Лоуренс Гонсалес - Остаться в живых

Потом он заметил огромный снежный холм, который надул ветер. Можно сказать, что это был снежный эквивалент песчаной кучи Пера Бака. Постепенно сужаясь кверху, конус снега поднимался до дырки в потолке наверху. Симпсон не заметил этого конуса раньше, поскольку было слишком темно. Взошло солнце, и в снежной гробнице альпиниста стало светлее. Несмотря на то что склон снежного конуса казался очень крутым, Симпсон решил подняться по нему вверх. Если он хотел выжить, то другого выбора у него не было.

После изматывающего спуска мозг Симпсона требовал передышки. Организм знает, что ему нужно. Симпсон все еще висел на веревке. Он осмотрелся кругом и был поражен красотой окружающего его мира. Так же как Стив Каллахэн и многие другие люди, пережившие смертельную опасность, Симпсон испытал духовно-мистическое перерождение, результатом которого явилась уверенность в спасении и появление новых сил для борьбы. Солнце поднималось выше, и становилось светлее. Со светом на Симпсона снизошло озарение:

Через небольшую дырку в потолке под углом пробился золотой столб света. Солнечные лучи отразились от снега и осветили самые дальние уголки расщелины. Я был зачарован этим лучом света, пробивавшимся в мою темницу. Забыв о том, что пол может провалиться, я спустился по веревке вниз. Я решил добраться до солнечного луча и был совершенно уверен, что мне это удастся. Не имело значения, как и когда у меня это получится, я просто был уверен в том, что это произойдет.

Лорен Элдер и Дебби Кили говорили, что испытали подобные духовные переживания. Об этом опыте писал и узник концлагеря Кристофер Бёрни, у которого начало лета вызывало духовное пробуждение, результатом которого являлась решимость выдержать и пережить все, что готовит ему судьба.

Те, кто умеет выживать, неизменно превращают проигрышную ситуацию в преимущество или по крайней мере в следующую возможность. Сам Джо Симпсон так описал это состояние: «В считаные секунды мое настроение изменилось… Я почувствовал, что могу изменить свою жизнь к лучшему. Я буду ползти, буду карабкаться, но выберусь… У меня появился план действий». Симпсон был в аду, но увидел возможность спасения. «Во мне произошли колоссальные изменения. Я почувствовал прилив новых сил, энергии и оптимизма». Он громко рассмеялся. «Я прекрасно видел опасность, все опасности, которые легко могут разрушить мои замыслы, но глубоко внутри крепла уверенность, что я смогу победить все трудности». Те, кто умеет выживать, всегда имеют «план Б» на случай, если не все сложится так, как хотелось бы. Они надеются на лучшее, но в запасе держат схему отступления. Однако они не застревают на мысли, что ничего не выйдет, поскольку они готовы к смерти, которая может наступить в любой момент и рано или поздно наступит. Они понимают, что полная безопасность — это вредная иллюзия, поэтому стремиться к ней не просто глупо, а смешно. Такие люди осознают, что риск является неотъемлемой частью жизни. Они не рассчитывают на других. Они привыкли сами заботиться о себе и бороться со сложностями, которые в этой жизни неизбежны. Поэтому, когда приходит большая беда, это нисколько не меняет их жизни и они продолжают жить, как жили раньше: терпят и переносят трудности.

Симпсон знал, где он находится и куда должен идти. У него была цель. Выживание — это всего лишь обычная жизнь, которую мы проживаем в экстремальных условиях. Пока он дышит, жизнь продолжается. Он не потерялся. Из рассказа о Кене Киллипе мы помним, что смысл феномена потерянности не в том, чтобы найти дорогу к точке А, откуда начинался наш маршрут, а сознательно принятое решение не чувствовать себя заблудившимся в том месте, где находимся. Для этого надо сказать: «Я не потерялся, я здесь», то есть именно то, что сказал бы ребенок. Это дзенский путь. Это путь начинающего.

Симпсон готовился к восхождению. Он представлял себе будущее, которое становилось для него таким же реальным, как и прошлое; он воспринимал окружающий мир, заряжался от него силой и вдохновлялся красотой.

В расщелине чувствовалась приглушенная ледяная угроза, но при этом было и чувство святости. Пространство выглядело как святилище с величественным сводчатым потолком из хрусталя и светящимися стенами из миллиардов камней… Я оказался здесь как в ловушке и без солнечного луча так бы и сидел здесь, побежденный и заледеневший.

Лучи солнечного света есть всегда. Вопрос только в том, чтобы их увидеть.

В то самое время, когда еще предстоят самые тяжелые испытания, люди, умеющие выживать, чувствуют особое состояние счастья. Как Стив Каллахэн, когда сумел поймать первую рыбу:

Я здесь один: от человеческого общества, богатства, от какой бы то ни было роскоши меня отделяют тысячи миль пути, и тем не менее я чувствую себя сейчас богачом [73] Каллахэн С . В дрейфе… С. 43. .

Джо Симпсон писал, что неоднократно думал о том, как же сильно ему повезло, что он «нашел этот ведущий к свободе склон».

Сент-Экзюпери во время перелета Париж — Сайгон попадает в крайне тяжелую ситуацию: его самолет терпит аварию в ливийской пустыне. Он не оплакивал свою судьбу, но даже если и начинал сетовать на что-то, то делал это исключительно ради того, чтобы подшутить над самим собой.

Лежу подле нашего ночного костра, смотрю на огнисто светящийся плод и думаю: люди не знают, что такое — апельсин. И еще думаю: мы обречены, но… это не мешает мне радоваться. Вот я держу в руке половинку апельсина — и это одна из самых отрадных минут моей жизни…

Симпсон вернулся к своим старым знакомцам — ритму танца и «узорам» на снегу. Опираясь на ледоруб, он делал шаг здоровой ногой, после чего подпрыгивал и ставил сломанную ногу чуть выше, чем она стояла: «Нагнулся-подпрыгнул-отдохнул. Нагнулся-подпрыгнул-отдохнул…» Он еще раз убедился, что забываешь о боли, когда концентрируешь все внимание на последовательности движений.

Симпсон, конечно, рисковал, но при этом соблюдал меры предосторожности: «Я не смотрел ни вверх, ни вниз. Я знал, что двигаюсь со скоростью улитки, и не хотел, чтобы находящийся все еще далеко луч света мне об этом напоминал». Любопытно. Как можно что-то знать, но при этом сделать так, чтобы ничего об этом не напоминало? Такая ситуация могла бы показаться парадоксальной, если бы мозг человека не имел двух полушарий. Симпсоновское «знаю» означает работу гиппокампа, то есть в его кратковременной памяти содержалась информация о расстоянии до луча света. Если бы Симпсон посмотрел на луч света, то информация из зрительного бугра попала бы в миндалевидное тело, что вызвало бы совершенно не нужный ему набор чувств. Именно этого он старался избежать. Он мог занять свою кратковременную память последовательностью движений. Сознательно ограничив то, что он видит, Симпсон поступил мудро. Он предпочел лишний раз не «волновать» миндалевидное тело.