Денис Абсентис - Начало

— У Пирогова все в порядке, он нашел литературного агента, договаривается проводить лекции, писать статьи и книгу. А вот у Барсова ничего не получается. Он пьет, понимая, что шоу закончилось, и он больше никому не нужен. Работает же наш летчик на швейной фабрике, где получает один доллар в час за глажку одежды. Такой вот облом. В результате Барсов то ли сам просит о возвращении в СССР, то ли советские спецслужбы его вынуждают угрозами. Пирогов на это бросает: «В течение шести месяцев он сдохнет как собака, как только вернется туда». Американские источники утверждают, что так оно и случилось. Но это нас не интересует, важно лишь отметить, что таким образом у американской пропаганды возникает сбой. Чтобы реабилитироваться, Государственный департамент вытаскивает заготовленный козырь: да, действительно, пьяница Барсов возвращается в СССР, но зато у нас есть ему замена посерьезней. И в тот же самый день, когда Госдеп сообщил об отправке лейтенанта Барсова обратно в СССР, было также объявлено о том, что химик Павел Денисович Лысенко, брат знаменитого русского генетика Трофима Лысенко, будет принят в США. Об этом же оповещает в газетах группа Хука, работающая на ЦРУ. А переброской Лысенко лично занимается уже знакомый нам Вольф.

— Начинаю уже привыкать, что все связано, как обычно. Но, кажется, затея выпустить к американским обывателям Павла Лысенко, сотрудничавшего с фашистами, немного хромает. Война только закончилась, а американцы как бы были союзниками СССР в войну. Так сильно надо было Барсову замену найти?

— Да кто же простым американцам скажет про сотрудничество Лысенко с фашистами, даже если так было? Официально комитет «Американцы за интеллектуальную свободу» сообщил в газетах, что Павел Денисович вообще сбежал из советского концентрационного лагеря, а вовсе не жил в Германии, владея там немецкой фирмой. Вольф тем временем хлопотал о визе для него. Письмо Вольфа к Рею Мерфи из Госдепа полностью приведено в его книге «Разрыв с коммунизмом». В длинном перечислении причин такой просьбы Вольф указывает, что Лысенко приглашен уже известным нам обществом Хука, и было бы хорошо, если бы Павел Денисович смог приехать вовремя и выступить против Опариных, Шостаковичей и прочих агитаторов, посланных Кремлем. В то время, действительно, планировалась известная конференция, спонсируемая СССР, против успеха которой работало ЦРУ.

— Успел Павел Денисович сорвать коварные планы СССР?

— Нет, дело все же затянулось, и Павел Лысенко прибыл из Германии в США только летом 1949 года, а широкой публике его предъявили в сентябре, аккурат через десяток дней после взрыва первой советской атомной бомбы. О бомбе его репортеры в основном и расспрашивали. Ну да ладно, идеологическая пропаганда с той и другой стороны нам не важна, а интересно другое: Трофим Лысенко в такой ситуации автоматически становится ЧСИР, «членом семьи изменника Родины». В те времена это могло сломать чью угодно карьеру, но только не нашего народного академика. Его влияние в СССР не уменьшается, он на коне. Да и поверить, что чекисты раньше были не в курсе пребывания родного брата Лысенко в Германии, тоже сложновато. Тем паче, как можно предположить, на него и его жену даже охоту в Германии устраивали. Так что же хранило Трофима Денисовича от опалы и ареста? Что за сила не давала его в обиду?

— У многих тогда близкие родственники сидели. Это не показатель.

— Конечно, есть и брат Вавилова, например. Тоже жив-здоров и работает. Но с Павлом Денисовичем дело совсем другое — это ведь не бумажное обвинение, цену которому, кому надо, знали. Тут вроде как действительно изменник, живой и настоящий. И вот в сентябре 1949 года Павел Лысенко дает интервью американским журналистам, а что происходит с академиком Лысенко? Ничего, 27 октября его награждают очередным орденом Ленина. В этот же день, кстати, в рамках Ленинградского дела арестовывают Вознесенского, председателя Госплана СССР.

— Это как-то связано?

— Не знаю, хотя Постановлением Политбюро Вознесенский был исключен из состава ЦК как раз 11 сентября 1949 года — то есть в день, когда Нью-Йорк Таймс сообщил о прибытии Павла Лысенко в США. Но пусть это все совпадения, я не к тому. Просто Ленинградское дело довольно характерно для описания бытующих в то время установок насчет родственников изменников и врагов народа. Основных фигурантов, примерно 200 человек, год спустя расстреляют, несмотря на то, что еще в 1947 году смертная казнь в СССР была отменена. И многие члены их семей — братья, сестры, даже престарелые родители — отправятся в ссылку в дальние районы Сибири. В случае же с Лысенко — ничего подобного не происходит. Его брат живет спокойно в США, поливает грязью СССР по «Голосу Америки», сообщает журналистам, что собирается писать открытое письмо Сталину, а академик только получает награды. Брату Лысенко, его жене Наталье Юрьевне и их детям дадут американское гражданство 12 апреля 1956 года, сразу после того, как в СССР в первый раз снимут Трофима.

— Отмечу, что 1949 год практически укладывается в упомянутый тобой одиннадцатилетний цикл. А также жду гипотезы, что Гагарина запустили в космос в день получения братом Лысенко американского гражданства как раз в честь пятилетия данного события. Может, Павел Лысенко был удачливым советским разведчиком, Штирлиц такой?

Алик не поддержал мой шутливый тон. Мне показалось, что он уже придумал какую-то конспирологическую теорию насчет этого совпадения с Гагариным.

— С какой, ты думаешь, целью пресловутые «офицеры по сбору советских граждан» старались выловить его жену и выйти на него самого? — спросил Алик.

— Если речь вообще шла о его жене, это пока еще не факт. Ну, хорошо, другой вариант, давай пофантазируем. А не мог ли брат как раз служить Лысенко щитом? Может, поэтому академик оставался жив и невредим? Брат в Америке слил бы некую информацию, если бы Лысенко арестовали. Для того туда и был направлен. Только вот что именно знал Лысенко?

— После получения гражданства о Павле Денисовиче мало что слышно. Но смерть того же Вольфа, переправлявшего Лысенко в Америку была какой-то странной, а он мог что-то лишнее узнать от младшего брата академика.

— Постой, я догадаюсь. Вольф отравился рыбой?

— Нет. Он погиб несколько месяцев спустя после смерти Трофима Лысенко. Газеты писали, что на нем странным образом загорелся его собственный халат.

— Интересная смерть. Можно сказать, «сгорел на работе».

— Ну, скорей уж на пенсии. Зато его жена дожила до 103 лет.

— Значит, не только кавказцы долгожители, американцы тоже.

— Вообще-то жена Вольфа из Украины, урожденная Элла Голдберг из Херсона, познакомилась с Вольфом на Брайтоне после иммиграции в США.