Александр Шубин - Демократический социализм — будущее России

Самоуправлению не мешает и наметившаяся в последнее время структурная перестройка экономики, при которой на место индустриальных гигантов приходят небольшие гибкие производства. Небольшие коллективы легче осваивают самоуправление. «Либеральные» теоретики предсказывали, что такая перестройка вызовет развал профсоюзов, поскольку они были прочней именно в традиционных отраслях. Но и этого не произошло. Численность профсоюзов несколько сократилась, но затем они стали распространяться на новые отрасли.

Усиление гражданского общества, постепенное вытеснение ими структур, основанных на превращении человека в объект управления — это глобальный ответ на вызов кризиса индустриальной цивилизации. Но пока этот ответ еще только может быть дан, и то только в наиболее «развитых» странах мира. А время не ждет. В мире складывается тяжелая демографическая ситуация, при которой население стран Третьего мира растет гораздо быстрее, чем население развитых стран. Это приводит не только к демографическому давлению Юга на Запад, но и к усилению конфликта «Запад-Юг» по политической линии.

Конфликт между Западом и Югом может лишить развитые индустриальные страны относительно дешевых источников сырья. И вот тогда «прогрессивному человечеству» придется отказываться от государственно-монополитистической индустриальной модели, которая создала цветущую культуру, не способную существовать автономно. Но это будет означать рождение новой цивилизации.

XXI век станет свидетелем не только крушения современной «либеральной» цивилизации на Западе, но и постепенного отхода от нее в странах Востока, обладающих своими ресурсами, но выработавшими относительно высокий уровень культуры, чтобы перейти к постиндустриальным отношениям. К тому же эти страны (Россия, Китай и др.) уже нанесли по своей природе такие могучие удары, что наличие ресурсов не спасает их от экологических бедствий. Надо срочно преодолевать индустриализм и двигаться дальше.

Все эти процессы, как и в период падения Римской империи, будут стимулироваться напором нового переселения народов с Юга, которое будет сопровождаться созданием молодых революционных режимов, мечтающих о новой мировой революции.

Каковы могут быть принципы передового общества XXI века? Как мы уже говорили, в центре культуры окажется производство информации (в том числе «ноу хау», что повышает эффективность материального производства). Вторая важная черта — это падение рождаемости. Третья — усиление в обществе горизонтальных связей, доминирование самоуправления над управлением и гражданского общества над государственными структурами. При этом не исключено, что в условиях ослабления и паралича государственной власти именно органы регионального самоуправления, профсоюзы и другие общественные организации возьмут на себя ответственность за общество и станут основой социально-политической структуры.

Это общество не станет идеальным. Оно будет иметь свои острые противоречия (этноконфликты, борьба между самоуправляющимися общинами и «не вписавшимися» в них по разным причинам личностями) и проблемы (возможно — усиление мафий и др.) Но это общество по крайней мере не будет вести человечество к тотальной кататрофе, что дает шанс разобраться с остальными проблемами, найти лекарства, идти дальше. Другой вопрос сможет ли постиндустриальное общество достаточно окрепнуть, чтобы отразить удар с Юга. А это зависит от нас с Вами, от того, как скоро мы сможем добиться преобразования сверхиндустриального, сверхмонополистического, сверхбюрократического общества в общество экологическое, солидарное, информационное, гражданское, самоуправляющееся и демократическое в собственном смысле слова. Преобразовать не «в мировом масштабе», а здесь — по месту жительства.

Современное западное общество по-своему уникально своей неэкономичностью. Доиндустриальные цивилизации брали у Природы гораздо меньше. Правда, это приводило к тому, что человек вынужден был прибегать к животному способу воспроизводства по принципу: высокая рождаемость — высокая смертность. Чтобы из большого количества детей хоть кто-то выжил. Природа и кровавые конфликты «скашивали излишних», пока с началом индустриальной эпохи человек не научился относительно эффективно сдерживать традиционные природные ограничители — голод и болезни. Это немедленно привело к демографическому взрыву и резкому росту совокупного потребления. Ведь рождаемость, основанная на старых культурных стереотипах, сохранилась, а смертность резко упала. Из традиционных «ограничителей численности» осталось только военное взаимоуничтожение людей. Многократно увеличив поражающую силу оружия, «человеки разумные» подобно животным расчищают себе место под солнцем. Однако этот ограничитель и эпидемии «нового поколения» (СПИД и т. д.) недостаточны для решения проблемы — человечество все больше потребляет и все сильнее отравляет собственную среду обитания.

Рождаемость резко превышает смертность прежде всего в раннеиндустриальных странах. Сегодня население четырех стран — Китая, Индии, Пакистана и Индонезии, составляет почти половину населения всего мира. Но если в Китае темпы роста населения в последнее время снижаются, то в третьем мире его рост стремителен — во многих африканских странах каждый год прибавляется 3–5% населения. Это означает удвоение каждые четверть столетия, несмотря на нищенские условия существования. Очень скоро мы будем иметь дело с новыми «демографическими гигантами».

Но где взять продовольствие и ресурсы для обеспечения этого огромного числа людей. И кажется, что спасение может быть только в массовом ограничении потребностей и рождаемости. Иначе XXI век станет в истории человечества последним. Перенаселение Земли и быстрая смена химического состава ее поверхности может привести к гибели всего вида «человек разумный».

Но не все обстоит так мрачно. Когда развитые индустриальные страны достигают определенного уровня развития, в них начинают вызревать принципиально новые явления, которые дают возможность снижать уровень потребления ресурсов без снижения уровня жизни. Прежде всего это — переход от общества потребления вещей к обществу потребления информации (этому способствует и начавшаяся в мире «компьютерная революция»). Поскольку информация, в отличие от вещей, может тиражироваться почти без затрат ресурсов, ее производство при прочих равных условиях гораздо более экономично. По мере развития общества структура потребления заметно меняется. Если средний турок расходует на питание 53 % зарплаты, то средний швед — 23 %. Это еще не говорит о духовности шведа, но по крайней мере свидетельствует о его больших возможностях в этом отношении в сравнении с турком.