Дерек Бикертон - Язык Адама: Как люди создали язык, как язык создал людей

От наших ближайших родственников, бонобо и шимпанзе, в компании которых мы провели время в третьей и четвертой главах, нас отличает именно серия ниш, сформированных нашими предками. В нее включены, по крайней мере, шесть различных ниш: ниша всеядных наземных животных, ниша низших падальщиков, ниша высших падальщиков, ниша охотников и собирателей, ниша скотоводов и ниша земледельцев. Можно еще добавить индустриально-городскую нишу, чтобы их было семь.

Линия бонобо и шимпанзе, напротив, не смогла сформировать больше одной ниши со времени отделения от эволюционной ветки наших предков. По крайней мере, мы не знаем больше чем об одной. С другой стороны, существуют многочисленные доказательства того, что предки человека формировали новые ниши с беспрецедентной скоростью и в беспрецедентном масштабе. Похоже, именно благодаря этому наша судьба столь отлична от судеб других человекообразных.

Того, что я вам сейчас рассказал, еще совсем недавно вы бы не услышали. До недавних пор вам стали бы рассказывать про то, что изменяющаяся среда способствовала отбору определенных генов, а изменяющийся климат — отбору наибольшей пластичности, и это сочетание позволило нашим предкам стать умнее, он смогли создавать орудия, а затем — все более сложные орудия, потому что они стали еще умнее, тут и сказочке конец.

А вот что мы обычно узнаем о механизмах такой эволюции из квазипопулярных источников, которые чаще всего просто фильтруют и модифицируют научные источники (эта конкретная выдержка — из словаря на сайте MSN Encarta, но все то же самое вы с легкостью найдете и на любом другом): «С течением времени генетические изменения могут полностью изменять образ жизни животных, то есть то, чем они питаются , как растут и где обитают. Генетические изменения могут улучшать способности организмов к выживанию и размножению и, в случае животных, увеличивать численность потомства. Этот процесс называется адаптацией… Многие факторы могут способствовать новым адаптивным процессам, но обычно имеют значение изменения в окружающей среде. Предки человеческого вида адаптировались к новой среде, когда изменялись их гены , оказывающие влияние на анатомию (физическую форму тела), физиологию (телесные функции, например пищеварение) и поведение » — курсив мой.

Ни слова о нишах или какой-либо активной роли самих наших предков, которую они могли играть во всем этом процессе. Ни предположения, что животные, включая и наших предков, могли сами решать, что им есть и где жить, не дожидаясь генетических изменений, позволяющих к этому приспособиться (чем бы «это» ни было). Ни возможности того, что они могли исследовать новые территории и начинать адаптировать их под себя при помощи тех генов, которые уже имели. И никакого намека на то, как же мог возникнуть язык.

Геноцентристская версия эволюции не может объяснить, как развился язык. Я не имею в виду, что она этого не объяснила или пока не может объяснить, а то, что она в принципе не способна объяснить процесс эволюции языка.

Несмотря на всю недавнюю суету вокруг гена FОХР 2, никто все еще так и не нашел «гена языка», да и никогда не найдет, скорее всего. Наиболее вероятно то, что сегодняшний язык был результатом взаимодействия ряда плейотропных генов — то есть совокупности генов, каждый из которых выполняет несколько различных функций в процессе развития. Скорее всего, каждый из этих «генов языка» по отдельности был отобран в процессе эволюции из-за одной или нескольких других, не связанных с языком функций. В конце концов, у человека всего лишь в два раза больше генов, чем у круглых червей, а поскольку природа редко выкидывает полезный материал, многие из наших генов точно те же, и для чего бы ни использовали их черви, это уж точно не был язык. Недавние биологические исследования показали нам, что гены являются гораздо более пластичными, чем считалось ранее, и они способны изменять свою экспрессию, чтобы получить множество разных результатов. В предыдущих главах мы рассмотрели несколько неплохих причин того, почему для начала формирования языка не нужно было никакого генетического изменения.

Язык — живое подтверждение теории формирования ниш. Мы увидим, почему это так, если продолжим переписывать нашу собственную предысторию с нишецентрированной точки зрения.

Нам, к сожалению, неизвестно, каков был наш последний общий предок с шимпанзе. Более того, мы даже не знаем, на кого он был похож.

Естественно предположить, что он более или менее напоминал современных человекообразных приматов. Тогда история была бы очень простой: мы изменились, а обезьяны — нет. Это звучит правдоподобно, но у нас нет никаких реальных фактов насчет того, как выглядел наш предок или какой образ жизни он вел. И мы знаем, что между поведением шимпанзе и бонобо, которые разделились только пару миллионов лет назад, существуют огромные различия.

Шимпанзе агрессивны, бонобо — мирные существа. Шимпанзе часто собираются в группы, состоящие исключительно из самцов, бонобо — всегда в смешанные группы. Шимпанзе убивают своих новорожденных детенышей, бонобо — никогда. Шимпанзе используют орудия, бонобо, при всем их интеллекте, — нет. Самки шимпанзе доступны для спаривания только в период течки, бонобо — в любое время. Бонобо предпочитают миссионерскую позу, а шимпанзе — собачью. И так далее.

Все эти различия могут объясняться очень просто — отличием той единственной сформированной у этих видов ниши, о которой я говорил в начале этой главы, — возможно, единственной новой во всей истории бонобо-шимпанзе. Там, где живут бонобо, на земле в изобилии имеются съедобные растения, и бонобо перекусывают ими в процессе поиска более существенного корма. Там, где живут шимпанзе, нет растений такого рода (если вам интересно узнать, как все эти последствия могли возникнуть благодаря такому простому и тривиальному факту, почитайте работы Франса де Ваала или Ричарда Рэнгема (Richard Wrangham ) — они восхитительны, хоть и не имеют никакого отношения к языку).

Итак, на кого был больше похож наш общий предок — на бонобо или на шимпанзе? Эти же дебаты вы на самом деле видите и на политической арене — консерваторы выступают за шимпанзе, а либералы — за бонобо. Конечно, это шутка: во-первых, потому, что вы не можете выбирать для себя более симпатичных предков, а во-вторых, потому, что наш последний общий предок мог отличаться и от шимпанзе, и от бонобо как минимум так же, как они сегодня отличаются друг от друга.

В то же время между поведением шимпанзе и бонобо есть принципиальные сходства, большая часть которых резко отделяет их какот наших предков, так и от нас самих. Оба эти вида преимущественно обитают в густых тропических лесах (хотя некоторые шимпанзе, похоже, неплохо живут и в редколесье). Оба питаются в основном фруктами и орехами. Время от времени они охотятся и поедают мясо (шимпанзе чаще, чем бонобо). Они практически не питаются падалью. И, несмотря на их активную социальную жизнь и таланты, проявляющиеся, если их обучать чему-либо, у них никогда не было и намека на существование языка.