Всеволод Багно - На рубеже двух столетий

Русская книга. 1921. № 4, апрель. С. 17.

Об этом см.: Котрелев Н. В. Итальянские литераторы — сотрудники «Весов» // Проблемы ретроспективной библиографии и некоторые аспекты научно-исследовательской работы ВГБИЛ. М., 1978. С. 144–146. Интересно отметить, что чуть позже, в 1914 г., в журнале «Русская мысль» (№ 10. С. 120–140) появились новеллы Дж. Папини в переводе не А. Н. Колпинской, а М. М. Симонович.

OP ГБЛ. Ф. 386.89.61.

Demetrio. Cronaca di letteratura russa // Rassegna Contemporanea 1913. 10 gennaio. VI, s. II, fasc. I. P. 123.

Demetrio. Baltrusciatis // Ibid. 1914. 10 febbraio. VII, s. II, fasc. 3. P. 485.

Demetrio. Cronaca di letteratura russa P. 123.

Demetrio. Sologub // Rassegna Contemporanea 1913. 25 Novembre. VI, s. II, fasc. XXII. P. 662–666.

Именно это суждение приводит Вяч. Иванов в своей статье о Балтрушайтисе.

Интересно отметить, что Колпинская по-итальянски называет знаменитое лермонтовское стихотворение romanzo, путая romanzo (роман) и romanza (романс). Вполне вероятно, что она писала свои тексты прямо на итальянском, о чем свидетельствуют некоторые другие мелкие стилистические неточности, и потом над ними работал редактор.

Demetrio. 1) Cronaca di letteratura russa. Balmont // Rassegna Contemporanea. 1914. 10 maggio. VII, s. II, fasc. IX. P. 471–475; 2) Cronaca di letteratura russa. Ivan Bunin // Ibid. 1914. 25 agosto. VII, s. II, fasc. XVI. P. 687–689; 3) Cronaca di letteratura russa // Ibid. 1914. 25 novembre. VII, s. II, fasc. XXII. P. 545–550.

Kolpinsky D. Lettere sulla letteratura russa // Ibid. 1913. 25 aprile. VI, s. II, fasc. VIII. P. 395–403. Статья посвящена брюсовскому сборнику «Зеркало теней» (1912).

См.: Котрелев Н. В. Итальянские литераторы — сотрудники «Весов». С. 145.

Конечно, учитывая, что Д. Колпинский готовил книгу об эстетике и что осталось лишь несколько его записей (см.: Kolpinsky D. Lettere sulla letteratura russa. P. 395), можно было бы предположить, что литературные обзоры А. Н. Колпинской основывались на набросках мужа. Однако точных данных об этом нет.

Нина Ивановна Петровская (1879–1928) — писательница-символистка, участница кружка «аргонавтов», жена С. А. Соколова (Кречетова), героиня «Огненного ангела» Брюсова. Сведения биобиблиографического характера см. в статье А. Лаврова в словаре «Русские писатели 1800–1917» (М., 1999. Т. 4. С. 587–588). О ней см. также: Ходасевич В. Ф. Конец Ренаты // Ходасевич В. Ф. Некрополь. М., 2001; предисловие к публикации «Жизнь и смерть Нины Петровской» в: Минувшее: Исторический альманах. Paris, 1989. Вып. 8. С. 7–16; Сульпассо Б. Италия в жизни и творчестве Нины Петровской // Россия и Италия. М., 2003. Вып. 5: Русская эмиграция Италии в XX веке. С. 121–132; Брюсов В., Петровская Н.: Переписка: 1904–1913 / Под ред. Н. Богомолова и А. Лаврова. М., 2004.

Абрам Соломонович Залманов (1875–1964) — врач. В 1899 г. он был арестован как один из организаторов всероссийской студенческой забастовки, а вслед за этим исключен из университета. После освобождения, лишенный возможности продолжить образование в России, Залманов уехал в Германию, в Гейдельберг. Здесь он окончил медицинский факультет с дипломом доктора медицины. Впоследствии получил еще два диплома — русский и итальянский. В Больяско, близ Нерви, он руководил курортной лечебницей на берегу Генуэзского залива. К нему приезжали лечиться Плеханов, Роза Люксембург, Клара Цеткин. В начале Первой мировой войны Залманов оставил место директора лечебницы и вернулся в Россию.

Петровская характеризует его следующим образом: «Это — талантливый „психо-терапевт“, хотя и не психиатр он <���…>. С виду он лет 27–28, хотя ему 36. Совершенный итальянец лицом (хотя настоящий еврей), в обращении добрый, ласковый, почти нежный» (Брюсов В., Петровская Н.: Переписка: 1904–1913. С. 732). Впрочем, итальянская полиция считала его опасным революционером и, как показывают частные упоминания его имени в документах, хранящихся в Центральном государственном архиве (Archivio Centrale di Stato), пристально следила за ним.

Генрих Арнольдович Койранский (1883-?) — врач, литератор, брат писателя Александра (1884–1968) и художника Бориса Койранских.

См.: Брюсов В., Петровская Н.: Переписка: 1904–1913. С. 722–753.

Елена Юстиняновна Рыбачкова (в замуж. Григорович; Варшава, 1872 — Милан, 1953) — дочь статского советника Юстинияна Наумовича Рыбачкова, в 1888 г. окончила 3-ю женскую гимназию в Варшаве. Вышла замуж за губернского секретаря (ум. в 1897). Как показывают документы, в 1905–1906 гг. она жила в Петербурге, где посещала «Башню» Вяч. Иванова. Кроме того, она сблизилась с террористическим движением, была знакома с Б. Савинковым. В 1906 г., после попытки покушения на генерала Трепова, Григорович была арестована, однако вскоре ее выпустили на свободу. Именно этот эпизод, а также свои контакты в среде русских террористов, связанных с эсерами, она опишет после Октябрьской революции в своего рода дневнике, озаглавленном «Зарницы: Наброски из революционного движения 1905–1907 гг.» и опубликованном в издательстве Сабашниковых в 1925 г.

Дату ее приезда в Италию с точностью установить сложно, однако в 1911 г. она определенно находилась в Нерви, где посещала виллу-клинику доктора Залманова, русскую колонию в Cavi di Lavagna и Fezzano. Кроме того, она поддерживала контакты с А. В. Амфитеатровым, который заказывал ей переводы для журнала «Современник», в том числе некоторые рассказы Джованни Папини, например «Tragico quotidiano», перевод которого, впрочем, так и остался неопубликованным.

Григорович дружила с Бальмонтом и его семьей, время от времени жила с ними во Франции.

Факт ее пребывания в Италии, главным образом на побережье Лигурии, вплоть до 1915 г. хорошо документирован. Затем Григорович возвращается в Россию. В это время она занимается переводами для издательства Сабашниковых ( Аллеш Г. Ренессанс в Италии / Пер. Е. Ю. Григорович. М., 1916; Масперо Г. Во времена Рамзеса и Ассурбанипала / Пер. Е. Григорович. М., 1916).

Григорович вновь посещает Италию в 1921 г., в Риме знакомится с Ольгой Синьорелли, вступает в переписку с Джованни Папини. В 1920-е гг. она подолгу живет во Франции, где по-прежнему активно общается с Бальмонтом и другими эмигрантскими писателями, в частности И. Шмелевым и Б. Зайцевым.

Максимилиан Волошин так вспоминает ее в своих мемуарах: «Дамами нашими и судьями стихов были всегда Нюша <���племянница Бальмонта> и Ел. Ю. Григорович. Нюша — молчаливая, тихая, музыкальная, Е. Григорович — страстная, порывыстая, угловатая» ( Волошин М. О Мандельштаме, Эренбурге и других. Мое последнее пребывание в Париже // Волошин М. История моей души. М., 1999. С. 355). В начале 1930-х гг. Григорович окончательно переезжает в Италию, сначала в Лигурию, затем в Милан, где она проживет до самой смерти. В течение этих двадцати лет, помимо живописи, она будет увлекаться антропософией и участвовать в интенсивных философских дискуссиях узкого круга интеллектуалов, куда входили Вячеслав Иванов, Николай Сементовский-Курило, также живший в Милане, писатель Джованни Кавиккьоли и антропософ Марко Спаини. До нас дошла ее переписка с А. В. Амфитеатровым, Дж. Папини, Ольгой Синьорелли и письма к ней К. Бальмонта, М. Волошина и И. Шмелева.