Рафаль Т. Принке - Splendor Solis. Все секреты легендарного алхимического трактата

В середине 1970-х я случайно встретил практика, который действительно проводил алхимические эксперименты с помощью современного химического оборудования. Он представился как Лапидус и дал понять, что предпочитает сохранять анонимность [6] После смерти Лапидуса я смог раскрыть его имя: Дэвид Карвен. В 2011 году вышло переиздание книги «В погоне за золотом», а я встретился с его внуком, Тони Мэттьюзом. . Он владел скорняжным ателье в Лондоне, неподалеку от станции метро «Бейкер-стрит». Цокольный этаж своего ателье Лапидус превратил в алхимическую лабораторию, где шаг за шагом следовал классическим трудам Понтануса, Артефиуса и Али Пули. Древние алхимики стремились к определенной последовательности изменений цвета. Я был очарован, когда увидел, как Лапидус воспроизводит эту последовательность и достигает точки, близкой к успешной трансмутации. Он использовал лабораторные нагревательные приборы, которые могут долго поддерживать определенную температуру. Таким образом он избавился от настоящей чумы древних мастеров – ненадежных помощников, которым полагалось вовремя растапливать и тушить угольную печь. К тому же его стеклянная лабораторная посуда была куда надежнее: жаропрочные реторты и колбы фирмы «Пайрекс». Впрочем, даже с такой форой Лапидус не избежал фальстартов. Понадобился не один опыт, прежде чем он решил, что процесс должен начинаться с особой металлической руды.

В 1976 году я работал вместе с Лапидусом над его книгой практической алхимии « В погоне за золотом », в которой описывались некоторые его открытия. Среди манускриптов, которые мы обсуждали, был и Splendor Solis . При очередном возврате к классическому алхимическому трактату мне напомнили про последовательность цветовых изменений, которые воспроизвел Лапидус, включая потрясающе красивый образ «павлина» на стенках флакона после возгонки (стадия, наблюдаемая на рисунке 16). Я видел это сам и теперь не могу думать об алхимии никак иначе, кроме как в разрезе ее материальной природы, и поэтому я буду рассматривать Splendor Solis с этой точки зрения, исключив, для начала, некоторые причудливые толкования, основанные на юнговских архетипах и Таро.

(1) ЭТО НЕ АЛХИМИЯ В РАЗРЕЗЕ ПСИХОЛОГИИ

Splendor Solis , как и алхимия в целом, не раз подвергался несостоятельным интерпретациям различного толка. Многие из них восходят к теории архетипов швейцарского психоаналитика Карла Юнга, согласно которой значимые модели и образы родом из мифологии, религии, снов и искусства свойственны нашему коллективному культурному бессознательному и оказывают влияние на мировоззрение и поведение индивидуумов.

Занимаясь исследованиями глубин подсознания, Юнг обнаружил, что установленные им архетипы вдохновляли мыслителей прошлого, причем из различных сфер деятельности. Одной из областей, породивших немало архетипических образов, стала алхимия. Многие из них вышли из сборников эмблем, которые содержали рекомендации для художников, писавших на стандартные темы: например, при создании изображений греческих или римских богов. Боги античной мифологии помогали в формировании культурного подсознания Запада. Поэтому неудивительно, что они всплывали во снах пациентов Юнга. Но это еще куда ни шло. Однако инициированная Юнгом тенденция к проекции архитепических образов в прошлое и заключения о том, что алхимики писали и о психологических и душевных расстройствах в том числе, совсем никуда не годится. Любой, кто попробует таким образом интерпретировать Splendor Solis , быстро обнаружит, что сложности описанных в нем процессов вряд ли окажут духовную поддержку современному читателю. Параллель между преобразованием и преосуществлением [7] Пресуществле́ние (транссубстанциация, лат. transsubstantiatio) – богословское понятие (термин), используемое для объяснения смысла превращения в Таинстве Евхаристии хлеба и вина в Тело и Кровь Христа. создала почву для религиозных спекуляций. Некоторые алхимические тексты действительно настаивали на соблюдении алхимиком моральной и духовной чистоты, но в этом манускрипте вы не найдете и следа подобных требований.

Главные цели алхимиков – создание философского камня, универсального лекарства, и преобразование основных металлов в золото. Они не были заинтересованы в том, чтобы использовать свои формулы для решения психологических проблем. Вероятнее всего, чтобы излечиться от духовного недуга, они шли к священнику. Проекция методов психотерапии на мышление средневековых алхимиков – полный анахронизм. Забавно, что Юнг и его коллега Мария-Луиза фон Франц взяли в качестве модели Aurora consurgens (в переводе фразы с латыни – восходящая утренняя заря), поскольку ее же частично использовали как основу для Splendor Solis . В качестве примера устаревшей интерпретации можно использовать трактовку изображений богов на иллюстрации планет (в трактате – рисунки с 12 по 18). Каждую из семи известных на то время планет связывали с определенным божеством, и существовали канонические образы этих богов. Обнаружить их можно в сборниках эмблем и многих других манускриптах Средневековья и эпохи Возрождения. В Splendor Solis определенный бог управляет колесницей и находится в верхней части иллюстрации. Но это не более чем способ обозначить планету (которая в тексте иным образом не упоминается). Однако, по словам юнгианца Джо Кембри: «Эти фигуры на самом деле являются образами либидо, энергию которого следует держать в узде, чтобы позволить определенным архетипическим проявлениям развернуться во время соответствующей фазы работы».