Михаил Дмитрук - Вдохновение по заказу?

…Юлий Цезарь поражал своих приближенных способностью одновременно делать несколько дел: слушать одно, писать другое, размышлять о третьем… Владимир Ильич Ленин обладал так называемой фотографической памятью: посторонним казалось, что он просто перелистывает книгу, а на самом деле все запоминал и осмысливал…

Считалось, что на подобное способны только гении. Но вот известный советский психотерапевт Владимир Леви в книге «Нестандартный ребенок» рассказал о простом мальчике, который демонстрировал удивительные способности. Ему давали прочитать интересную книгу, а он возвращал ее через несколько минут: «Пока только запомнил, прочитаю потом». Он мысленно «фотографировал» страницы, а на досуге вызывал их в памяти и читал как по писаному. Блистал и другими талантами, прямо как Юлий Цезарь. Так что же, этот ребенок — гений?

Мнение Владимира Леви кажется парадоксальным: нет, это нормальный ребенок. Такими, мол, должны быть все мальчишки и девчонки… При одном условии, что родители и педагоги не подавят их врожденные способности своим чрезмерным усердием. В школе необходимо много запоминать? Значит, надо читать, повторять, зубрить… То есть губить наиболее эффективный вид памяти — эйдетизм. И гак почти, во всем. Очень мало кому удается стать взрослым, не отупев.

К счастью, способности детей не погибают безвозвратно, — говорит Матюгин. — Они словно засыпают в школьниках, но при желании. их можно пробудить. В наших экспериментах обыкновенные ребята уже на первых занятиях запоминали в десять раз больше, чем обычно. А потом многократно увеличивали эту цифру, если бы им не мешали педагоги, они одолели бы годовую программу за месяц, выучили в школе не один язык, а несколько…

Да, в фантазии Игорю Юрьевичу не откажешь. Видно, что он и сам Преуспел, воскрешая детские способности. А впрочем, так ли уж нереально то, о чем он говорит?

«Через три месяца после первого занятия эйдетизмом в школе был экзамен по геометрии. Я думала, что знаю предмет плохо, — успела только накануне бегло проглядеть конспекты. Но когда вытащила билет, вдруг почувствовала, что. могу отвечать без подготовки. Подошла к доске, на секунду закрыла глаза и… увидела листок моей тетради, на котором записан нужный билет — со всеми чертежами, цифрами и пояснениями. Открыла глаза — образ сохранялся. Я стала просто списывать с него, как со шпаргалки. И в результате получила „отлично“.

Прибежала домой, сгорая от стыда. Стала всем рассказывать, как нечестно заработала „пятерку“ — будто списала. Но никто не поверил, что я зрительно запомнила листок. Все думали — просто вызубрила билет. И хвалили меня за усердие» (из дневника шестнадцатилетней Ирины Рыбниковой).

Прекрасная иллюстрация школьного кодекса чести:, зубрить — весьма похвально, а мгновенно запоминать — чуть ли не грешно. Девушке бы радоваться, что она сэкономила время на механическую работу. А она раскаивается в содеянном.

Опасность здесь иная. Что, если эйдетизм притупляет другие способности взрослых людей — например, творческие? Ответить на этот непростой вопрос мы попросили известного специалиста, изучающего резервные возможности человеческой психики, доктора медицинских наук Леонида Павловича Гримака.

— Иногда эйдетизм действительно мешает творчеству, — сказал он, — если человек не способен оперировать другими видами памяти. Тогда он невольно запоминает буквально все: людей, которых видел единственный раз в жизни, прочитанные объявления, пройденные заборы, дома, подворотни… Кстати, этим страдал один из ваших коллег — журналист Шерешевский. Яркие воспоминания о реальных и вымышленных предметах преследовали его как наваждение. И это мешало в работе: он словно прикипал к фактам, не мог их осмыслить, обобщить. Даже прибегал к специальным уловкам, чтобы на время забыть детали, увидеть за ними идею. Увы, он был не способен создавать талантливые произведения. И переменил свою профессию — стал демонстрировать феноменальную память на сцене.

— А наши ребята могут забывать запомненное, — вступил в беседу Матюгин, — вернее, хранить ее в подсознании, чтобы при желании оттуда извлечь. Другими словами, они умеют активно управлять своей памятью. Цифры, слова и предметы, с которыми они работали на занятиях, в другое время всплывают в сознании, только когда им это позволят.

Усвоенная информация не мешает ребятам жить. Они могут забывать ее во время творчества. А его им хватает, ведь рутинная работа сведена к минимуму — зубрежка отменена.

— Очень хорошо, продолжал ученый. — Ведь запоминание не самоцель. Иногда необходимо критически осмыслить усвоенный материал, а здесь детское видение мира не годится. Если сохраняется способность переключаться с одного вида памяти на другой, то эйдетизм может быть полезен как один из необходимых компонентов мыслительного процесса. Кстати, то же можно сказать и, о каталепсии, которую вызывают у себя ваши ученики. Она хороша лишь как разновидность психофизических тренировок. Но должен предупредить: эти занятия надо проводить только под руководством опытного психотерапевта.

Что ж, такой специалист есть в Центре развития эйдетической памяти. Но ребята, которые занимаются здесь давно, редко пользуются его услугами. Ведь они не зацикливаются на психологических опытах — пусть, говорят, на них специализируются артисты оригинального жанра. Школьники открывают в себе новые способности — еще более удивительные.

…Испытуемые закрыли глаза, подняли руки и повернули ладони к Матюгину.

— Какой палец я сейчас уколол, — спросил он, дотрагиваясь иглой до мизинца.

Этого никак помогли видеть ребята — руки Игоря Юрьевича были спрятаны под столом. Но почти все ответили верно. Опыт повторяли много раз — результаты были аналогичными.

Потом Матюгин спрашивал, какое число он загадал, и незаметно для ребят показывал мне его на пальцах. Опять верные ответы. С закрытыми глазами школьники отгадывали геометрические фигуры, слова, предметы, которые рисовал на бумаге Игорь Юрьевич. Статистика такова: из каждых пяти ответов верными были примерно четыре… Прямо мистика какая-то.

— А я не вижу здесь ничего сверхъестественного, — сказал Гримак. — Если есть. физические поля человека, то вполне возможно, что через них передается информация. Но чтобы уверенно судить о существовании или отсутствии телепатии, необходимы серьезные исследования. К сожалению, в нашей стране они до сих пор не проводились, если не считать попыток отдельных энтузиастов. Но может быть, ребята, которые сейчас увлекаются психологическими опытами, когда-нибудь станут солидными учеными и разберутся наконец в таинственных проявлениях человеческой психики?