Эрвин Ласло - Век бифуркации. Постижение изменяющегося мира

Через холистический альянс науки, искусства, религии и образования мы можем научиться видеть в проблемах и требованиях века бифуркации элементы сложного, но единого исторического процесса. Наше переходное время можно рассматривать под взаимно дополнительными углами. С точки зрения наук, наше время можно было бы воспринимать как эволюцию специфической разновидности сложной системы, в которой универсальные законы развития систем принимают формы и особенности, присущие современному человечеству в его глобальной среде. С точки зрения искусств, переживаемый нами переходный период выглядит приключением, исполненным глубокого драматизма и значения, открывающим новые возможности для личного творчества и создания новых отношений в обыденной жизни, любви, партнерстве и солидарности. С точки зрения религии, переход представляется исполненным все более глубокого значения по мере достижения все более высоких ступеней в продолжающейся самоэволюции и самоинтеграции Вселенной, находящих выражение в новых формах сознания, которые знаменуют продвижение на долгом пути человечества к единству и целостности.

Холистический альянс — своего рода культурный аналог полета «Аполло» на Луну — может быть достигнут. Для этого необходимо возникновение нового измерения в общественном сознании, чувство ответственности и стремление к эффективности ученых, людей искусства, тех, кто трудится в сфере образования, и религиозных деятелей. Холистический альянс требует понимания и поддержки со стороны правительства и деловых кругов и создания гибких учебно-исследовательских институтов, в которых специалисты по обобщениям могли бы интегрировать возникающие у них проблески понимания ситуации в практически полезные прогнозы.

Современный человек не полагается более на силу мышц в сражении, на скорость полета и на защитную маску или окраску в вопросах выживания. Для сохранения своей жизни он научился полагаться только на разум. Современный человек ведет роковую игру, где ставка — наше коллективное выживание и выживание всей биосферы в целом.

Около пяти миллионов лет назад эволюционная ветвь, которая привела к современному человеку, отделилась от африканских человекообразных обезьян — общих предков человека, шимпанзе и горилл. Человекообразные обезьяны — это четвероногие, опирающиеся при ходьбе на межфаланговые суставы передних конечностей; Homo — это прямоходящее двуногое. У человекообразных были мощные челюсти и небольшой головной мозг (в пределах 300–600 кубических сантиметров); у Homo была небольшая челюсть и головной мозг, четырехкратно превосходивший мозг человекообразных (объемом 1400–1600 куб. см). Большинство человекообразных приспособлены к жизни на деревьях; Homo был приспособлен к жизни на земле. Именно эта приспособленность и стала решающим фактором в эволюции разума. Почему некоторые стаи протогоминидов покинули деревья, до сих пор остается загадкой (некоторые антропологи считают, что протогоминиды были вытеснены из лесов в саванны физически более развитыми приматами, обитавшими на деревьях), но коль скоро они покинули деревья, их дальнейшая судьба была предопределена: они были обречены на некоторую форму разума — или на уничтожение. Вопрос, который стоит перед нами сейчас, — какого рода разум достаточен для выживания в XXI столетии? Человечеству, по словам Бакминстера Фуллера, предстоит последний экзамен. Это экзамен на интеллект: проверка коллективного IQ человека как биологического вида.

Разум присущ не только Homo, но и другим видам: другие животные также обладают развитыми формами интеллекта; если бы другим видам было необходимо и представилась возможность развить свой интеллект, то число разумных видов было бы больше. Киты и дельфины обладают интеллектом, но они живут в водной среде, более стабильной и более приспособленной для жизни этих существ. Разуму морских млекопитающих не нужно было эволюционировать в активный, манипулятивный разум людей — обитателей суши. Разум такого типа требуется только тем, кто живет на суше, где для поддержания сложных биохимических реакций существенно наличие и удержание воды, непрекращающийся подвод свободной энергии и поддержание постоянной температуры. Разум соответствующего типа мог появиться у различных видов, живущих на суше; в свое время такой интеллект мог возникнуть у динозавров.

У одного из видов — стенаникозавра — для этого были благоприятные предпосылки: вместительный череп, большие глаза и длинные руки, но он исчез вместе с остальными динозаврами. Если бы стенаникозавр эволюционировал и приобрел высокоразвитый интеллект, биосфера могла бы быть населена ныне не людьми, а рептилиями — со всеми умопомрачительными последствиями.

В отличие от истории динозавров и обитающих в море млекопитающих, только случайное стечение обстоятельств сделало возможной и даже необходимой историю нашего вида, и наши далекие предки в борьбе за выживание сделали ставку на манипулятивный интеллект. Игра, которую они затеяли, была весьма рискованной, поскольку едва наши предки спустились с деревьев, как их на каждом шагу стала подстерегать смертельная угроза. Саванна к тому времени уже была населена животными, большинство которых были сильнее и быстрее людей. Укрыться от хищников в кронах деревьев было теперь невозможно, и у наших предков оставался только один выход: использовать освободившиеся передние конечности. Отпала необходимость хвататься за ветви деревьев, и руки можно было использовать для других надобностей. Вполне вероятно, что развивающиеся руки использовались при транспортировке детенышей, когда стаи первых гоминидов последовали за мигрирующими ордами других видов на формировавшиеся равнины Африки. Возможно, наши предки использовали для самообороны камни и палки, как это делают шимпанзе, орудуя передними конечностями. Но в отличие от шимпанзе и других человекообразных обезьян, избранный нашими далекими предками способ выживания позволил им усовершенствовать контроль за телом, повысить тактильную чувствительность и в особенности развить правую руку. Способными выжить оказались только те стаи гоминидов, которые преуспели в развитии именно этих способностей. И наши далекие предки блестяще справились со стоявшей перед ними задачей: в двигательной и чувствительной зонах коры головного мозга Homo sapiensa кисть руки, особенно большой палец, была представлена феноменально детально.

Когда же передние конечности трансформировались в руки и кисти (с преимущественно развитой правой рукой и правой кистью), отпала необходимость в использовании челюстей для обороны. Естественный отбор не требовал более клыков, секторных малых коренных зубов и массивной челюсти, в которой могли бы разместиться эти зубы. Естественный отбор отдавал предпочтение большому головному мозгу, способному обеспечить праворукость и разум, и черепу, способному стать надежным вместилищем увеличившегося в объеме мозга. Так возник прямоходящий двуногий вид с объемистым головным мозгом, небольшой челюстью и отставленными большими пальцами — характерными особенностями, отличающими Homo sapiensa.