Вячеслав Навроцкий - Россия и движущие силы истории. Книга 1. Мафиократия

Внутри данной социальной системы всегда существует какая-то стратификация, и поведенческие стереотипы основных социальных групп могут различаться, даже если эти группы принадлежат к одному этносу и одной культуре. Можно предположить, например, что революционная деятельность европейской буржуазии в XVII—XIX веках диктовалась психологической установкой, которая формировалась исключительно в пределах этого общественного класса и не распространялась на аристократию и крестьянство. Поэтому шестой источник программ поведения есть социальная группа (класс), которая обладает своим собственным менталитетом, отличным от менталитета других социальных групп в данном обществе.

Наконец, последний, седьмой уровень этой иерархии – человеческие представления о мире, в том числе неосознаваемые установки мышления и поведения. Уместно вспомнить слова Маркса о том, что идея, овладевшая массами, становится материальной силой (его собственное учение является наглядным тому примером). Когда Конт создавал свою науку об обществе, среди всех социальных сил на первое место по важности он ставил мифы и религиозно-философские учения. В конце XIX века Дюркгейм ввел в социологию термин «коллективные представления», под которым он понимал культурные и моральные традиции. Среди историков первыми о коллективных представлениях стали писать Марк Блок, Люсьен Февр, Жак Ле Гофф и другие основатели французского журнала «Анналы экономической и социальной истории». Для обозначения коллективных представлений они использовали термин «ментальности» – mentalités. Их основная идея состояла в том, что для того, чтобы что-то узнать о прошлом, надо стремиться понять типичный образ мыслей человека изучаемой эпохи и культуры.

Таким образом, мы получили пирамиду основных источников программ человеческого поведения. В этой пирамиде семь уровней: биосфера, антропосфера (человечество), этносфера, цивилизации, социальные системы, социальные группы и человеческие представления о мире (культурные традиции, моральные ценности, идеологические доктрины). Эти источники – а, следовательно, и порождаемые ими программы – различаются по продолжительности своего существования. Биологические инстинкты существуют всегда, пока существует человек; характерное время существования этносов и цивилизаций составляет тысячу лет; социальные системы, если исключить аграрные общества древности, живут сотни лет; что касается идеологий, то к ним понятие «характерного времени» неприменимо: они могут держаться тысячелетиями, а могут исчезать из памяти народов за десятилетия.

В этой книге влияние идей рассматривается, условно говоря, с материалистических позиций. Мы не исключаем, однако, что существует и другой механизм, посредством которого идеи или образы воздействуют на людей. Широко известны представления индийской философии о существовании «тонких планов» (астральный, ментальный и т.д.), на которых мысли и эмоции обитают как живые существа 2 2 В XX веке эти представления стали ассоциироваться прежде всего с теософией и антропософией, однако основатели этих доктрин лишь перевели традиционные представления индусов на понятный европейцу язык. . Допустим, что справедлива следующая гипотеза: люди взаимодействуют между собой не только посредством «материальных» (мы берем это слово в кавычки, чтобы подчеркнуть условность противопоставления материального и идеального) носителей информации, но и посредством «тонких планов», или, выражаясь современным научным (или псевдо-научным, неважно) языком, посредством энергоинформационных полей. Нетрудно видеть, что это означает существование еще одного уровня, на котором возникают программы коллективного поведения. Действительно, если энергоинформационные поля существуют, то посредством этих полей люди могут «заражать» друг друга определенными мыслями и эмоциями. Это объясняет, в частности, особенности поведения больших масс людей, столь ярко описанные Ле Боном в конце XIX века.

Если есть поля, то в них могут возникать структуры, способные какое-то время существовать самостоятельно. Возникнув однажды из мыслей и чувств, вызванных у людей каким-либо событием, эти структуры сами начинают возбуждать в людях определенные мысли и чувства. Так можно объяснить, например, поведение толпы, возбужденной зрелищем футбольного матча. Эту же идею можно использовать для объяснения ежедневного поведения миллионов городских жителей. В городе сконцентрировано большое количество людей, которые взаимодействуют друг с другом на психологическом уровне. Это взаимодействие характеризуется высоким уровнем стресса и таких чувств как раздражение, обида, ревность, злость и т. д. В сельской местности поводов для возникновения таких чувств значительно меньше и их интенсивность слабее в силу низкой концентрации людей и, соответственно, низкой концентрации человеческих эмоций. В городе высокая концентрация людей и отсутствие природной среды, способной поглощать и разлагать отрицательную психическую энергию человека, приводит к возникновению структур, питающихся отрицательными эмоциями. Эти структуры, в свою очередь, начинают направлять человеческое поведение так, чтобы нужная им «пища» была в изобилии. Круг замыкается: энергоинформационный паразит растет, растут и его возможности управлять людьми. В результате люди все больше превращаются в зомбированных производителей, потребителей и карьеристов, конкурирующих между собой за обладание благами (без которых они во многих случаях могли бы обойтись) и поставляющих питание энергоинформационному паразиту.

Если по какой-либо причине – например, отвечая на вопросы социологической анкеты – люди получают возможность задуматься о том, что они считают самым главным в жизни, они иногда с удивлением замечают, что их внутренние представления о счастье радикально отличаются от той системы ценностей, в соответствии с которой они строят свою жизнь. В глубине души каждый человек знает, что ему нужно для счастья. Какая же сила навязывает ему желания, которые он сам, по спокойном размышлении, считает неистинными? Кто заставляет его участвовать в этой бесконечной гонке, кто заставляет его бороться за все более высокий уровень материальных благ, подсиживать своих коллег, льстить и угождать начальству, эксплуатировать других людей (если не прямо, то опосредовано – как, например, каждый житель Запада эксплуатирует население остального мира)? Конечно, его заставляет это делать не только энергоинформационный паразит, но и он тоже.

Развивая эту идею, можно представить себе и большее. Можно предположить, что у каждого народа есть своя коллективная «душа», которая представляет собой, в современных терминах, некую структуру в энергоинформационном поле. Частью этой «души» становятся народные святые и святыни. Молясь иконам и прося их о помощи, народ вступает в контакт со своей «душой» и получает помощь «тонких планов». В русской истории есть эпизоды, которые допускают такое толкование. Когда в 1164 году на Русь напали волжские болгары, князь Андрей Боголюбский молился перед Владимирским образом Божьей Матери, и враги были разбиты наголову. В 1395 году, в княжение Василия Дмитриевича (Василия I), эта же икона, согласно народному преданию, спасла Русь от нашествия Тамерлана (Божья Матерь явилась Тамерлану во сне и велела ему оставить пределы Русской земли). В память этого события был установлен праздник 26 августа. В 1480 году Москва опять была спасена молитвами перед чудотворной иконой – на этот раз от нападения Ахмета, хана Золотой Орды, и в память этого события был установлен второй праздник в честь Владимирской иконы Богоматери – 23 июня. В 1521 году, в царствование Василия III, татары под предводительством Махмед-Гирея снова двинулись на Русь. Опустошая все на пути, они дошли до Москвы и… повернули обратно. Легенда снова связывает это чудо с заступничеством Божьей Матери, перед Владимирским образом которой в Успенском соборе молились днем и ночью. Следует отметить, что историки до сих не могут достаточно убедительно объяснить, почему Тамерлан, Ахмет и Махмед-Гирей отказались идти на Москву.