Фредерик Пол - Путь на врата. Нашествие Квантовых Котов.

В целом это был столетний старик в самом плохом состоянии — однако живой. Похоже, жара не затронула его мозг. Его сердце работало — я, конечно, имею в виду сердце, которое в нем. Хорошая инвестиция — сердце продолжало качать кровь. Что могли, мы обложили компрессами, кровотечение прекратилось само по себе, конечно, кроме ужасной раны на ноге.

Но тут нужна помощь специалиста. Дорри вызвала под моим руководством военную базу. Сначала связалась с Амандой Литтлни, а та соединила ее с хирургом базы полковником Евой Маркузе. Доктор Маркузе оказалась приятелем моего врача из знахарской; я встречался с нею несколько раз, и она объяснила мне, что нужно сделать.

Вначале полковник Маркузе хотела, чтобы я привез Коченора к ней. Я отказался. Указал удовлетворительную причину, сказал, что сам я в плохой форме для пилотирования, и для Коченора это был бы тяжелый перелет. Истинную причину я, конечно, не назвал, а именно: я не хотел оказаться в закрытой зоне и потом выбираться оттуда. И вот она дала мне подробные инструкции, что делать с раненым.

Инструкции выполнить оказалось легко, и я сделал все, что она велела: сжал края раны, накачал Коченора антибиотиками широкого спектра, залепил рану специальным желе, напылил поверх повязку и наложил гипс. Это истощило наши запасы первой помощи и заняло час времени. Наверно, Коченор пришел бы в себя, но я дал ему снотворное.

Теперь он был в стабильном положении. Оставалось только измерять пульс, дыхание и кровяное давление, чтобы удовлетворить хирурга, и пообещать как можно скорее перевезти раненого в Веретено. Когда доктор Маркузе отключилась, по-прежнему раздраженная тем, что я отказался дать ей поиграть с Коченором — я думаю, ее прельщала мысль повозиться с человеком, почти полностью составленным из частей других людей, — на экране снова появилась сержант Литтлни.

Я сразу понял, что у нее на уме.

— Милый, как это случилось?

— Неожиданно из-под земли выскочил огромный хичи и укусил его прямо в ногу, — ответил я. — Я знаю, о чем ты думаешь. У тебя порочный склад ума. Несчастный случай.

— Конечно, — ответила она. — Просто я хотела сказать, что нисколько тебя не виню. — И она отключилась.

Дорри, как могла, вымыла старика. При этом она очень щедро пользовалась нашими запасными простынями и полотенцами, хотя стиральной машины на борту нет. Я оставил ее и приготовил себе кофе. Потом закурил, сел и принялся вырабатывать другой план.

Когда Дорри кончила с Коченором, она прибрала, что могла, и занялась не менее важным делом — восстановлением своей косметики. А я к этому времени нашел первоклассный выход.

В качестве первого шага я сделал Коченору пробуждающий укол.

Дорри гладила его и разговаривала с ним, пока он приходил в себя. Она не ворчала и не сердилась. С другой стороны, я немного раздражался. Я не так нежен, как она. Как только Коченор начал соображать, я заставил его встать, чтобы испытать мышцы — гораздо скорее, чем ему хотелось. Испарина на лбу говорила, что ему больно. Но мышцы действуют, и он смог даже ковылять на гипсе.

Даже смог улыбнуться.

— Старые кости, — сказал он. — Я знал, что нужно пройти очередной рекальцифилакс. Вот что бывает, когда пытаешься сэкономить доллар.

Он тяжело сел, морщась, вытянув ногу перед собой. Сморщил нос, принюхиваясь к себе.

— Прошу прощения за грязь в вашем чистом и аккуратном самолете, — добавил он.

— Бывало похуже. Хотите еще помыться?

Он удивился.

— Наверно, хорошо бы…

— Давайте побыстрее. Я хочу поговорить с вами обоими.

Он не спорил. Протянул руку, Дорри взяла ее. С ее помощью он проковылял к умывальнику. Собственно большую часть грязи Дорри уже убрала. Но он поплескал воды на лицо, прополоскал рот. И когда повернулся и посмотрел на меня, вполне пришел в себя.

— Ну, Уолтерс, что? Сдаемся и возвращаемся?

— Нет, — ответил я. — Сделаем по-другому.

— Но он не может, Оди! — воскликнула Дорри. — Вы только посмотрите на него. В своем скафандре он снаружи и часа не продержится, тем более не сможет помогать вам на раскопках.

— Я знаю, поэтому мы изменим план. Копать я буду сам. А вы вдвоем уведете самолет.

— О, храбрый герой, — улыбнулся Коченор. — Вы спятили? Кого вы обманываете? Это работа на двоих.

— Я уже делал ее в одиночку, Коченор.

— И каждые полчаса бегали в самолет охлаждаться. Конечно. Это совсем другое дело.

Я колебался.

— Будет трудно, — признал я. — Но возможно. Старатели-одиночки и раньше раскапывали туннели, хотя у них были несколько иные проблемы. Я знаю, для меня эти сорок восемь часов будут трудными, но надо попытаться — альтернативы нет.

— Неверно, — ответил Коченор. Он похлопал Дорри по бедру. — Эта девушка — сплошные мышцы. Она невелика ростом, но здорова. Вся в бабушку. Не спорьте, Уолтерс. Подумайте немного. Я улечу, она поможет вам здесь. Дорри будет в такой же безопасности, как и вы; вдвоем у вас больше шансов. Дорри поможет вам, прежде чем вы потеряете сознание от перегрева. Какие шансы у вас одного? Никаких.

Я не стал отвечать на последнее. Почему-то его слова привели меня в дурное настроение.

— Вы говорите так, словно ей самой нечего сказать.

— Ну что ж, — мягко заметила Дорри, — если подумать, то и вы говорите так же, Оди. Бойс прав. Я ценю вашу галантность и попытку облегчить мое положение, но, честно говоря, думаю, что вы во мне нуждаетесь. Я многому научилась. И если хотите правду, вы выглядите хуже меня.

Я сказал, вложив в голос всю уверенность и презрение:

— Забудьте об этом. Сделаем по-моему. Можете оба помогать мне с час, пока я все устанавливаю. Потом улетите. Никаких споров. Давайте начинать.

Ну, в этом заключались две ошибки.

Во-первых, мы не уложились в час. Подготовка заняла больше двух часов, и задолго до конца я покрылся липким маслянистым потом. Чувствовал себя очень плохо. Но мне уже было не до своего состояния: время от времени с легким чувством благодарности я замечал, что у меня еще бьется сердце.

Дорри оказалась сильна и работала усердно, как и обещала. Она сделал больше тяжелой работы, чем я, запустила иглу, поставила оборудование на место, а Коченор проверял инструменты и убеждался, что знает, как управлять самолетом. Он наотрез отказался возвращаться в Веретено. Сказал, что не желает рисковать. Он вполне может переждать двадцать четыре часа в нескольких сотнях километров от нас.

Потом я выпил две чашки крепкого кофе, налил в них большую порция своего тайного запаса джина, закурил последнюю сигарету, немного посидел и вызвал базу.

Аманда Литтлни слегка удивилась, когда я сказал ей, что мы улетаем из района базы. Куда улетаем, еще не определили. Но не стала спорить.

Потом мы с Дорри выбрались из шлюза, закрыв его за собой. Коченор сидел привязанный в кресле пилота.