру старые идеи, даже если они давно опровергнуты. Другие же выступают, чтобы высмеять основное направление экономической теории, чего оно иногда заслуживает; но это также означает, что такие экономисты редко обсуждают самые современные экономические исследования.

Мы считаем, что наилучшая экономическая наука зачастую наименее криклива. Наш мир – достаточно сложен и характеризуется неопределенностью. Поэтому часто из того, чем экономисты могут поделиться, наибольшую ценность представляют не их выводы, а тот путь, по которому они прошли, чтобы прийти к ним – известные им факты, способы интерпретации этих фактов, проделанные ими этапы дедукции, сохраняющиеся источники неопределенности. Все это связано с тем обстоятельством, что экономисты не являются учеными в том смысле, в котором ими являются физики, экономисты часто располагают очень небольшим числом абсолютно несомненных фактов, которыми они могут поделиться. Любому, кто смотрел комедийный телесериал «Теория Большого взрыва», известно, что физики-теоретики с пренебрежением относятся к инженерам. Физики обдумывают глубокие мысли, тогда как инженеры копаются с материалами и пытаются придать форму этим мыслям – по крайней мере так это представлено в сериале. Если бы существовал сериал, высмеивающий экономистов, то, как мы подозреваем, они находились бы на несколько ступеней ниже инженеров, по крайней мере таких инженеров, которые строят ракеты [16] Авторы, лауреаты Нобелевской премии по экономике, очевидно, не знакомы с шуткой главного героя сериала, Шелдона Купера в финальном эпизоде: «Мы получили Нобелевскую премию по физике. Скромность для тех, кто получает нобелевку в нелепых номинациях, типа литературы, экономики или мира». – Прим. пер . . В отличие от инженеров (или по крайней мере от инженеров из «Теории Большого взрыва») мы не можем полагаться на то, что какой-то физик точно скажет нам, что нужно для того, чтобы ракета преодолела гравитационное притяжение Земли. Экономисты больше похожи на сантехников; мы решаем проблемы с помощью комбинации из интуиции, основанной на науке, некоторых догадок, основанных на опыте, и множества проб и ошибок.

Это означает, что экономисты часто ошибаются. Несомненно, в этой книге мы совершим много ошибок. Такие ошибки касаются не только темпов роста, предсказание которых в основном представляет безнадежное дело, но и ответов на несколько более узкие вопросы, например: помогут ли углеродные налоги решить проблему изменения климата, как повышение подоходного налога скажется на оплате директоров или как универсальный базовый доход будет влиять на структуру занятости. Но ошибаются не только экономисты. Ошибки делают все. Опасность представляют не ошибки сами по себе, а чрезмерная приверженность своей точке зрения, которая приводит к пренебрежению фактами. Чтобы добиться прогресса, мы должны постоянно возвращаться к фактам, признавать свои ошибки и двигаться дальше.

Помимо этого, у нас много хорошей экономической науки. Продуманная наука начинается с тревожных фактов, делает некоторые предположения на основе того, что мы уже знаем о человеческом поведении, и теорий, которые показали свою работоспособность, использует данные для проверки этих предположений, уточняет (или радикально меняет) свою линию атаки на основе новых наборов фактов и в конечном итоге, если повезет, приходит к решению. В этом смысле наша работа очень похожа на медицинские исследования. В замечательной книге Сиддхартхи Мукерджи «Царь всех болезней», посвященной борьбе с раком, рассказывается история о том, как сочетание вдохновенных догадок с тщательной проверкой, которая проходит много этапов, приводит к появлению на рынке нового медицинского препарата [17] Siddhartha Mukherjee, The Emperor of All Maladies: A Biography of Cancer (New York: Scribner, 2010); Сиддхартха Мукерджи, Царь всех болезней. Биография рака (Москва: АСТ, 2013). . Значительная часть работы экономиста очень на это похожа. Как и в медицине, мы никогда не уверены в том, что достигли истины, просто мы недостаточно уверены в ответе, чтобы действовать, зная, что нам, возможно, позже придется изменить свое мнение. Так же, как и в медицине, наша работа не останавливается, когда фундаментальная теория построена и основополагающая идея установлена, затем начинается этап развертывания этой идеи в реальном мире.

В определенном смысле эта книга может рассматриваться как репортаж из траншей, где ведется исследовательская работа: что говорит нам лучшая современная экономическая наука о фундаментальных проблемах, с которыми сталкивается наше общество? Мы описываем, как самые лучшие современные экономисты размышляют об этом мире; не только их выводы, но и то, как они к ним пришли, все время пытаясь отделить факты от несбыточных мечтаний, смелые предположения от надежных результатов, то, на что мы надеемся, от того, что мы знаем.

Важно заметить, что в этом проекте мы будем руководствоваться расширенным пониманием желаний человека и того, что составляет хорошую жизнь. Экономисты часто имеют тенденцию принять слишком узкое определение благосостояния, основанное на некоторой версии дохода или материального потребления. И все же для полноценной жизни необходимо гораздо большее – уважение сообщества, комфорт семейной жизни и дружеского общения, достоинство, легкость, удовольствие. Акцент только на доходе – это не просто удобное упрощение. Это также искажающая оптика, которая зачастую приводила умнейших экономистов на неверный путь, политиков к неправильным решениям, а слишком многих из нас – к ошибочной одержимости. Именно отсюда происходит убежденность многих из нас в том, что весь мир ждет у дверей, чтобы забрать наши хорошо оплачиваемые рабочие места. Именно отсюда происходит однобокая сосредоточенность на возвращении западных стран к их некоему славному прошлому быстрого экономического роста. Именно это заставляет нас с огромной настороженностью относиться к тем, у кого нет денег, и одновременно бояться оказаться на их месте. Наконец, именно из-за акцента на доходе мы считаем компромисс между ростом экономики и выживанием планеты таким очевидным.

Более продуктивная дискуссия должна начаться с признания глубокого человеческого стремления к достоинству и человеческому контакту. Это стремление необходимо воспринимать не в качестве отвлекающего фактора, а как лучший способ понять друг друга и освободиться от того, что кажется непримиримыми противоречиями. Возвращение человеческого достоинства на его центральное место, как мы утверждаем в этой книге, ведет к полному переосмыслению экономических приоритетов и тех способов, которыми общества заботятся о своих членах, особенно когда они в этом нуждаются.