Владимир Авдеев - Русская расовая теория до 1917 года. Том 2

В заключительной части своей статьи Ауэрбах еще раз несколько подробнее останавливается на вопросе о происхождении блондинов-евреев. Отрицая связь их с аморитами на основании своих предшествовавших рассуждений и указывая на значительную неправильность в распространении белокурости среди евреев, он считает этот признак явлением вторичного характера, подверженным поэтому широким вариациям и развивающимся в значительной степени под влиянием полового отбора. В итоге всего хода своих мыслей Ауэрбах делает тот вывод, что евреи не представляют собой смешанной расы kat exochen, по выражению одного автора, но, напротив, остаются относительно чистой расой, настоящей Inzucht-rasse, т. е. развившейся под исключительным влиянием внутриплеменного подбора.

Статья Ауэрбаха вызвала со стороны профессора Лушана возражения, которые помещены в том же выпуске «Archiv fur Rassen- und Gesellschafts-Biologie» и сводятся к следующему. Лушан, отдавая справедливость историческим разысканиям Ауэрбаха, считает все-таки доказанным на основании как своих продолжительных исследований, так и новейших открытий Винклера, что до середины второго дохристианского тысячелетия, Пер. Азия, т. е. Мал. Азия и вся Сирия, была заселена многочисленным, совершенно однородным племенем хеттитов. Это были люди брюнетического типа, обладавшие крупным носом и весьма коротким и высоким черепом с очень плоским, точно срезанным затылком. Тип этих древних передне-азиатов, названный Лушаном арменодиным, лучше всего сохранился среди нынешних армян. Что же касается их рельефных изображений в профиль, то, в виду значительной короткости и высоты последнего, всем этим древним изображениям должна быть свойственна, по мнению Лушана, и большая ширина головы, ибо узкие размеры ее при этих условиях представляли бы собой патологическое явление. В объяснении происхождения белокурых евреев Лушан присоединяется к тем ученым, которые приписывают их появление смешению с окружающим населением, хотя он не отвергает совершенно и толкования Ауэрбаха, но, в противоположность последнему, он отрицает возможность особого еврейского типа или расы и признает только существование самостоятельной еврейской религиозной общины.

В своем кратком ответе на эти возражения Ауэрбах указывает, что арменодиное население Сирии и Мал. Азии не входило в рамки его обзора, так как миграционная волна той соматической ветви, которая дала евреев, остановилась в Палестине и никогда не достигала северной Сирии, благодаря чему влияние хеттитов могло быть только поверхностным, а что брахицефалия евреев иная, нежели армян, видно из данных самого проф. Лушана, по которым армяне отличаются головным указателем выше 85, между тем как головной указатель евреев колеблется между 80 и 85.

Ауэрбах, как видим, своим анализом исторических данных значительно поколебал воззрения Лушана. С другой стороны, однако, считая прасемитов короткоголовыми и, как таковых, непосредственными родоначальниками брахицефалии современных евреев, он тоже дает довольно спорное объяснение происхождения этого признака, так как пока еще едва ли может быть доказана брахицефалия первобытных семитов.

Еще более подрывает теорию Лушана Вайсенберг своими измерениями, произведенными среди населения Палестины и изложенными мной выше. Оказывается, что не только туземные евреи, но и в особенности автохтонное население Палестины, в лице современных феллахов и самаритян, является преимущественно длинноголовым, чего, по мнению автора, не могло бы быть, если бы, согласно Лушану, решающая роль в образовании населения Палестины принадлежала короткоголовым хеттитам. Вместе с тем, Вайсенберг мог отметить на том же материале совершенное отсутствие блондинов, что также противоречит учению Лушана, относящего происхождение блондинов среди современных евреев к отдаленной древности и считающего производителями их белокурых аморитов.

Если таким образом исследованиями Вайсенберга и Ауэрбаха выясняется, что хеттито-аморитская теория Лушана о происхождении евреев не вполне удовлетворяет своему назначению, то вместе с тем нуждается в проверке и другое выше цитированное мнение Лушана, что евреи не образуют определенного антропологического типа, но составляют лишь религиозную общину людей, вступавших в нее из среды окружающего населения Европы, — мнение, которое неоднократно высказывалось и ранее. В свое время настойчиво проводил этот взгляд Ренан. Несколько позднее в таком же смысле выразился и Топинар. Из новейших сторонников того же взгляда можно назвать Гольдштейна, на статье которого, несмотря на ее небольшие размеры, нелишним будет остановиться, особенно в виду того, что для подтверждения своей мысли автор прибегает к новому доводу, до него, кажется, мало обращавшему на себя внимание исследователей.

Гольдштейн прежде всего низводит до ничтожной степени влияние ханаанских выходцев на происхождение современных европейских евреев; своим появлением последние обязаны преимущественно прозетилизму, бывшему широко распространенным в первые периоды христианства. Но и допуская наличность ограниченного числа еврейских семейств, которые по торговым или иным интересам переселились из древней Иудеи в разные места Европы и других частей света, следует всё же иметь в виду, что эта горсть представителей древних евреев никоим образом не могла иметь своим потомством всё нынешнее еврейское население Европы. Надо помнить, что все эти выходцы проживали исключительно в городах, что они подвергались всяким экономическим и политическим ограничениям, а часто и преследованиям, а при таких условиях живучесть их поколений не могла быть долговечной. И для доказательства Гольдштейн ссылается на результаты статистического обследования дворянских родов Швеции В этой стране с 1626 г. по 1890 г. было возведено в дворянство 2890 родов; из этого числа к январю 1896 г., по официальным данным, существовало только 802 рода, т. е. целых 2088 или 72 % вымерло, причем более пострадало городское дворянство сравнительно с земельным. Статистика дворянских фамилий в некоторых немецких и других городах также свидетельствует об относительно скором их вымирании именно в городах. Так, в Аугсбурге в 1368 г. была 51 дворянская фамилия, в 1468 г. — 13, а в 1538 г. из них осталось всего 8; в этом году, вследствие недостатка дворян для выборов в местный совет, были возведены в дворянство 42 новых лица, но тем не менее уже в 1649 г. число всех дворян в том же Аугсбурге понизилось до 28, из которых немногие сохранились до настоящего времени, благодаря только тому, что перешли в ряды земельного дворянства. В Нюрнберге в 1490 г. насчитывалось 112 дворянских фамилий, из которых только 49 могли похвалиться столетним существованием. В Любеке некогда многочисленные и влиятельные патрицианские роды все вымерли: их последний представитель сошел в могилу в 1848 г. В Мюльгаузене в 1552 г. было всего 629 дворянских фамилий, из которых к настоящему времени сохранились только 152 или едва 25 %; из этих последних лишь 46 ведут свое происхождение с того же 1552 г., между тем как 18 вступили в это сословие в XVI столетии, 82 — в XVII и 6 — в XVIII. Опираясь на подобные данные, Гольдштейн и утверждает, что учение, будто миллионы современных евреев произошли от немногочисленных рассеявшихся из древней Иудеи еврейских родов, является сплошным заблуждением. Откуда же шла еврейская колонизация в Европу? Другими словами, где же собственно родина современных евреев? Этот вопрос автор цитируемой статьи считает равносильным вопросу о том, откуда появились и сами христиане; и как разнообразен антропологический тип последних, так же далеки, по его мнению, от соматического единства и евреи.