Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №06 за 1994 год

— Миа ли-ки-ра? Вы пришли? — спросил он, улыбаясь.

— Чиа ли-ки. Мы пришли, — сказал Чима, выступив

вперед и ответив на приветствие. — Эти белые люди — священные посланники. Только одного из них, того, что сидит верхом на большом звере позади меня, можете отослать прочь. У него сердце змеи.

— Пойдемте со мной к Саквесаксигуа, — произнес индеец. В живой стене воинов тут же образовался узкий проход. Они вступили в него, словно в осушенный прогал среди вод библейского моря. Воины напряженно и с любопытством смотрели на них. Особенно их поразили лошади, ранее никогда не виденные.

Продвигаясь среди плотных рядов индейских воинов, посланцы Кесады воочию убедились, сколь многочисленным и грозным было войско ципы. И если не отказаться от намерения силой пройти вперед, то наверняка экспедиция будет полностью уничтожена.

Саквесаксигуа, кацик Чиа, принял их в окружении военного совета и пошел, улыбаясь, навстречу.

— Белый человек, которого несет на себе зверь, будь моим гостем!

Фернандо соскочил с коня и пошел за индейским вождем. Мануэль следил за этим с неодобрением. Он хорошо знал, что индейцы боятся человека на коне, считая его сказочным сдвоенным существом. В этом страхе надо их и держать. Мануэль по-прежнему гордо сидел на коне, но с ним никто не разговаривал. В хижину военачальника были приглашены только Фернандо и Чима.

— Что это значит? — спросил раздраженно Мануэль доминиканца. — Эти дикари не знают никаких приличий! — Он направил своего коня ко входу в хижину, вытащил меч и положил блестящий клинок на колени, приняв вид свирепого часового. Монах, не знавший куда себя девать, посматривал вокруг. В самом центре языческого войска его обуревали противоречивые чувства — расслабляющий страх и гордость мученика за веру.

Мануэль навострил уши, но слышал только обрывки индейских слов. Его миссия оказалась сложнее, чем он представлял: ведь он не понимал ни одного индейского слова.

Фернандо сел напротив Саквесаксигуа и прежде всего передал гостевой посольский подарок — сверкающий дамасский кинжал и полированное серебряное зеркало, которые тут же пошли по рукам присутствующих.

— Я пришел, чтобы предложить ципе договор, — сказал Фернандо. — Мы не хотим войти в вашу страну как враги. Мы предлагаем вам дружбу. И хотим использовать наше оружие только против врагов народа муисков. Разрешите нам поехать к вашему ципе, чтобы передать ему привет от нашего императора.

Саквесаксигуа посмотрел на своих военачальников. Все они выглядели угрюмо и настороженно.

— А-цим суа фар нику! — тихо проговорил один старый, причудливо раскрашенный воин. — Выпустив него кишки!

— Це м-ни ука, — возразил Чима громко, — я его привел, это мой брат!

— И я несу мир! — добавил лейтенант.

— Ум-на бохоце а бги, — продолжал настаивать старый воин, — с твоим прибытием сюда мир этой страны умер. Поворачивайся и уходи!

— Он же посланник, — заметил Чима, — священная особа. Он защитил меня от жестокости своих братьев. Я его хорошо знаю и ручаюсь за него!

Старик свирепо посмотрел вокруг и склонил голову, видимо, будучи по рангу ниже племянника ципы.

После непродолжительного совещания было решено: белый парламентер может в сопровождении воинов следовать дальше, его будут охранять и оказывать почести, положенные послу. С ним должен пойти человек в коричневом шерстяном одеянии, и больше никто. Всадник, что остался снаружи, должен наг своем звере возвращаться обратно к чужеземцам, оставшимся на горе.

Началось достопримечательное путешествие. Земли по сторонам дороги были хорошо обработаны, поля, наверно, несмотря на довольно прохладный климат высокогорья, давали богатый урожай картофеля и маиса, юкки, ананасов и дынь. Поселки были обнесены палисадами, из которых торчали высокие мачты с золотыми пластинками, похожими на маленькие флажки. Хижины, построенные из глины, крыты маисовой соломой и с запорами на дверях. Хижины родовых старейшин выделялись величиной и нарядным убранством. Обращали на себя внимание и добротные жилища знатных торговцев и воинов. Они располагались поближе к колодцам и были окружены красивыми лужайками. Главным источником дохода населения, видимо, было садоводство, поля небольшие, но содержались довольно аккуратно.

Фернандо получил эскорт в несколько сот отборных индейских воинов. Они маршировали легким, пружинящим шагом, с копьями на плечах, с решимостью на лицах. Они жевали коку, удивительно подкреплявшую силы индейцев.

Через некоторое время они могли разглядеть впереди укрепленный город, где, как сообщили гонцы, уже подготовились к встрече посольства. От города навстречу двигались многочисленные ряды воинов в пестрых одеяниях; их вел какой-то высокопоставленный вельможа. Воины посольского эскорта пошли медленнее и построились подобно идущим от города.

Первым остановился вельможа встречающей группы. Он приложил руку ко лбу и к груди, причем было видно, что его очень обескураживает вид всадника на коне. Поэтому Фернандо, спрыгнув с седла, сам подошел к нему поближе.

— Мие-ра?— спросил чибча. — Это ты послан к вели

кому ципе?

— Нича-ги. Да, я, — ответил лейтенант.

— Твой дом подготовлен, — сказал предводитель

встречающих. — Я послан, чтобы проводить тебя туда.

Итак, они в столице Эльдорадо, в резиденции ципы Тисквесусы. В городе по сторонам хорошо проторенных улиц — ровные ряды глиняных домов, крытых тростником, деревянными плитками или листами кованого металла, часто из золота и серебра. По обеим сторонам улицы любопытные кланялись и прижимали правую руку к груди.

У входа в большую хижину стояли воины. Сопровождающий ввел Фернандо, патера и Чиму в дом. Здесь все было подготовлено к торжественному приему. Большой зал украшен множеством цветов, в клетках с жердочки на жердочку прыгали разноцветные птицы, по залу лениво ходила прирученная пума, почесываясь иногда о деревянные, покрытые золотыми пластинками столбы. Служительницы и служители стояли молча вдоль стен и при появлении чужеземцев поклонились.

Всем прибывавшим предоставили отдельные помещения, даже конь Фернандо был с почтением препровожден на специальные циновки. Патер с неприязненным изумлением рассматривал большое помещение, стены, покрытые красивыми разноцветными плетеными украшениями из перьев. С замиранием сердца он думал, как донести ему до этих язычников мудрость Господа Бога, и молча воспринимал все окружающее.

Фернандо проснулся рано и, сложив руки под головой, долго рассматривал узорчатый потолок. Через дверной проем в помещение проникало достаточно света. Это было счастливое пробуждение. Он глубоко дышал свежим воздухом горной страны. А потом прыжком вскочил на ноги, сбросив с себя хлопчатобумажное одеяло.