А Прохоров - Русская модель управления

Как бы то ни было, уровень жизни помаленьку возрастал, после самых необходим ^хх покупок у граждан оставалось все больше свободных денег. «Две таблички: объем розничного товарооборота и сумма вкладов в сберкассы. Купив на рубль, сколько мы откладывали по годам? В 1940-м — 3 копейки, в 1960-м — 13, в 1970-м — 29, в 1980-м - 56, в 1985-м - 66 копеек... На 332,8 млрд руб. товарооборота в 1985 году 220,8 млрд на книжках. Откладываем, стало быть, больше, чем покупаем. Поделить вклады на всех — года полтора можем зарплату не получать» .

На уровне низовой производственной единицы формой компромисса является механизм нормирования. С внешней, формальной, стороны кажется, что система действует так, как ей положено. Нормировщик смотрит, не слишком ли перевыполнена та или иная норма, и совершенно справедливо решает, что раз можно выпустить за день или за месяц так много продукции, то очевидно, что предприятие переплачивает за единицу работы. Следовательно, есть все основания сократить оплату за единицу работы, повысить норму и снизить расценку — вполне здравая мысль. Поскольку именно система решает, когда, за что и сколько заплатить рабочему, то предполагается, что она, система управления, может побудить рабочего работать так интенсивно, как только он может.

558О ценах разговор особый. «Деловой клуб „Правды"» // Правда, 1986, 22 сентября

559Камаев В Самая актуальная проблема // Экономическая газета, 1988 — № 7 — С 18.

560Валовой Д. Экономика в человеческом измерении // Правда, 1988, 19 января

561Никитин А., Шабашкевич А Именные кресла // Правда, 1988, 22 февраля.

562Никитин А. Айсберг продолжает расти //Литературная газета, 1987,16 декабря. —№ 51. —С. 11.

Но из указанного выше подхода следует, что, либо рабочий не понимает, что если сегодня он выпустит много продукции, то завтра ему повысят норму, либо предполагается, что рабочему совершенно наплевать на то, что ему повысят норму. Все нынешние механизмы нормирования труда исходят из того, что рабочий будет всеми силами стараться заработать максимальное количество денег. Все знают, что это ошибочная предпосылка, но сам характер нормирования исходит именно из того, что люди работают столько, сколько могут, как при нестабильной системе управления. А рабочие, со своей стороны, делают вид, что они принимают такой порядок нормирования и работают в полную силу, стараются перевыполнить норму, но больше чем на 15­20% не получается. Хотя нередко работают только до обеда (после обеда работать бессмысленно — сделаешь больше, и расценки понизят).

Единственно возможный в таких условиях способ нормирования — молчаливое соглашение между рабочим и нормировщиком о приемлемых границах выполнения норм. В итоге нормиров­щик делает вид, что нормирует, а рабочий делает вид, что изо всех сил пытается выполнить эти заниженные нормы. Компромисс, принявший форму «ритуального нормирования», позволяет рабочим спокойно жить и кое-как работать, а руководителям дает право делать вид, что они владеют всеми рычагами власти на заводе.

Побочным следствием компромисса между системой управления и населением является неизбежный конфликт поколений. Этот конфликт возникает тогда, когда в один и тот же отрезок времени существуют старшее и младшее поколения, одно из котор ^хх выросло в условиях нестабильной системы управления, а другое воспитывалось в спокойные стабильные годы. Одно из этих поколений привыкло жить в кризисных, аварийн ^хх условиях, бороться, рисковать имуществом и жизнью, ничего не бояться и быть готовым как к невероятному жизненному успеху, так и к незаслуженному поражению.

«„Состояние борьбы" — это, пожалуй, самое важное, самое главное, что характеризует поведение передовой молодежи тех лет, о котор ^хх я рассказываю. Эта борьба со старым, отсталым, диким, мешающим движению общества вперед, оскорбляющим достоинство советского человека, велась постоянно и страстно. Наряду с творческим, созидательным трудом она была главным интересом нашей жизни» 563— пишет о годах своей молодости ударник перв^гх пятилеток. — «Священная ненависть к врагам новой социалистической жизни была одним из стимулов нашей работы, всего нашего поведения в жизни. В те го64ы стоял вопрос „кто кого?" Мы его понимали так: или жить по-новому, или уступить прошлому» 5.

А параллельно существует другое поколение, сызмальства постигшее правило «живи сам и жить давай другим», освоившее искусство формального соблюдения ритуалов и преследования собственных шкурн ^хх интересов. Между представителями поколения энтузиастов и поколения, говоря на современном сленге, пофигистов неизбежны конфликты. Периоды сосуществования таких противоположных по своему поведению поколений становятся эпохами бескомпромиссн ^хх споров и откровенной вражды, которые проявляются и в семейной жизни, и в литературе, и в

563Воробей К А Указ соч С. 112

564Там же.

искусстве, и в бизнесе, а главное, в политике и государственном управлении, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Частный пример такого же конфликта в XVIII веке дан в пьесе Фонвизина «Недоросль». Это конфликт между мировоззрением добрых старых петровских времен, воплощенным в образе прямого и честного старика с характерной фамилией Стародум, и жизненной философией более молодых его родственников, выросших в относительно стабильные (по сравнению с годами петровских реформ) годы и думающих только о собственном благополучии.

Аналогичную межвозрастную вражду мы наблюдали в 70-80-е годы XX века, когда еще живы были выросшие в нестабильную сталинскую эпоху носители пассионарного мировоззрения, но уже подросли их внуки, знавшие только застойную брежневскую пору и потому настроенные крайне пофигически. Взаимное непонимание двух поколений вскоре перешло в откровенную ненависть, разрушившую немало семей.

Другая ситуация, где поколения энтузиастов и пофигистов поменялись местами, - история с Павликом Морозовым, период коллективизации. Воспитанная в смутные революционные и послереволюционные годы молодежь готова пожертвовать всем, включая родственников. Это отчаянные, бескомпромиссные подростки. А старшие родственники Павлика Морозова, наоборот, выросли в стабильных дореволюционн ^хх условиях, они ориентированы на спокойную благополучную жизнь, и им все эти колхозные авантюры не нужны. В частности, отец Павлика, Трофим Морозов, избранный в 1930 году председателем Герасимовского сельсовета, продавал за деньги и продукты «справки о бедняцком положении» и раскулаченным спе16переселенцам, и скрывавшимся бандитам. (Торговля такими документами процветала везде 5 5.) Перед нами типичный конфликт поколений, выросших в условиях различного состояния системы управления.