Рустам Чернов - О призванных к защите. Сборник работ об адвокатской деятельности

Так, например, появилась возможность полного отсутствия в суде самого представляемого, действия через представителя без явки в суд, но с условием, что в случае обжалования решения суда оно безусловно отменяется (Уложение царя Алексея Михайловича от 16 июля 1648г. глава Х ст. 108, 109, 149, 156, 157, 185, так же Указной земский приказ от 1622—1648 г V, XII 3 и 12). Эта норма совершенно аналогична норме когниторства в Риме, участие которого требовало одобрения с противоположной стороны и последующего одобрения Доверителем (cautio de rato). При этом следует отметить, что российский законодатель допускал к судебного представительству опять же самый широкий круг лиц, обеспечивая тем самым возможность общества влиять на правосудие (Указная книга судных дел 1588 г гл. ХХ предусматривала специальную возможность для холопов так же быть профессиональными представителями в суде). При этом система допуска к участию в деле, аналогично Римскому праву (negotiorum gestor’a см. п. 555), была фактической, не требующей, вплоть до 1690 г, специального полномочия (доверенности).

Правило доминирования процессуальной формы является естественным следствием допуска неперсонифицированного круга лиц к правосудию . Процессуальная форма древнего права по сути сегодня осознаваема нами как ненужная, обременяющая судопроизводство, но на самом деле игровая ритуальность гарантировала и обеспечивала выполнение задач правосудия, форматируя любого участника судопроизводства в необходимом качестве, приписывая ему данность качественности особого рода. Равенство всех перед судом рождается вовсе не революционным путем во Франции, а эволюционно вытекает из существа любого судебного процесса, доподлинно преследующего цель восстановления нарушенного социального баланса (снятие возникающего противоречия). И в России, в Московском периоде, государство так же по своему усмотрению вносит некоторые новации в институт процессуальной формы. Так Судебники строго очерчивают те составы преступлений, по которым может проводиться поединок («поле»), это: насильственные преступления («бой»), мошенничество, не возврат займа («заемное дело»), уничтожение чужого имущества («пожог»), убийство («душегубство»), бандитизм («разбой»), кража («татьба») – см. Судебник 1497 г ст. 4—7, 69, Судебник царский 1550г – ст. 13—14, а так же Указная книга судных дел 1588 г V ст. 15. Более того, государство стремится решить таким образом не только вопрос факта, но и вопрос процессуальной допустимости доказательств , новеллой является положение о том, что в случае если свидетели («послухи») одной стороны противоречат в своих показаниях другой стороне между ними назначается поединок, по результатам которого и будет отдано предпочтение показаниям (там же).

Отмена поединка свела функцию представителя к риторике, при этом государство компенсировало допустимость доказательств возможностью представителя участвовать в судебном испытании вместо представляемого (возможность замены при присяге в церкви – «Крестное целование»). В этом проявляется прежде всего заинтересованность снять социальное противоречие немедленно, государству не интересен непосредственно человек как индивидуум, он интересен и необходим в качестве элемента общей системы правосудия, как субъект парадигмы в целом. Об этом же, в принципе, говорит и то, что судебные решения того времени носят вне текстуальный характер. В этом же периоде государство отнимает у потерпевшего право наказания («выдача головою» осужденного, отсюда – уголовная ответственность), становясь само его исполнителем. Впервые вводится пожизненное заключение (Уставная книга разбойного приказа 1617г, ст. 12).

Как видим, уровень развития юстиции в России, несмотря на Литовское вторжение на Западе, монгольское на всей остальной части, ни в чем в самостоятельности своего развития не уступал Римскому праву, а в некоторых случаях, с учетом количества времени, затраченного на развитие (6 веков русской истории против 22 Римской) превосходил его. Неизвестно чем бы кончилось дело и каких высот достигла бы отечественная юриспруденция, все шло к тому, что судебные решения постепенно бы приобрели обязательный текстуальный характер и поверенным волей – неволей пришлось бы участвовать, как и римcким юристам, в их письменном толковании, если бы не реформы Петра I.

Петру I «не нравились сложные и состязательные формы суда; ему не нравились свобода сторон в назначении цены иска, наем поверенных („нанимают за себя в суд… ябедников, воров и душепродавцев“)». 15Подобная точка зрения была естественна для самодержца, задумавшего проектирование и внедрение новых социальных систем. В отличии от Римских императоров Петр I не имел возможности положиться на частных юристов – представителей в суде, как на авторитет. Если Римское государство вобрало в себя полисное устройство Греции и расширяло свое влияние за счет учреждения сети городов на завоеванных территориях, являясь в этом отношении агрессором (наследие пиратской культуры Греции) 16, экономическое выживание которого зависело от успешности военных действий (естественное основание приобретения рабов в Греции и Риме – военное пленение, а в России – наем на службу, холопство), то Россия в то время не могла в такой форме повторить путь Греции и Рима, так как была подвержена внешней агрессии, развивалась в отсутствии повальной грамотности народа (имеется в виду возможность читать и писать), а, соответственно, не могла работать с такой вещью как закон и суд, требующими умения читать, писать от подавляющего большинства населения (в Греции и Риме ситуация совершенно обратная, свидетельство тому многочисленные автографы пиратов Эгейского моря по всему Средиземноморскому побережью, памфлеты на стенах публичных Римских бань). 17Ничего этого в России при Петре I не наблюдалось.

Развитие института профессиональных судебных представителей с 1716 г (кооптирование в Воинский устав приложения «Краткое изображение процессов») замирает, введение учения о формальном значении доказательств, тайность судопроизводства вместо судоговорения (двухкратный обмен сторонами бумагами) приводит к бюрократизации аппарата государственного управления, которую нет возможности ликвидировать по настоящее время, все ритуальные (игровые) процедуры судопроизводства отменяют. Единственное исключение – «очистительная присяга» при недостаточности улик, но и ее заменяют на «оставление в подозрении» (фактически третий вид судебного решения наряду с «виновен – невиновен»).

В 1723 г вводится Устав судопроизводства «О форме суда», который пытается соединить отсутствие игровых ритуалов правосудия с формальной состязательностью, но уже при Екатерине II Указом 27 июля 1765 года отменяется «судоговорение» в суде вообще, вводится исключительно письменное производство, судебный процесс в России окончательно принимает инквизиционный характер (профессиональное представительство трансформируется в «судную комиссию», учреждаемую за счет обвиняемого).