Борис Ляпунов - В мире мечты. Обзор научно-фантастической литературы

А над этой трудностью — изображения социального будущего — стоит еще большая — показ человека будущего. Вот задача, которую необходимо разрешить советскому писателю, работающему в области фантастики.

Научная фантастика — одно из сильнейших и эффективных орудий для воспитания в подрастающем поколении нашей страны больших, необходимых советскому человеку качеств. Этот литературный жанр дает большой простор романтике, героике, интернациональному чувству; в нем легко раскрываются великие воодушевляющие перспективы, цели и задачи, зовущие к борьбе за них, требующие упорства, инициативы, смелости, отваги и знаний, знаний, знаний.

Наша советская научная фантастика... должна быть — это главное и основное — участницей в строительстве будущего коммунистического общества, должна звать к нему всеми могущественными средствами художественного и научного реализма...

Наша мечта должна быть той мечтой, о которой говорил Ленин. Она должна не размагничивать, а мобилизовать читателя, вселять в него уверенность, твердое убеждение и действенную веру.

Научная фантазия есть умении представлять будущее и неизвестное, закономерно развивающееся из настоящего и известного. Но если научно-фантастическое произведение не насыщено сведениями, если не весь его материал достоверен — не понижает ли это его ценности?

Нет, потому что научная фантастика, кроме познавательной, имеет и свою специфическую ценность, а именно — эмоциональную. Научно-фантастическое произведение, ставя крупную и прин ципиальную научную проблему (как, например, жизнь на иных мирах, разложение атома, возможность стать невидимым, переделка человеческого организма и др.), будит мысль, заставляя ее предугадывать дальнейшие достижения человеческого гения, если не дает исчерпывающего знания, то зажигает читателя страстной жаждой знаний.

Мы должны быть дерзновенными и смелыми в области создания художественных произведений, касающихся нашего будущего. Мы должны умно мечтать. Широкое поле для этой мечты предоставляет утопический или научно-фантастический роман. Нам нужно... создать свой научно-фантастический роман, который воспитывал бы в читателе смелые мысли, направлял бы эти мысли на изобретательство, искания и неустанное стремление вперед.

Сокровищница советской литературы в течение ближайшего времени должна обогатиться произведениями, в которых была бы показана техника сегодняшнего дня, ближайшего и далекого будущего.

Произведения (советских писателей и поэтов. — Б. Л.) должны не только говорить о пути уже пройденном, но намечать пути будущего нашей техники и, применяя в своем творческом методе фантастику, являться как бы пророчествами. Нам надо, поднимаясь до грани фантастики, поучиться этому у таких мастеров, как Беллами, Уэллс, Жюль Верн, Келлерман и другие.

Подлинная научная фантастика должна быть основана не на произвольном комбинировании известного, а на том, чтобы выводить необходимые следствия из новых условий.

Наука сейчас занялась проблемами, которые искони считались вотчиной фантастики (инопланетные цивилизации и связь с ними) или, казалось, еще надолго останутся в ведении фантастики (философские и социальные следствия развития кибернетики).

Фантаст думает в одиночку, реже вдвоем. А ученые думают о будущем коллективно, с более высоким кпд, используя более полную и свежую информацию. Фантасту трудно догнать науку.

Отсюда бесконечные повторы одних и тех же идей и ситуаций. Отсюда мнение, что науку и не следует догонять.

Нельзя создать добротное фантастическое произведение без свежих идей. Безусловно, фантастика — человековедение. Но человековедение (в отличие от обычной литературы) будущего. Понять же и показать будущего человека и будущее общество в отрыве от науки нельзя. Ибо наука становится одним из важнейших социально формирующих фактов. Мировоззрение, знания, образ жизни, многие привычки, даже детали быта будущего человека, — словом, все зависит от науки.

Чтобы говорить о будущем человеке, надо представлять, какой будет наука. Надо самому — хоть в какой-то мере! — видеть будущее науки.

Фантастика сегодня — как авиация накануне штурма звукового барьера. Авиация тогда не могла жить старыми скоростями, она должна была пробить, преодолеть барьер. Фантастика, по самому существу своему устремленная в будущее, не может жить бесконечными повторами одних и тех же сюжетов, приемов. Она вновь должна обрести крылья.

Фантастика — это литература научной мечты.

То, что мысль Человека откроет завтра, невозможно без того, что уже открыто ею сегодня.

Но есть немало фантастических произведений, в которых читатель сразу и безнадежно запутывается в зарослях заумных псевдонаучных «терминов» и надуманных ситуаций. С одной стороны, такой писатель-фантаст, иногда даже рисуясь, пренебрегает наукой, а с другой, делает все, чтобы замаскироваться под ученого, жонглируя «мезонной» фразеологией и порой не без успеха, даже радуясь, если ему удалось нокаутировать неискушенного читателя.

Я тяготею к фантастике научной. Но когда я слышу «о грани возможного», то это смущает и меня. Ведь это связывает и довольно ощутимо тянет только к тому, что уже есть и позволяет фантасту шагнуть только до какого-то барьера. Когда же я сказал себе, что буду писать на «грани невозможного», мне стало легче.

Могут возразить, что между тем и другим расстояние ничтожное и близкое к нулю. Но когда я говорю: «на грани возмож ного», тo смотрю все-таки назад, а когда думаю о том, что граничит с невозможным, то смотрю вперед, в Неизведанное.

А как же быть, например, с машиной времени Г. Уэллса? Ведь ее научная основа нереальна... Но это литературный прием, а сам корень глубже и в другом мосте.

Думается, что такое будет допустимо всегда в произведениях сатирических, гротесках, политическом памфлете, юморе, где научная «новинка» является лишь сродством достижения цели, а не самой целью, что сразу понятно и читателю.

Я считаю, что фантастика — не более как прием, позволяющий автору рассматривать обычные ситуации в необычных условиях, прием, которым мировая литература пользуется с незапамятных времен.

Лучшие фантастические произведения всегда были построены на использовании реалистических методов. Больше того, чем фантастичнее ситуация, тем реалистичнее она должна быть описана. Вспомним хотя бы произведения Уэллса. Противопоставлять фантастику реализму, по моему мнению, просто бессмысленно.