Валерий Шамбаров - Русь - Дорога из глубин тысячелетий, Когда оживают легенды

И, конечно, неиссякаемым источником рабов, как и драгоценных мехов, стали для хазарских правителей земли славян и финно-угорских народов. А получить их можно было либо с помощью торговли, либо в виде дани. Каганат применял и то и другое. Славян, финнов, волжских болгар непосредственно коснулось "благословение" из легенды Иосифа на "разбой соседних народов". Ведь союз с русичами, полезный в период арабско-хазарских и хазарско-болгарских войн, теперь тоже утратил теперь практическую ценность.

Точной хронологии этой экспансии мы не знаем, но первые сообщения о массовых появлениях на восточных рынках рабов "сакалиба", т. е. славян, появляются во времена правления Аль-Хакима, в 796-822 гг., что соответствует перевороту Обадии и его победе в гражданской войне. Очевидно, первому удару подверглись северяне, ближайшие соседи. Согласно археологическим данным, в VIII веке их поселения существовали на Северском Донце и распространялись вплоть до Дона. А в IX в. "Повесть временных лет" локализует их проживание лесной областью на Десне и Суле. "Велесова Книга" сообщает: "И тут хазары пояли нас... и напали на нас" (II, 4а). "Иные русичи остались под хазарами, а некоторые добрались до града Киева и там поселились... Хазары русских брали на работы свои, и детей, и жен многих, зло били и творили зло" (II, 4а). Но затем пришла очередь и других народов.

В тактике хазарской экспансии ведущая роль принадлежала купцам-рахдонитам ("знающим путь"). Они были разведчиками, прокладывающими дороги в перспективные районы. Проникая в глубины чужих земель, они завоевывали там доверие, основывали сеть поселений-факторий и вели бойкую торговлю. Одновременно они выступали шпионами и дипломатами, подготавливая почву для захвата и стараясь теми или иными мерами склонить местных вождей к подчинению. Если добром этого сделать не удавалось, следовала военная экспедиция, после чего покоренный народ, сохраняя внутреннее самоуправление, становился данником каганата. "Велесова Книга" сообщает: "А в другую тысячу лет подверглись разделению, и убыло тогда самостоятельности, и стали дань чужим отрабатывать, сперва готам, которые крепко обдирали, а затем хазарам, которые тоже забирали. Явился каган, и то нерадением нашим, сперва с теми купцами на Руси, поначалу были велеречивы, а потом стали золото у русских улучать" (II, 46).

Шаг за шагом в хазарскую зависимость попали и были обложены данью поляне, радимичи, вятичи, Волжская Булгария, финно-угорские племена по Оке и Волге, народы Северного Кавказа. Как сообщается в переписке царя Иосифа; "И с того дня, как наши предки вступили под покров Шехины, он (бог) подчинил нам всех наших врагов и ниспроверг все народы и племена, жившие вокруг нас, так что никто до настоящего дня не устоял перед нами. Все они служат и платят нам дань - цари Эдома и цари нсмаильтян". А зарубежные иудейские источники этого времени рассказывают, что "потомки колена Симона и полуколена Манассиева" живут "в стране Козраим вдалеке от Иерусалима, они бесчисленны и забирают они дань от 25 государств".

Вероятно, покорению восточных славян немало способствовала весьма агрессивная политика мадьяр. Отделившись от каганата и лишившись привычной системы жизненных связей, они начали существовать за счет соседей. Согласно Ибн-Русте, они "поработили славян, которых считали своими рабами и от которых получали продовольствие", а Гардизи сообщает, что "венгры - огнепоклонники, и ходят к гузам, славянам и русам, и берут оттуда пленников, везут в Рум и продают"; "мадьяры правили славянами, своими соседями, и накладывали на них такую тяжкую дань, как будто славяне находились в положении военнопленных". Из того, что пленников везли в Рум (Византию), а не в Хазарию, видно, что совершалось это уже после отделения от каганата. То есть кому-то из славян, видимо, пришлось выбирать между двух зол. Особенно доставалось уличам, тиверцам и волынянам, жившим по Бугу и Днестру, в местах, легко доступных для конницы. Но перепадало и северянам с полянами. Не исключено, что как раз к этому периоду относится летописное сказание о том, как киевляне платили дань хазарам мечами, т. е. их ремесленники стали работать на снабжение хазарской армии.

Впрочем, наверняка способствовали покорению и внутриславянские междоусобицы, когда воины одного племени могли использоваться против другого. Тиверцы и уличи, наиболее пострадавшие от венгров, стали вообще союзниками Хазарин. А среди русов каганат набирал наемников. Да они и по собственной инициативе совершали набеги на соседей. Как свидетельствуют Ибн-Русте, Мукадасси, Гардизи и Мадвари, русы "нападают на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются, забирают их в плен, везут в Хазаран и Булкар и там продают". Об этом же говорят и многочисленные археологические находки арабских монет IX века на территории северян. То есть, как видим, "иные русичи", которые остались "под хазарами", тоже научились неплохо подрабатывать в новой системе. Именно к этому времени относится и известие почтмейстера халифата Ибн-Хордабега, что купцы "руосов (племя из славян)" плывут по Дону до сближения с Волгой, затем следуют Волгой, Каспийским морем и сухопутным путем, добираясь до Багдада.

Но в целом под властью каганата приходилось несладко. Дань накладывалась "по шелягу с плуга". "Шеляг", по различным версиям, был золотой (византийский солид) или серебряной (франкский шиллинг) монетой, но в любом случае для IX века с весьма ограниченным объемом денежной массы такая сумма была довольно крупной. А за неуплату дани продавали в рабство. В крупных центрах покоренных народов расположились резиденции наместников - "тудунов". Известно, что сын "царя сакалиба", т. е. славянского князя,- вероятно, киевского - и сын эльтебера волжских булгар должны были пребывать заложниками в Хазарии, а их дочери направлялись в гарем царя. Естественно, кто-то пытался сопротивляться, поднимались восстания. В IX в. хазарам не раз пришлось усмирять Аланию и черкесов, а Булгария даже приняла ислам в качестве государственной религии - в надежде на помощь единоверцев-арабов. Но арабы были слишком далеко, они быстро слабели от внутренних раздоров, а их купцы уже вкусили баснословные выгоды торговли с Хазарией. А каганат был под боком и находился на вершине своего могущества.

За счет работорговли и Шелкового пути он невиданно разбогател. Город Итиль, раскинувшийся в низовьях Волги на Ахтубе, поражал современников своей роскошью и величиной. Он протянулся на 8-10 км, в нем строились красивые дома знати, резиденции купцов, многочисленные базары, бани, караван-сараи, а на острове, отделенном протоками, делающими его неприступным в случае народных волнений, расположились огромные дворцовые комплексы кагана и царя, представлявшие собой, по сути, еще один "город в городе", куда могли попадать лишь избранные. Приемы царя обставлялись пышно и красочно, а свита его состояла из 4 тысяч "мужей".