Николай Пржевальский - Из Зайсана через Хами в Тибет и на верховья Желтой реки

На другой день взошедшее солнце быстро высушило почву, и мы благополучно, хотя с большим трудом, перебрались через лёссовые обрывы, упирающиеся в Хуан-хэ. Как и в первый раз, для помоги нам было собрано около сотни тангутов и тангуток, опять-таки весьма мало помогавших и остававшихся только зрителями нашего перехода. На дне ущелья лёссовая глина, растворенная дождем, представляла собой густой сироп, в котором вьючные мулы и мы сами вязли по колено. Выбравшись из этой несносной грязи, мы разбили свой бивуак в последний раз на берегу Хуан-хэ. В ее глубокой долине жара теперь доходила до +33,7° и чувствовалась особенно сильно после недавних морозов и метелей гор Джахар. Впрочем, температура опять быстро понизилась, лишь только, пройдя ущельем р. Тагалын, мы взошли на Кукунорское плато. Этим подъемом и закончилось трехмесячное наше исследование бассейна верхней Хуан-хэ, т. е. тех местностей северо-восточного угла Тибетского нагорья, которые прилегают к собственно Китаю и несут частью тибетский, частью китайский характер, без исключительного преобладания одного над другим.

[559] 24 июня/6 июля –10/22 августа 1880 г.

Идем долиной р. Ара-гол. — Стоянка на берегу Куку-нора. — Следование по восточной его стороне. — Растительность береговой полосы. — Джума. — Бивуак на устье р. Валема. — Охота за горными гусями. — Выбор возвратного пути через Ала-шань. — Местность от Куку-нора до кумирни Чейб-сен. — Наше здесь следование. — Постоянные дожди. — Старые знакомцы в Чейбсене. — Водяная молельня. — Хребет Южно-Тэтунгский. — Растительность его альпийского пояса. — Флора лесной области. — Фауна тех же гор. — Местные тангуты. — Наше пребывание в описываемых горах. — Кумирня Чертынтон. — Хребет Северно-Тэтунгский. — Последние впечатления гор. — Переход до города Да-и-гу. — Спуск с Тибетского нагорьяк Ала-шаню.

Выбравшись 23 июня из глубоких ущелий Хуан-хэ на плато Куку-нора, мы продолжали свой путь к названному озеру степной, довольно широкой равниной, которая залегает по р. Ара-гол и продолжается в том же юго-восточном направлении до отрывистых спусков к самой Желтой реке. С юга эту высокую долину окаймляет, как было уже ранее говорено, хребет Южно-Кукунорский; с севера — хребет Ама-сургу, на продолжении которого в северо-западном направлении стоят новые горы, отделяющие плато Куку-нора от бассейна Сининской реки.

Дожди, немного было утихшие после гор Джахар, теперь начались попрежнему, сопровождались обыкновенно грозами и нередко падали ливнями. Эти ливни, смывая лёссовую глину, затопляли более низкие места и до крайности мутили воду в речках; невозможно было напиться или сварить чай, не дав почерпнутой воде хотя немного отстояться. Затем измокший аргал вовсе не горел, деревьев же или кустарников нигде не было; пришлось разрубить для топлива палки от верблюжьих седел и довольствоваться полусваренной бараниной. Те же самые ливни уничтожили бесчисленное множество пищух (Lagomys ladacensis?), столь обильных на Куку-норе. Теперь эти пищухи беспрестанно валялись мертвыми возле своих нор; многие были залиты в тех же норах. Везде по степи летали коршуны, вороны и орланы, собирая легкую добычу. Вероятно, подобные истории случаются нередко как здесь, так и во всем Северном Тибете, чем, до известной степени, приостанавливается необычайное размножение плодливого зверька.

Стоянка на берегу Куку-нора. Устье р. Ара-гол пересыпано, должно быть недавно, песком, так что ныне река эта не впадает в Куку-нор, но образует недалеко от его берега три небольших пресноводных озера. Возле северного из этих озер мы разбили свой бивуак. Место для стоянки здесь было хорошее, и мы пробыли на нем четверо суток, т. е. все последние дни июня, занимались рыбной ловлей, охотой и собираньем довольно скудной степной флоры. При ясной погоде купались в Куку-норе, берег которого отстоял от нашего бивуака лишь на одну версту. Купанье было превосходное: вода имела от 18 до 20° тепла; дно же, при небольшой глубине, состояло из мелкого песка, сбитого волнами в твердую массу, словно асфальт.

На озерах, образуемых р. Ара-гол, в большом количестве держались со своими молодыми турпаны и горные гуси (Anser indicus); кроме того, здесь встречалось много гагар (Podiceps cristatus), которые еще высиживали яйца на своих пловучих, из травы сделанных, гнездах. Найдена была также большая редкость, именно яйца черношейного журавля (Grus nigricollis), впервые открытого мной на том же Куку-норе в 1873 году. Нынешней весной мы добыли в свою коллекцию шесть экземпляров этих редких журавлей и нашли два их гнезда. Вообще на Куку-норе, сколько можно было теперь видеть, не только прилетные, но и местные птицы большей частью гнездятся поздно, вероятно вследствие продолжительных весенних холодов. Кроме того, несмотря на обилие воды и болот, многие пролетные голенастые и водяные вовсе не остаются здесь для вывода молодых [560] Как, например, кроншнеп (Numenius major), сукален (Limosa melanuroides), бекас (Scolopax gallinago), шилоклювка (Recurvirostra avocetta), чибис (Vanelhis cristatus), серые и малые журавли (Grus cinerea, G. virgo), серый гусь (Anser cinereus) и даже утки (Anas boschas, A. clypeata, A. penelope, Tadorna cornuta). .

Несмотря на высокое положение местности и на дождливую, весьма прохладную погоду, летом на болотах Куку-нора множество мошек и комаров [561] Противоположно прежним рассказам монголов, уверявших нас, при первом здесь путешествии, что летом на Куку-норе нет вовсе этих насекомых. Впрочем, Муркрофт встретил их в обилии даже на гораздо большей абсолютной высоте (15 250 футов) на оз. Мансороар в Юго-западном Тибете(143). , которые в тихие дни изрядно донимали как нас, так и наших животных. Жертвой этих кровопийц сделался знаменитый наш баран, по прозванию Ёграй, который куплен был еще в Тибете и с тех пор ходил при караване вожаком вновь приобретаемых баранов. Теперь этот Ёграй ослеп от укусов мошек и был оставлен на месте нашей стоянки — убить старого спутника рука не поднималась. Другой такой же баран из Цай-дама прошел с нами взад и вперед по Северному Тибету, выходил три месяца на верховьях Желтой реки и теперь еще здравствовал, исполняя должность вожака при новых своих собратиях. Впоследствии этот самый баран дошел от Куку-нора до средины Гоби и здесь на пятой тысяче верст своего пути был оставлен монголам, так как сильно подбил копыта на гальке пустыни.

Следование по восточной стороне Куку-нора. От р. Ара-гол мы прошли в три дня к устью р. Балема. Расстояние здесь 73 версты. Дорога идет то по самому берегу Куку-нора, то, гораздо чаще, отходит от него в сторону, пересекая по хорде полуострова или избегая песков. Последние весьма здесь обильны и, как обыкновенно, насыпаны холмами от 200 до 400 футов высотой. Южная гряда описываемых песков протягивается от Куку-нора до самых окрайних гор. Северная же песчаная группа вытянута больше по берегу описываемого озера, от которого отделяет гораздо меньшее, но более соленое оз. Хара-нор, по всему вероятию некогда бывшее частью Куку-нора. Те же самые пески, приносимые западными ветрами, сильно уже обмелили обширный залив, вдавшийся между северной и южной песчаными группами, как равно образовали три песчаных острова, лежащих невдалеке от восточного берега Куку-нора.