Норбер Кастере - Зов бездны

Новое открытие привело всех в волнение. Ведь это означало, что пропасть Раймонды таила в себе еще одну дренажную сеть. Появилась надежда, что эта сеть сообщается с пропастью Пьера, и это снова вернуло нам радужное настроение.

Однако нужно считаться с крайней усталостью разведчиков, которые после четырех дней изнурительного пребывания под землей не могли идти на приступ нового огромного колодца. Было абсолютно необходимо поднять людей на поверхность и сменить старый отряд новым. Эту роль должна была принять на себя команда поддержки.

Я настоял, чтобы все участники экспедиции для подготовки к следующему штурму расположились на двухсуточный отдых, восстановили силы и починили поврежденное оборудование. Товарищи единодушно приняли это своевременное решение и приступили к его осуществлению. Передовая четверка была доставлена на поверхность. Смельчакам пришлось перенести неслыханные трудности, причем из-за самых разнообразных случайностей: непрерывно путаясь между собой и грозя оборваться, цеплялись за стенку снасти, разорвался телефонный провод, из-за чего надолго прервало связь, и т. д. Людей из отряда поддержки, то Кореллу, то Пуликена, пришлось высылать на выручку; необходимо было отцепить конец троса от уступа, который находился на глубине пятидесяти метров. А Пьера Лафона мы отправили на самое дно колодца, чтобы найти оборвавшуюся стальную нить и спустить сверху новый телефонный провод.

Первым в пять часов утра поднялся Кавалэн; Жикель, оставаясь последним на дне колодца, вернулся лишь в семь часов вечера. Потребовалось четырнадцать изнурительных и опасных для жизни часов, чтобы из колодца Дельтея извлечь четырех разведчиков и пятнадцать мешков со снаряжением.

Итак, передовой отряд провел под землей пятеро суток.

Два дня отдыха — и с криками «Вперед! На штурм второй подземной сети!» первая группа поддержки приступила к спуску в пропасть Раймонды. Этой шестерке предстояло обеспечить спуск в колодец Дельтея нового передового отряда в составе Гриозеля, Венсана, Рапа, Лафона, Феликса и Пернена. Лихой и неутомимый Ив Гриозель, руководитель первого отряда разведчиков, возглавлял теперь и второй; его энтузиазм и знакомство с колодцем были для спелеологов залогом успеха.

Дельтей (а он на себе испытал все трудности, которые возникали при спуске и подъеме троса) теперь, спускаясь в зияющую бездну, придумал действенное приспособление: металлический бочонок с соответствующим балластом.

Груз увлекал конец троса, и он легко скользил вдоль стенки колодца, не цепляясь за всевозможные выступы.

Серьезный и непредвиденный инцидент прервал спуск передового отряда и помешал двум его членам присоединиться к своим товарищам на дне колодца.

Во время спуска Гриозеля Эмиль Бюга, который с самого начала находился у рукоятки ворота, вдруг испугался и объявил, что с тросом происходит нечто крайне тревожное: он скручивался, сворачиваясь в чудовищные узлы, на нем завязывались «банты». Короче говоря, вконец изношенный трос оказался совершенно непригодным.

Пернен и Феликс должны были остаться наверху, и с обычной осторожностью мы сообщили об этой новости нашей четверке: Гриозелю, Венсану, Лафону и Рапу.

С хладнокровием и философским спокойствием, которые проявляют истинные спелеологи при самых непредвиденных (чтобы не сказать больше!) обстоятельствах, они заявили по телефону, что в «нашем составе все-таки четверо». А потом заверили нас, что пока достают новый трос, им есть чем заняться, ведь предстоит исследовать новую сеть! Вскоре отряд исчез в «слуховом окне», которое только что открыл Гриозель.

Именно тогда некоторые газеты бесстыдно печатали преувеличенно мрачные и зловещие заголовки: «Тревога в Кум-Уарнэде… Четверо спелеологов отделены четырьмястами метрами от поверхности; они остались без продовольствия и без света…»

Даже если допустить, что наша четверка действительно могла временно оказаться в таком положении, то при всех обстоятельствах мы снабдили бы узников бездны съестными припасами и источникам света. Нужный груз можно было просто пустить на веревке или, на худой конец, просто сбросить в колодец.

А вдруг разразится гроза? Передовой отряд попадет в смертельно опасное положение. Об этом думали мы все и, конечно, те, кто был под землей. В случае грозы подземный ручей превратился бы в бешеный поток и отрезал бы путь отступления группам поддержки, так как вода заливает коридоры порой до самых сводов. А каскад в колодце Дельтея? Смешавшись с мощными потоками, он достиг бы апогея своей клокочущей разрушительной силы. К счастью, нас не постигло это бедствие, но оказалось, что мы были на волоске от гибели: гроза, внушавшая столько опасений, разразилась сразу же после того, как спелеологи покинули бездну. Лишь спустя двое суток мы смогли извлечь оставшееся под землей оборудование и снаряжение.

Как только неприятная весть о порче троса дошла до верхнего лагеря, Жикель и Брандт тотчас же отправились пешком к перевалу Порте, а оттуда на машине помчались в Тулузу. Из Тулузы они сообщили, что куплен новый стопятидесятиметровый трос. Хотя мы очень спешили, но лишь спустя двое суток группа во главе с Дельтеем достигла колодца, названного его именем, и смогла заняться сменой троса.

Передовая четверка томилась в бездне, время там тянулось бесконечно — ведь предпринятая ими разведка, к сожалению, заняла лишь ничтожную часть этого времени.

Безусловно, исследование колодца глубиной шестьдесят метров — задача трудная и опасная. Ведь здесь при спуске все время приходилось балансировать на шатких карнизах, и это очень напоминало работу трубочистов. Но разведка не прерывалась ни на минуту.

Перебравшись через «слуховое окно», Ив Гриозель и Робер Венсан открыли красивый зал; его стены были глухи и крепки, только в одном месте открывалась лазейка — узкий проход с низким сводом. По нему Ив и Робер проползли пятнадцать метров, а затем оказались в полном тупике.

Проточные воды, некогда заполнявшие эту теперь оставленную водой и преданную забвению мертвую систему, отложили в ней мощные слои известкового осадка и образовали многочисленные сталагмиты. Водный путь к бездне Пьера давно был закрыт, и закрыт наглухо. В 1959 году, когда минуло несколько тысячелетий с тех пор, как исчезли древние подземные ручьи, сюда, в этот «медвежий ров», пришли спелеологи. Тщетными, однако, были их труды; спустя несколько дней они снова убедились, что сообщения между пропастями Раймонды и Пьера нет. Один из нас сделал по этому поводу ясное и удачное заключение: «Вместо пропасти Раймонды — Пьера глубиной семьсот тридцать метров существуют пропасть Раймонды глубиной четыреста сорок восемь метров и пропасть Пьера, глубина которой пятьсот шестьдесят четыре метра».