Станислав Зигуненко - Величайшие загадки человека

Записав угадываемый цвет, я сравнивал его с правильным, отмеченный особым значком в углу карты, но не там, где я к ней прикасался. Как человек абсолютно слепой, я не мог «случайно» подсмотреть цвет; не мог этого сделать и никто из присутствовавших. В двух сериях опытов я слегка прикасался к картам. Я использовал четыре масти, так что чисто случайно мог угадать не более 25 процентов. Между тем угадывал 48 и 69 процентов…»

Еще более феноменальные результаты отмечались в других лабораториях. Так, известная в нашей стране экстрасенс Роза Кулешова еще лет двадцать назад читала руками даже заголовки газетных статей, лежавших в плотно запечатанных конвертах.

Как такое может получаться? Пытаясь ответить на этот вопрос, исследователи разбились на два лагеря. Одни полагали, что этот феномен держится просто на обмане и многие испытуемые всяческими способами ухитряются подглядывать. Другие ссылались на еще более ранее эксперименты и утверждали, что тут мы имеем дело с некоторыми еще не разгаданными свойствами человеческого организма.

Так, тот же Лиддл вспомнил, что еще перед началом Первой мировой войны французский ученый доктор Жюль Ромен провел серию тщательно поставленных опытов. Он нашел, что любой человек, если привести его в лабораторию, хорошенько завязать ему глаза и приказать читать пальцами заголовки в газете, рано или поздно научится делать это. Оказалось, что можно использовать любые участки кожи, причем прикасаться к воспринимаемому объекту вовсе не обязательно.

Погружая своих испытуемых в гипнотический сон, Ромен убедился, что они куда скорее обретали способность «видеть» кожей. Ученый сообщал, что после 150 часов самой напряженной сосредоточенности он сам начал наблюдать у себя зачатки кожного «зрения».

Ромен также заметил, что у слепых подобное умение развивается быстрее, чем у зрячих, но слепые от рождения делают меньше успехов, чем те, кто потерял зрение впоследствии.

Пытаясь хоть как‑то объяснить полученные результаты, Дональд Лиддл выдвинул шесть вариантов объяснения:

1. Пальцы очень чувствительны к малейшим различиям в текстуре поверхности. Этих различий иногда вполне достаточно, чтобы определить цвет предмета — либо непосредственно, так как один цвет оказывается, скажем, «более гладким», либо косвенно, так как предмет данного цвета может отличаться от другого по форме. Но одним этим нельзя объяснить тех случаев, когда испытуемые не прикасались к предметам.

2. Люди, которые считают себя способными «видеть» кожей, порой утверждают, будто некоторые цвета на ощупь «теплее» или «холоднее» других. Это объяснение, однако, опять‑таки неприемлемо для случаев, когда предмет «видят» на большом расстоянии.

3. На коже все‑таки существуют некие рецепторы, которые чувствительны к свету. И, стало быть, человек при некоторой тренировке может как бы видеть пальцами. Правда, это объяснение неприменимо к зрению в темноте или на расстоянии.

4. Результаты опытов по восприятию цвета прикосновением принимаются как доказательство телепатической, мысленной связи между субъектом и лицом, присутствующим в этот момент в комнате. То есть испытуемый как бы видит чужими глазами, считывая мысли эксперта.

Но так не объяснить случаи, когда разноцветные куски бумаги или ткани спрятаны в светонепроницаемый мешок и когда никто в комнате их не видит.

5. Лица, заявляющие о своей способности «видеть» кожей, могут обманывать своих зрителей, а то и самих себя, подсматривая под повязку или прибегая к другим уловкам. Не удивительно, что легче всего приходит в голову мысль об обмане.

6. И наконец, мы имеем дело с неким «чудом», совершенно не поддающимся логическому объяснению.

Подобные сообщения словно бы разворошили улей. Ученые загудели каждый на свой лад. Многие предлагали проверить на практике предположение доктора У. Раштона из Кембриджа (Великобритания) и поискать в коже рецепторы, по сложности не уступающие механизмам обычного зрения.

«Кожа пронизана сложной сетью кровеносных сосудов, потовых канальцев и нервных волокон, — рассуждал исследователь. — Многие волокна заканчиваются дисками или утолщениями. Всегда предполагалось, что каждая из этих форм связана с определенным типом ощущения. Скажем, цилиндры Руффини — рецепторы тепла, диски осязания…

К сожалению, эта строгая схема не вмещает в себя нарастающее количество недавних наблюдений. Многие теперь считают, что форма нервных окончаний не связана с их функцией. Если же нам придется снять наклеенные сегодня ярлычки, то почему среди этих крошечных структур не найдется чувствительных к свету? Разумеется, в коже нет ничего, что походило бы на сетчатку глаза или выполняло роль хрусталика. И все‑таки…»

Поискать «глаза» на коже решил одессит Андрей Евгеньевич Шевалев, кандидат медицинских наук, заведующий лабораторией физиологии зрения Украинского научно–исследовательского экспериментального института глазных болезней имени академика В. П. Филатова.

«В нашей лаборатории проводятся разнообразные опыты, направленные на изучение природы кожного «зрения», — рассказывал он. — При этом мы полностью исключаем возможность подглядывания и внушения. Проиллюстрируем это на примере двух опытов…»

Испытуемая— 11–летняя Лариса Перебейнос. Войдя в фотокомнату, она закрывает глаза. После этого ей на веки накладывается чувствительная фотопленка, поверх которой лицо забинтовывается плотной черной материей. Затем испытуемую переводят в светлую комнату и усаживают за стол. Перед ней ставят деревянный закрытый ящик. Там находится множество квадратов из бумаги различного цвета. Они тщательно перетасованы. Все уходят в соседнюю комнату — так, чтобы им не было видно ни испытуемой, ни ящика с бумажными квадратами.

После этого Ларисе предлагают открыть ящик и перемешать бумажные квадраты. Вынимая их по одному, девочка громко называет их цвет и накалывает бумажки на спицу. Ответы записывает экспериментатор, находящийся в соседней комнате. Когда опыт окончен, возвращаемся в комнату к Ларисе и начинаем сверять записанные цвета с цветом наколотых на спицу квадратов. Убеждаемся в правильности всех десяти определений. Проявление фотопленки, наложенной на глаза, подтверждает, что к глазам девочки свет не проникал все 45 минут, пока шел опыт. Во время опыта в помещении, где проводится эксперимент, нет никого, кто знал бы цвет бумажных квадратов, выбранных Ларисой из ящика. Так что не может быть речи и о передаче мыслей на расстоянии.

Вторая испытуемая— 11–летняя Наташа Бершадская. Опыт начинается, как и предыдущий, отличаясь от него лишь тем, что квадраты из цветной бумаги заключены между двумя прозрачными стеклышками, обклеенными по краям полоской белой бумаги.