Александр Данилов - Маги криминала

2. Основной чертой нищенствующего человека, кроме лени, тяги к попрошайничеству, привычки к побоям и наказанию, является тяга к воровству. Если нищего и раба из человека делают, то вором он становится сам, совершенствуясь в границах философии нищего.

Международный конкурс медвежатников. Условия конкурса: за минуту, пока выключен свет, вскрыть сейф с миллионом долларов. Первыми вошли два американца; через минуту они вскрыли только первую дверь. Вторыми французы — они добрались до кода. Третьими — русские. Через минуту включили свет, а он не загорается. В темноте прозвучал голос:

— Вань, у нас же в мешке миллион. Лампочку-то зачем вывернул?

Значение слова «вор» не соответствует старорусскому смыслу. Так называли лихих и злых людей, включая врагов Руси. Того, кто занимался кражами, называли «тать», его клеймили, вырывали ноздри, секли кнутом, в случае рецидива четвертовали или колесовали. Сидящих наверху деятелей, которые растаскивают национальное богатство страны, иначе как врагами Руси, то есть ворами, не назовешь. К традиционным специалистам этого профиля, промышляющим в карманах и квартирах граждан, более подходит термин «тать». Но сути проблемы терминология не меняет, воровство на Руси сегодня повальное.

На протяжении десятилетий двойная мораль воспитывала советского человека, породив в нем два фундаментальных желания: что-нибудь выпросить, выклянчить или получить в обход других, то есть не что иное, как психологию нищего , и что-нибудь стянуть, украсть или присвоить, т. е. стать вором . Вопреки исконным традициям Святой Руси система породила патологического вора . Селекцию проводили по наиболее приемлемым для системы критериям:

— соглашательство и угодливость;

— непротивление злу;

— исполнительность и готовность охаять все, что противоречит вождям и системе.

Такой подход необходим, когда ломается страна и мораль, нравственные устои людей. Но придерживаться его бесконечно, по логике развития системы, которая требует прогресса и инициативы, — нельзя. Сегодня, когда возникла новая система управления страной, появились другие силы влияния: власть, бизнес и криминал. По сравнению с «массой» общества — это маленькие образования, но их воздействие на развитие государства — огромно. В их руках ресурсы и возможности, к числу которых, прежде всего, относятся сила и капиталы, право распределять ресурсы и деньги.

Мораль представителей этих структур формировалась в тех же условиях, что и у всего народа. Сохранить твердость характера и незыблемость моральных устоев, когда против этого на протяжении не одного поколения направлены сила и идеология, сложно. Выстоят единицы. В итоге оказывается: власть — неустойчива, бизнес — вороватый, а криминал — сильный. Характер отношений между ними определяется областью взаимных интересов и устойчивостью власти.

Если власть слаба, каждый ее представитель пытается, используя персональные возможности, скорее добраться до денег. Возможность такая — распределять в интересах не общества, а капитала. Тогда власть получает свою «долю» за услуги в распределении. Устойчивая власть четко распределяет и уверенно пользуется силой; неустойчивая, какую мы имеем сегодня, пытается заинтересовать силу и оторвать кусочек для себя от капитала .

Сила в этой ситуации колеблется, наблюдая продажность, с которой власть действует. Исход может быть таким:

1. Власть все же купит силу .

2. Сила свергнет власть.

Сегодня власть не купила, а задобрила силу. Но не всю, а ее верхушку, генералитет. Задобрила тем, что закрыла глаза на растаскивание воинского имущества и предоставила возможность торговать через компанию «Росвооружение» военной техникой. Задобрила и криминальную силу, разрешив ей ввести вторую систему налогообложения коммерческой и производственной деятельности.

С капиталом и криминалом у власти отношения приватные: «я — тебе, ты — мне».

«За тех, кто там, — не дай Бог нам».

Воровские категории . Всех, кто находится под воздействием системы, можно разделить на следующие воровские категории:

1. Государственные деятели и чиновники.

2. Банкиры, руководители финансовых компаний — бывшие управители страны, потерявшие прежнюю власть.

3. Бизнесмены и предприниматели.

4. Бандиты и рэкетиры.

5. «Воры в законе» и члены воровского сообщества.

6. Советский человек, продолжающий по инерции оставаться в изначальном своем качестве.

Первая по иерархии и объемам воровства категория — новые управители из нищенствующих в прошлом интеллигентов. Они внезапно, после ухода в отставку предшественников, познали ощущения инструктора райкома, впервые допущенного к распределителю. Те, кто повыше, получили неограниченные возможности вождей 70–80-х годов бесконтрольно грабить страну. Их опекают прокуроры и судьи на «приватизированных» должностях, МВД, занятое войнами и проблемами собственного выживания, изредка гоняющее рядовых рэкетиров и контрабандистов, бывший КГБ, получивший «вотум недоверия» и задвинутый в угол. Поэтому новые лидеры, их референты, советники, помощники, руководители администраций, и, наконец, депутаты со своими помощниками, референтами и советниками все расхватывают и растаскивают. Бесконечно прожорливый, жадный и ненасытный клан любителей курилки, политической болтовни и диссидентства с холодным, как рельс, умом.

Вторая категория, сидя в мягких креслах финансовых воротил и коммерческих гигантов, потеряв власть, не тужит. Откуда денежки? Раньше хапнули под шумок, когда новоявленные стратеги разваливали страну, да и новые денежки наваривают. Государственные чиновники, отдавая им лицензии, концессии, контракты и подряды, получают от бывших вождей «долю» за услуги. Бывшие и хотели бы вернуть власть, но боятся не справиться. И это естественно. Вытащить страну в провальной ситуации возможно только одним способом — отдать наворованные деньги и работать, работать, работать. Кто ж на это решится и для чего? Поэтому они активно демонстрируют пассивную оппозицию, готовую якобы принять оптимальное решение, поднять страну, осчастливить российского человека.

Третья категория очень умных, как им кажется, бизнесменов, которые получили начальный капитал, построив «пирамиду» на вкладах стариков-пенсионеров, вершат «крупные дела» мелких приказчиков, покупая и продавая все, что подворачивается, накручивая свой процент и получая долю от непроизведенной продукции. Часто, когда они кажутся себе очень оборотистыми и умными, вылезают их ослиные уши. За их «успехами» внимательно наблюдает четвертая категория россиян, бывшие комсомольские активисты и спортсмены, а ныне лидеры группировок качков, которые, как и учили их старшие товарищи-коммунисты, занимавшиеся экспроприацией экспроприаторов, то есть попросту грабежами, налагают оброк на разбогатевших торговцев с философией подгулявших приказчиков, запустивших руку в кассу хозяина.