Эрвин Ласло - Век бифуркации. Постижение изменяющегося мира

Новому эволюционному знанию, добытому наукой, религия могла бы придать большую глубину и сообщить человеческое измерение. Религиозные сообщества могли бы отметить празднеством изначальную вспышку, ознаменовавшую рождение той Вселенной, которую мы знаем, — мгновенный синтез фотонов и многих микрочастиц, атомов и молекул в расширяющихся просторах космического пространства. Они могли бы отметить празднеством возникновение макромолекул и протоклеток — провозвестников и глашатаев жизни на поверхности нашей планеты и бесчисленных, хотя и еще не известных, планет в этой и мириадах других галактик. Они могли бы признать, что космос — это наше «я», только несравненно больших масштабов; что наше странствие как отдельных личностей отражает эпохальное странствие мира.

Никакая история сотворения мира не может быть более вдохновляющей, чем эта концепция, поскольку эта история не может с такой же полнотой выразить реальность физического аспекта бытия. И ни одна история не могла бы быть столь своевременной. Ибо, признавая и отмечая празднеством самосотворение мира, религиозные сообщества возродили бы древнюю идею: они стали бы снова рассматривать природу как святыню, как элемент священного сообщества космоса. С возрождением святости природы современные люди получили бы свежий импульс для переориентации своего отношения к естественному окружению. Религиозные сообщества могли бы взять на себя возрождение отношения к природе как к святыне и принять участие в зарождающейся эволюции человечества со всей духовной силой.

Религиозное обновление всегда идет вслед за кризисами цивилизации. В самые тягостные моменты истории Израиля появились иудейские пророки; христианство воздвиглось на хаосе, возникшем после морального упадка клонившейся к закату Римской империи. Будда появился в период. духовной и социальной смуты в Индии; Магомет провозгласил себя пророком Аллаха в эпоху раздоров в Аравии; религия бахаулла возникла в условиях жесточайшей неволи в умирающей и раздираемой междоусобицами Оттоманской империи. Ныне мы находимся в эпицентре величайшего и глубочайшего кризиса, который когда-либо выпадал на долю человеческого рода, в эпоху, когда под угрозой находится сама ткань жизни на Земле. Зреет ли в утробе века бифуркации новое обновление? Если такое действительно ожидает нас, то религиозные сообщества мира должны вступить в холистический альянс как жизненная культурная сила, проливающая свет на то, каким должен быть следующий шаг в эволюционном самосотворении нас как биологического вида, и способствующая свершению этого шага.

Наука, искусство и религия могут эффективно справиться с проблемами 90-х лишь при условии, что порожденные ими идеи, интуитивные представления и убеждения распространятся в обществе. И хотя наука, искусство и религия оказывают влияние на мысли и чувства всех людей, те люди, которые не обладают научным складом ума, не проявляют художественных наклонностей и не исповедуют религию на сознательном уровне, будут медленно реагировать на возникающие взгляды и мнения. К таким людям — а они составляют большинство населения во многих странах — надлежит обращаться с помощью более прямых и доходчивых средств. Прежде всего это означает, что роль средств массовой информации должна быть иной.

Коммерческие средства массовой информации — в том числе газеты, радио и телевидение — могут быть весьма эффективными в распространении соответствующей информации, однако не ясно, каким образом они могут быстро и эффективно изменить сложившиеся стереотипы. Существующая ныне ориентация средств массовой информации на «злободневность» (означающую узкие временные горизонты) и «человеческие интересы» (означающие, что сообщаемая информация относится к событиям местного масштаба) изменится только в том случае, если изменятся интересы и потребности широкой публики. Однако на это понадобится время — новые идеи должны проникнуть в сознание людей и оказать свое воздействие. Возникает ситуация, аналогичная старой проблеме «яйца и курицы»: средства массовой информации не изменятся, пока не изменятся интересы и потребности широкой публики, а те не изменятся, пока средства массовой информации не доведут до сведения публики соответствующую информацию. Коммерческие средства массовой информации сами не в силах разорвать этот порочный круг. С другой стороны, некоммерческие средства массовой информации, возможно, могли бы справиться с этой задачей.

Чтобы средства массовой образовательной информации могли справиться с подобной задачей, их необходимо основательно реформировать. В условиях западных демократий они имеют в этом отношении больше шансов на успех, чем коммерческие средства массовой информации: общественные радиовещание и телевидение и связанные с ними образовательные передачи не зависят напрямую от капризов переменчивого вкуса широкой публики. Пользуясь средствами образовательной массовой информации, журналисты могут проявить ту самую ответственность, — которую они так хотели бы пробудить в других: журналистам предоставилась бы возможность затронуть вопросы, выходящие за рамки краткосрочной злободневности и локальных интересов и охватывающие долговременные проблемы мирового значения. Не нужно только излагать проблемы на эзотерическом жаргоне науки или прибегать к помпезной упаковке информации, присущей научной документалистике. Драма, комедия, поэзия и будоражащая воображение компьютерная графика при изложении текущих проблем и перспектив, которые их решение сулит в будущем, могли бы оказать сильное положительное действие.

Усилия средств массовой информации важны, но сами по себе недостаточны — за ними должны последовать институты современной системы образования. Существуют различные возможности для реформирования всех областей образовательной системы, но они не свободны от трудностей. Существующие ныне образовательные институты пронизаны устаревшими представлениями о мире и о месте человека в нем. Эти представления фрагментированы замкнутыми контурами естественнонаучно-технической, социальной, научно-политической и художественно-духовно-релнгиозной субкультур. Подобная классификация, равно как и деление наук на точные и гуманитарные — устарела и даже стала опасной. Она мешает людям обрести целостное видение самих себя и своего века; люди лишаются возможности видеть вещи в целостной перспективе.

Особое значение имеет реформа системы образования в области социальных наук. Социальная и гражданская программы исследований почти во всех частях света благоприятствуют возникновению того, что принято эвфемистически называть «национальным этосом», — этосом, который в действительности часто лежит у истоков этноцентризма взрослых, лояльности по отношению к узким группам и махрового шовинизма. Такие программы могут способствовать росту непонимания между народами и культурами и вести к нетерпимости. Когда дети вырастают и становятся взрослыми, категории, с которыми они знакомятся в школе, интровертируются и становятся неотъемлемой частью их личности. Эти категории проявляются в отношениях и установках, оказывающих влияние на социальные и политические процессы, причем не только в той стране, где живут ставшие взрослыми дети, но и в остальной части взаимозависимого мира. Настоятельный императив состоит в том, чтобы школы отказались от культивирования узкого и недальновидного этоса, а учебники перестали выступать в роли шовинистических фильтров внутренних и международных дел.