Лев Кривицкий - Эволюционизм. Том первый: История природы и общая теория эволюции

Дарвинизму принадлежат колоссальные заслуги в развитии научных представлений, которые с течением времени генерируют новые достижения. Именно дарвинизм впервые не просто предложил догадки, как его предшественники, а дал обоснование фактами действительному, а не мифологическому происхождению человека. Это обоснование сегодня значительно устарело, но оно постоянно обновляется на основе дарвинизма.

Противоположную по отношению к Ю.В. Хену оценку значения дарвинизма в эволюционной биологии отстаивает В.М. Эпштейн в опубликованной в этом же сборнике статье «Значение дарвинизма для изучения общих закономерностей развития биологических и социальных систем» (Там же, с. 69–98). Эпштейн напоминает, что теория Дарвина «с момента ее появления и до сего времени непрерывно подвергается критике» (Там же, с. 69).

Современный кризис эволюционизма, связанный с новой ревизией и критикой дарвинизма, породил в массовом сознании и широко в нем распространил превратное представление о крахе дарвинизма как научной теории. «В массовой культуре, – пишет В. Эпштейн, – распространено представление, что теория Дарвина то ли «устарела», то ли «не доказана», и с ней, соответственно названию одной из статей в Интернете, «пора прощаться». Усиливается давление на науку мировых религий и множества направлений в их пределах. Достаточно напомнить, что «Свидетели Иеговы» издают брошюры, направленные против эволюционизма; причем издаются они многомиллионными тиражами и более чем на 130 языках. Ответы на эти тенденции со стороны дарвинистов носят спорадический характер» (Там же, с. 71).

К попыткам реванша религиозной идеологии подключаются недобросовестные журналисты, всегда готовые на потакании массовым заблуждениям, распространяющимся со скоростью эпидемии, приобрести себе дутую популярность. Люди, лишенные веры, верящие лишь в ценности потребительства, легко становятся жертвами дезинформации, а вслед за этим – носителями самых нелепых предрассудков. Миф о крахе дарвинизма импонирует их невежественному отношению к науке, помогает им почувствовать себя выше людей науки, тешить свое самолюбие, как бы приобретая право судить о науке, не обладая о ней никакими сколько-нибудь обоснованными знаниями. А ведь они получают от науки материальные средства для своего потребительского отношения к жизни в виде компьютеров, бытовой техники, транспорта, пищевых продуктов, энергетических ресурсов, лекарств и других благ цивилизации. Лишая себя научного мировоззрения, эти люди обрекают себя на жизнь без смысла и без понимания мира, в котором живут.

Попытки жить в третьем тысячелетии нашей эры, а верить как в Средневековье, никому не идут на пользу. Дарвинизм жив, и его развитие способствует новым успехам науки не только в сфере эволюционной биологии, но и в познании человеком самого себя, в распространении научно-эволюционного мировоззрения и гуманистической веры, соответствующей уровню знаний XXI века.

Кризис эволюционизма, связанный с исторически неизбежной утратой монополии на истину в биологической науке геноцентрического неодарвинизма, в полной мере используется креационизмом для опорочения дарвинизма как противостоящей креационизму системы взглядов на жизнь.

Критика синтетической теории эволюции со стороны креационистов резко отличается и по методологии, и по конечным целям, и по идеологической окраске, и даже по стилю от научно-эволюционистской критики. Основная направленность креационистской критики заключается не в том, чтобы открыть новую истину, а в том, чтобы «закрыть» ее, приписав причину эволюционных явлений сверхъестественному вмешательству.

Креационисты пользуются научными фактами, чтобы дискредитировать науку. Они обильно цитируют критические замечания ученых, направленные на совершенствование эволюционной теории, но перенаправляют их, истолковывая против эволюционизма в целом. Скованная догмами многотысячелетней давности, критическая мысль креационистов не может, конечно, состязаться с наукой по обоснованности и убедительности для научно подготовленных людей. Поэтому аргументы «научных» креационистов адресованы прежде всего массовой аудитории, большинство которой составляют люди, не обладающие прочными научными знаниями, знакомые с наукой лишь понаслышке, по ее отражениям в средствах массовой информации.

Та вульгарная и карикатурная форма, в которой излагают научные достижения креационисты, вполне импонирует нынешней потребительской массе, готовой принять на веру все, что угодно, лишь бы это не требовало серьезных усилий и способствовало отвлечению от «серых будней» утилитарного существования. Эта предрасположенность современной потребительской аудитории к превращению любых явлений культуры в шоу в большей степени способствует успеху креационистской пропаганды, чем вера в Бога.

Но даже такая неконструктивная и деконструктивная критика полезна науке, поскольку помогает ей познать саму себя, усовершенствовать и тем самым укрепить свои мировоззренческие позиции, прибегнуть к сотрудничеству с эволюционистской философией, а не отгораживаться от всякого философствования указаниями на якобы неизбежную умозрительность философских построений и их оторванность от фактов науки.

Сущность креационистской критики именно философских, мировоззренческих основ эволюционизма заключается в осознанном стремлении «научного» креационизма взять реванш за бесчисленные поражения, которые религиозная догматика терпела от науки и научной философии, начиная с эпохи Возрождения.

«Критика кострами», когда ученых приравнивали к религиозным еретикам, подвергали пыткам и казням отошла в прошлое и заклеймлена самими церковными организациями как греховное заблуждение «темного» Средневековья. Методология «научного» креационизма заключается именно в том, чтобы противопоставить науку самой науке и мировоззренческим выводам, вытекающим из нее. Благодаря этой психологическо-идеологической установке «научные» креационисты хорошо отыскивают слабости научных теорий, их недостатки прежде всего мировоззренческого характера, и благодаря этому даже их неквалифицированная, насыщенная застарелыми догмами критика может помочь ученым задуматься над недостатками собственных теорий и элементами догматизма в научных построениях.

Реваншистская устремленность «научного» креационизма во всей полноте проявляется в излюбленном тезисе креационистов о случайностном, незакономерном характере изменений, которыми принятые в науке теории объясняют ход и направленность эволюции.

Благодаря этому тезису наука и теология как бы меняются ролями: если раньше наука вытесняла теологические объяснения происхождения всего сущего по воле Божьей, открывая и обосновывая фактами закономерности развития живой и неживой природы, теперь теология критикует науку за неспособность установить закономерности природных процессов и противопоставляет этой неспособности свою собственную способность объяснить эти закономерности, исходя из наличия плана, установленного Творцом.