Александр Шубин - Демократический социализм — будущее России

Принцип делегирования заключается в том, что вышестоящие органы формируются из делегатов нижестоящих. Что это значит? Парламент страны состоит не из депутатов, выбранных на избирательных участках в соответствии со случайными симпатиями, возникшими в ходе избирательной кампании, а из делегаций регионов (причем не администраций, а представительных органов). Эти региональные представительные органы, в свою очередь, формируются из делегаций районов и городов. Представительные органы последних формируются из делегатов их подразделений. И так вплоть до органов местного и производственного самоуправления — «общин».

Опыт советов и профсоюзного движения показал, что делегирование может быть эффективным при нескольких условиях:

1. В системе должно существовать четкое разделение полномочий между различными органами («принцип компетенции»). Сфера полномочий вышестоящего органа должна устанавливаться по соглашению нижестоящих (то есть входящие в сообщество организации должны сами решить, зачем им нужна вышестоящая система). Но после этого в рамках этих полномочий нижестоящие должны подчиняться, а не играть в «самостийность». Также четко должны быть установлены достаточные для работоспособности полномочия ответственных перед представительными исполнительных органов и порядок их соподчиненности на разных уровнях. Иначе характерный для бюрократических и неформальных систем хаос может стать бедой и делегирования.

2. В системе должны быть гарантированы права меньшинства («принцип меньшинства»). Скажем, никакое большинство не может принять решение о публичной порке неугодного журналиста — это нарушает его неотъемлемые гражданские права (в частности, право на личное достоинство). Такие неотъемлемые права (социальные, экологические, гражданские) должны быть зафиксированы конституционно и неуклонно соблюдаться силами исполнительных органов всего сообщества (в данном случае — государства).

3. Деятельность представительных органов за исключением заранее оговоренных случаев должна быть открытой («принцип гласности»).

4. Делегированные органы должны быть достаточно компактны для слаженной работы и не напоминать количеством съезды советов или народных депутатов («принцип компактности»).

5. Должно существовать право отзыва делегатов (это можно сделать на любом заседании вышестоящего органа) и предварительного обсуждения внизу важнейших решений («принцип императивного мандата»).

При условии соблюдения этих принципов делегирование имеет ряд очевидных преимуществ перед парламентаризмом. Во-первых, в делегированные органы попадают лиди не случайные, а представляющие конкретные интересы сил, составляющих сообщество, волю не сверху, а снизу. В то же время это люди компетентные, приглашенные нижестоящим органом в качестве своего посланника как специалисты (а не как манипуляторы толпы). Во-вторых, система делегирования позволяет быстро обновлять кадры путем отзыва. В то же время люди, подтвердившие свою компетентность и способность отставивать интересы пославшего их сообщества, могут работать на этом месте не «от выборов до выборов», а хоть пожизненно. В-третьих, затруднено формирование корпоративных интересов вышестоящих органов (в случае образования такого «тромба» на каком-либо уровне нижестоящие организации тут же его «растащат», отозвав зарвавшихся делегатов). В-четвертых, система делегирования достаточно инерционна, чтобы затруднить возможность всяческих авантюр. Ее очень трудно разогнать, так как она разветвлена и опирается на тысячи местных организаций. В-пятых, облегчается деятельность небольших общественных организаций, связанных с нуждами населения и проводящих свои решения через местное самоуправление. Вообще при делегировании организованные «низы» влиятельнее «верхов», на долю которых остается общая координация и поддержание общих для всех стандартов. Делегирование — это перевернутая пирамида власти, настоящая, а не мнимая демократия.

Скоро полвека, как в Европе закончилась последняя война, охватившая большую часть стран этой части света. Такие войны раньше называли европейскими. Первым столкновением подобного рода традиционно считается Тридцатилетняя схватка протестантской и католической коалиций в XVII веке. С тех пор европейские войны регулярно повторялись не реже, чем раз в полвека. За десятилетия складывались две основные коалиции. Затем в них вовлекалось большинство стран Европы, и любое недоразумение между участниками противостоящих блоков вовлекало континент в большую войну. С начала XX века в этой игре стали участвовать США и Япония, и европейские войны превратились в мировые. Таким образом раскол Европы на коалиции превратился в мину, подложенную уже под весь мир.

9 мая 1945 г. последняя коалиционная война в Европе закончилась. Но на место разделения на фашистскую и антифашистскую коалицию пришел новый раскол — НАТО и «Советский блок». Где коалиции жди европейской, а то и мировой войны.

Но руководители блоков, существовавших в 1940-е-1980-е гг. понимали, что перед ними стоит не просто перспектива Большой войны. Речь идет о всеобщей атомной катастрофе, о перспективе уничтожения всей цивилизации. И европейские кризисы не выливались в войну. За эти полвека здесь произошло только три небольших войны (гражданская война в Греции, Советско-венгерская война и Югославско-албанский конфликт). Каждое из этих столкновений было внутренним делом одной из коалиций, и вмешательство в конфликт другой коалиции было очень осторожным — опасаясь ядерной войны стороны уважали послевоенный раздел сфер влияния. Но и Восточная, и Западная Европы пытались освободиться от опеки «сверхдержав» — СССР и США.

Ситуация коренным образом изменилась после 1989 г. В результате Восточноевропейской революции один из блоков рухнул. Гигантский магнит, удерживавший мир в равновесии наряду с НАТО, отключился. Угроза мировой войны исчезла, но во всем мире началась цепная реакция распада систем, которые удерживались полем великого противстояния советской и североатлантической коалиций. Часть конструкций полетела в сторону оставшегося «магнита» НАТО, а часть осталась на месте, так как прочно приросла к национальной почве. Не минула чаша сия и Европу — борьба интересов европейских стран, США и мусульманского мира за передел сфер влияния в посткоммунистической Европе спровоцировали войну в Югославии. Продукты распада страны обзавелись собственными «патронами» — все, кроме прочно стоящих на собственной почве сербов. Потому они и стали «врагами мирового сообщества». Но немаловажно, что само «мировое сообщество» не однородно. Интересы США и западноевропейских стран не совпадают. Европа тяготится американской опекой…