Александр Данилов - Маги криминала

6. Продажа оружия и боеприпасов с воинских складов — это традиционное поле деятельности военачальников. Сегодня военная база, возможно, более прибыльное место, чем в застойные годы продуктовая или товарная. На Севере и на Дальнем Востоке горят военные склады, а оружие оказывается на Кавказе и в Таджикистане, в Нагорном Карабахе и Чечне, Осетии и Абхазии, на «черном рынке» и в местах криминальных разборок.

Рабинович звонит по телефону:

— Алло, это база?

— Да.

— А кто директор?

— Иванов.

— Это что, военная база?

Признаки государственного воровства. Типичный алгоритм отношений в советском обществе: не делать, а создавать видимость деятельности; не творить, а притворяться, что созидаешь; важны не заслуги, а связи и отношения. Все это осталось в силе и сегодня, позволяя к тому же воровать без ограничений и лгать, не испытывая угрызений совести. До сих пор звучат отголоски дел крестных отцов мафии: Чурбанова, Одылова, Трегубова. На их месте давно другие, но за ними стоят третьи лица, которых сковырнуть никто не сможет. В крайнем случае, если обострятся отношения, произойдут разборки между ведомствами. Вот признаки государственного воровства, которые соответствуют структуре отношений в государстве.

1. Главный источник государственных доходов: нефть, энергетика, металл, лес, алкоголь — в ведении частных лиц. Бо́льшую их часть нелегально сбывают за рубеж и продают внутри страны, получая баснословные прибыли, которые минуют бюджет, а с оставшейся части, которой торгуют официально, не платят налоги, создавая пресловутую систему неплатежей.

2. Если кто-то занялся производством, для открытия дела необходимо разрешение чиновников — людей, ничего не производящих, — унижаясь и выплачивая взятки, должен зарегистрировать предприятие, получить лицензию, квоты и т. д. Чтобы, например, открыть магазин или иное небольшое предприятие, требуется согласование 15–20 инстанций. Каждая требует официальной и неофициальной оплаты «услуги» за скорость, за качество и т. д.

3. Производитель и предприниматель бьются с налогами и кредитами, пытаясь ублажить всех государственных и криминальных рэкетменов, получить возможность существования и развития. Но денег нет у того, кто производит, они у того, кто разрешает производство.

4. Цены на продукты и материалы в России растут и превосходят уже западноевропейские. Государство заключило «пакт» с организованной преступностью, обложив всех двойными налогами: в пользу государства и в пользу бандитов. В итоге эти отчисления ложатся на себестоимость.

Звонок в фирму:

— Рэкетиров не заказывали?

— Нет.

— Тогда платите тысячу за ложный вызов.

История возникновения воровских поборов. Рэкет возник несколько десятилетий назад, когда все торговые точки обложили оброком в пользу партийных и государственных чинов всех рангов. Иерархия соблюдалась свято: каждый вассал подносил сюзерену наличность и «борзых щенков». Как часть криминальных средств стекается в воровской «общак», так и тогда по длинной цепочке торговые и теневые деньги попадали в карманы аппаратчиков. Показательно в этом смысле «трегубовское дело», по которому в 1985 году было осуждено 25 высокопоставленных чиновников и торговцев.

Во главе торгово-бандитской мафии стоял «хозяин города», начальник Главного управления торговли Москвы Трегубов, который, как и положено в воровском мире, имел кличку — Папа. Сегодня его назвали бы «черным мэром». Хороший организатор, как отмечалось в характеристиках, зачитанных в суде, он создал устойчивую систему поборов. Магазинам, чтобы обеспечить нормальный товарооборот, приходилось устраивать «гонки по вертикали»: кто щедрее подносил вышестоящим, тот лучше и обеспечивался. Нет денежного фонтана — нет и товара. Как и в преступном мире, в этих кругах с легкостью убирают человека, чтобы он не сказал лишнего. Убирают и негласно, и официально. Так, поспешили расстрелять «молодого» Елисеева, директора Гастронома № 1, когда он начал давать показания против Папы.

Из приказа чиновного вора в демократические времена: «За серьезные отклонения от проекта и растрату материалов, допущенных при строительстве крытого стадиона, мастера уволить, бригадира судить, а построенное здание отдать под газетный киоск».

Как видно, санкции направлены против исполнителей, а те, кто должны нести ответственность за махинации и аферы, остались в тени. Сколько раз объявлялась решительная и беспощадная война с преступностью. Но никакой войны мы не видели. «Крышу» предоставляют разбойники местечкового и государственного уровня. Правители породили самый темный период в истории России, когда государство на пару с преступностью перетягивает канат через шеи граждан.

Милиции и службе безопасности известно все: имена, клички, адреса, телефоны, связи и преступные деяния уголовников. Известны из оперативных источников и от агентов, внедренных или завербованных. Но команда на уничтожение, для которого хватит нескольких часов, не дается. Правоохранительным органам и властям предержащим криминал нужен не только потому, что отчисляет наверх «долю», но и потому, что, создавая нестабильность в стране, помогает отвлечь внимание обывателя от больших грехов и воровских деяний управителей. Об этом правоохранительным органам тоже многое известно.

Например, по судебным делам о хищении нефтепродуктов проходят министр и ответственные чиновники отрасли, но совершаются заказные убийства, дела либо теряются, либо тихо прикрываются. У «трубы», из которой еще продолжает течь нефть, несмотря на развал нефтегазового комплекса, долги и отсутствие инвестиций, сгрудились «свои» люди, они-то и делят прибыль, назначают и убирают неугодных. Президент банка «Югорский» О. Кантор снял в марте 1995 года со счета 7 млн долл., а через короткое время его вместе с телохранителем зарезали на престижной подмосковной даче киллеры, работающие по «мусульманскому варианту».

Экономическая и криминальная разведка становится важнейшим инструментом предпринимателя. Не имея информации, трудно рассчитывать на успех, на возможность делать деньги. Разделение единой государственной машины на массу независимых структур привело к тому, что каждая стала проводить самостоятельную финансовую политику. В наиболее выгодном положении оказались те, кто имел доступ к секретным источникам информации. Были созданы различные комиссии, которые занимались изучением архивов КГБ, личного архива Сталина и других руководителей. Умелый аналитик мог почерпнуть из них ценные сведения. Деловые люди использовали краснобаев из депутатского клана, часто включаемых в такие комиссии, как источник информации, а они были счастливы подзаработать на продаже сведений. Так, например, новый феодал, бывший руководитель области, ставший в демократические времена коммерсантом, получил из секретного сталинского архива информацию, касающуюся платины. Давным-давно первооткрыватель платинового месторождения за Уралом был арестован и отправлен в лагеря, где и скончался. Причиной репрессий послужило его открытие, оспаривающее мнение светила советской науки академика Бочкарева, издавшего еще в 1925 году фундаментальный труд, в котором он доказывал, что самородная платина восточнее Урала залегать не может. Ежовские сотрудники и их последователи расправлялись со всяким инакомыслием. Так обошлись и с первооткрывателем платины. Но сведения о месторождении сохранились в архивах КГБ и попали в руки членов парламентской комиссии. Получив секретную информацию, уральский коммерсант заслал в те места старательскую артель и потихоньку добывал платину, продавая ее на мировом рынке.