Алексей Доронин - Сорок дней спустя

Дешевые и допотопные, баллистические ракеты арабских стран были ничем иным, как начиненными взрывчаткой консервными банками с примитивной инерционной системой наведения. Шестая часть из них и вовсе взрывалась в воздухе, падая на землю дождем горящих обломков. Почти все остальные сбивались комплексами "Пэтриот". Сбивались до тех пор, пока не кончились противоракеты. Затем качество было побеждено количеством, и на каждый квадратный километр Земли Обетованной упало по паре "птичек", некоторые из которых были начинены быстроразлагающимися химическими агентами. Одновременно авиация Иордании, Сирии, Ливана и Египта устроила самоубийственный рейд на ракетные базы Израиля в пустыне Негев с одной целью - уничтожить хотя бы часть готовящихся к запуску "Иерихонов".

Следом двинулась бронетехника и пехота, поддержанная добровольцами из всех стран Лиги. Они долго готовились к этому дню, накапливая оружие и ярость для реванша.

За войсками шли колоннами и ехали на личном транспорте "мирные люди" - народные мстители, проще говоря, мародеры с сумками для добычи. К ним присоединялись и жители Палестины от мала до велика.

Новая война Судного Дня была скоротечной, и в этот раз детей Сиона не спасло ни техническое превосходство, ни то, что за оружие взялись все, кто мог его поднять. Без американских друзей за спиной они могли только продать жизни подороже, захватив с собой побольше врагов. Но на место каждого убитого араба становилось десять, и совсем скоро, щедро удобрив трупами песок, захватчики прорвались через заслоны и устроили среди библейских долин ветхозаветную бойню. За собой они оставляли города и поселки, где не оставалось даже кошек и собак. Только смрадный дым поднимался к небу, как из трубы гигантского крематория.

5 сентября еврейское государство перестало существовать - на этот раз навсегда. Но из двухсот сорока его ракет средней дальности марки "Иерихон-4" почти сто пятьдесят успели взлететь, превратив в пыль половину крупных городов стран ислама. Черный метеоритный куб Каабы превратился в пыль вместе с древними памятниками Александрии и Каира.

Победителям некуда стало возвращаться. А, потеряв общего врага, они мигом лишились подобия единства. Почти сразу вспыхнул раздрай, закончившийся резней и взрывами "грязных бомб" в уцелевших Эр-Рияде и Абу-даби.

Днем раньше войска Северной Кореи хлынули в Южную, сметая все на своем пути. В первом же боестолкновении вскрылось преимущество социалистического уклада над капиталистическим: северяне не умели делать телевизоры и автомобили на экспорт, зато не разучились держать автоматы.

Еще вечером первого дня, опомнившись от потрясения, Индия и Пакистан подписали договор о ненападении, имея перед глазами красноречивый пример. Но усилия Дели и Исламабада пошли прахом, когда отбившиеся от рук военные с обеих сторон начали промышлять грабежами по ту сторону рубежей.

Как и в других местах, противостояние развивалось по нарастающей. 28 августа страны обменялись серией ядерных ударов, стараясь опередить друг дружку и получить стратегическое преимущество. Это бледное подобие катастрофы 23-го числа если считать мощность бомб, из-за скученности населения и неразвитости системы ГО унесло не меньше жизней. Вслед за этим армии двух государств оказались втянуты в вялые позиционные бои на всем протяжении границы, которые стихли через неделю, когда оба правительства пали под натиском обезумевших от голода толп.

Не лучше обстояли дела и у государства, заварившего эту кашу. То, что уцелели врытые в скальную толщу Аппалачей и Кордильер бункеры, а с ними и высшее руководство страны, едва ли улучшало ситуацию. А может, по закону Мерфи, даже ухудшало ее, ведь лихорадочные попытки власть имущих уцелеть могли только снизить шансы обычных людей на выживание.

Части национальной гвардии и силы FEMA, которым предоставили самые широкие полномочия вплоть до расстрела инсургентов на месте, не справлялись с охватившим все пятьдесят штатов хаосом. Немудрено, если вспомнить, как долго они не могли справиться с последствиями урагана всего в одном. Теперь "Катрина" была на большей части территории США. На улицах уцелевших мегаполисов царила Варфоломеевская ночь, где расовые банды резались за добычу из разоренных супермаркетов и соревновались в охоте на "белых свиней".

Русские знали куда бить. Вдесятеро меньшим мегатоннажем они нанесли больший ущерб. Сыграла свою роль и география: раскиданные по необъятным просторам города и веси РФ были менее уязвимы, чем многоэтажная городская Америка, втиснутая в узкие пятачки дорогой земли у побережий. При атаке на мегалополисы эффективность поражения "биологических целей" растет не в разы, а на порядки. А уж если те находятся в зоне минутного добегания приливной волны... тогда каждый мертвец обойдется почти даром.

Падали, как подрубленные, небоскребы, а вместе с ними рушилась "американская мечта" - мечта эгоистов всего мира, променявших могилы предков на жирный гамбургер. Сколько их там было - сто миллионов? Двести? Вряд ли кто-нибудь подсчитает.

Сохранившие боеспособность и управляемость части сухопутных сил стягивались в менее пострадавшие районы Среднего Запада. Но и там они не должны были задержаться надолго.

После того как закончится уборочная, и погрузят в трейлеры и вагоны продукты, войска перебросят на западное побережье, где в уцелевших портах их уже будут ждать транспорты.

Собранная по лагерям беженцев группа ученых не зря ела пайковый хлеб с ореховым маслом. Теперь за него они работали лучше, чем когда-то за стотысячные оклады с бонусами к рождеству. Им удалось на конкретных данных смоделировать развитие "ядерной зимы" на ближайшие пять лет, и результат анализа был приговором для всего континента от Аляски до Калифорнии. Вместе с ним обречены были уцелевшие триста миллионов. Расчет показал, что через год в живых останется только каждый двадцатый. Спасать их не было ни возможности, ни смысла.

Все внимание Центра занимал островной штат, в документах получивший кодовое название "Новая Формоза". Даже с учетом вывезенных продуктов он не прокормил бы больше ста тысяч пришлых, которых уже отобрали и начали вывозить. К счастью военный и торговый флот уцелели почти полностью, и, несмотря на волну дезертирства, для невиданного переселения удалось собрать почти полтысячи кораблей.

Впрочем, те капитаны, которые послали верховное командование куда подальше, далеко не уплыли - крылатых ракет было предостаточно, да и самолеты еще летали, а у пилотов палубных бомбардировщиков было больше причин подчиняться Центру, ведь они не могли сесть, где им вздумается.