Алексей Маслов - Путь воина - путь к смерти

Но это - легенда. Скорее всего "Хагакурэ" был создан самураем Ямамото Цунэтомо. Всю жизнь Ямамото преданно служил своему господину, не щадил жизни, терпел с ним опалу и переживал взлет славы, но однажды его господин умер. Боль утраты была столь сильна у Ямамото, что он удалился в небольшой горный храм и решил отдать последние почести тому, кому он был так сильно предан. Но как выразить искренность, всю полноту своих чувств? Как передать все величие пути служения Пути воина? И вот тогда Ямамото Цунэтомо решает написать краткие наставления всем последующим поколениям самураев, чтобы те были столь же великими воинами, как его господин. Так рождается "Сокрытое в листве". А чуть позже к названию этого произведения стали прибавлять слово "Бусидо", и так в самурайской среде появилось "Хагакурэ Бусидо" - "Путь воина, сокрытого в листве".

Вероятно, Ямамото не столько сам писал текст, сколько компилировал его из высказываний и наставлений, которые бродили в то время среди самураев. Таким образом, перед нами - не авторское произведение, но отражения особой идеологии и мироощущения, ставшие идеалом воинской традиции. Идеалом, которому никогда не суждено было осуществиться.

Идеал преданного воина

Влиятельный и блестяще образованный дайме Хосокава Сансай (1536- 1646) считался одним из самых известных коллекционеров оружия. Он сам не раз составлял рисунки, на основе которых декорировались латы самураев, и такое снаряжение стоило баснословные деньги. И тем не менее поток богатых дайме, которые обращались к нему с просьбой' составить проект разрисовки шлема или нагрудного щитка, выложив за это немалые средства, не иссякал. Хосокава также прослыл большим знатоком чайной церемонии и держал у себя дома богатую коллекцию принадлежностей для приготовления чая, состоявшую из самых утонченных и дорогих предметов.

Однажды к Хосокаве пришел в гости не менее известный самурай Хотта Масамори (1608-1651) и обратился к нему с просьбой показать коллекцию предметов для чайной церемонии. Но Хосокава в течение нескольких часов демонстрировал ему лишь оружие и латы, давая при этом подробные объяснения и отпуская остроумные замечания о технике работы старых мастеров. И ни разу не показал ни одного предмета чайной церемонии! Откуда такая невежливость, ведь его гость пришел посмотреть именно на них? Но позже сам Хосокава Сан-сай так объяснил свое поведение: когда один воин посещает другого, они не должны говорить нио чем другом, кроме как об оружии и ратных делах.

Воин всегда должен думать лишь о воинском начале, которому подчинена вся его жизнь, каждый его поступок и помысел. И случай с Хосокавой Сансаем весьма показателен - настоящий самурай принципиально отказывается рассуждать о предметах, непосредственно не относящихся к воинскому ремеслу.

Итак, речь идет о Бусидо как об идеале всей самурайской традиции, о ее нравственном ориентире. Мы пока не говорим, насколько последовательно претворялся этот идеал в жизнь, да и претворялся ли вообще - об этом разговор особый. Здесь же посмотрим, что входило в комплекс идеальных представлений об "истинном воине".

Те нравственные вершины, которые устанавливали кодексы "Бусидо" для самураев, покоряли современников, впрочем, как и нас - современных людей, ритуальной сообразованностью и даже изяществом. Как не восхититься, например, следующей историей.

Однажды князь Кацусигэ во время охоты по какой-то причине рассердился на одного из своих слуг. В гневе дайме поднял свой меч и, не вынимая его из ножен, ударил своего слугу. Но в этот момент меч выскользнул из ножен и упал в узкое ущелье.

Подданный, на которого был направлен гнев князя, не раздумывая, бросился вниз, спускаясь по крутому обрыву. В конце концов, он достал меч, заткнул его за кимоно на спине так, чтобы рукоять торчала из воротника. На четвереньках он выкарабкался из ущелья и, подбежав к князю, так низко склонился перед ним, что рукоять меча пришлась как раз в руку его господина.

Здесь - "все вовремя и к месту", как и полагается для самурая, который должен уметь "вовремя жить и вовремя умереть за своего господина". Знаменитым стало высказывание принца из княжества Мито, вошедшее во многие кодексы Бусидо: "Истинная храбрость - жить тогда, когда нужно жить, и умереть тогда, когда нужно умереть". Именно на рассказы об этих самурайских идеалах долга перед господином, чести и отваге воинов опирались долгое время наши европейские представления о нравах японской традиции. Но насколько все это соотносилось с действительностью? Как раз это и предстоит нам рассмотреть.

Во всех популярных, а иногда и научных книгах априорно считается, что принципы Бусидо считались священными заповедями, этакой своеобразной "самурайской 'Библией", за нарушение которых ожидал позор, а то и смерть. В принципе сами кодексы Бусидо (напомним, их было несколько десятков) требовали для нарушителей именно таких жестких наказаний. А поэтому зачастую полагается, что все самурайские заповеди выполнялись как бы автоматически, на уровне подсознания.

Действительность же средневековой Японии показывает нам совсем другую, порой диаметрально противоположную картину. И если мы разберемся в этой реальности, то мы многое поймем в тех нравах, которые господствуют в современных японских боевых искусствах, например в каратэ. И, прежде всего, обратим внимание, на что же ориентировало самураев большинство кодексов Бусидо. Одно из таких описаний идеального самурая дает Ямага Соко (1682-1785) - знаменитый наставник в боевых искусствах и конфуцианских науках:

"Занятие самурая заключается в том, чтобы придаваться размышлениям над своим местом в этой жизни; в том, чтобы верно нести службу своему господину, если он имеет такового; в том, чтобы углублять свою преданность к друзьям и, с должным вниманием относясь к собственному положению, посвящать себя, прежде всего, исполнению своего долга. Но в своей жизни самурай неизбежно вовлечен в исполнение обязанностей, связанных с взаимоотношениями между отцом и сыном, старшим и младшим братьями, мужем и женой. Конечно, это является основной моральной обязанностью каждого на этой земле, но крестьяне, ремесленники и торговцы не располагают свободным временем для досуга, а поэтому они и не могут постоянно действовать в соответствии с этими обязанностями и целиком служить примером Пути (до). Лишь самурай избавлен от тех хлопот, которыми занимаются крестьяне, ремесленники и торговцы, и должен занимать себя лишь следованием Пути. И если среди вышеперечисленных трех групп людей найдется тот, кто будет выступать против этих моральных принципов, дисциплинированный самурай должен наказать его и тем самым поддержать истинную мораль на земле. Самураю нельзя, зная о военном и гражданском началах, не проявлять их. И для этого случая самурай внешне всегда поддерживает себя в состоянии полной готовности выступить на службу по первому зову, а внутренне он стремится осуществить Путь (т.е. моральный принцип. - А.М.), что существует между господином и слугой, двумя друзьями, отцом и сыном, старшим и младшим братьями, мужем и женой. В своем сердце он придерживается пути мира, но снаружи он всегда хранит свое оружие готовым к действию. Три класса обычных людей делают его своим наставником и уважают его. Следуя своему наставнику, они становятся способны понять, что является главным, а что второстепенным.