Марина Леонтьева - Биармия: северная колыбель Руси

Имя медведя , данное славянами, означает животное, поедающее мед или мед ведающего . Это его не настоящее название, а табуированное, запретное. В индоевропейских языках, как убедительно доказал А. Н. Афанасьев, медведя изображали « диким зверем, с разрушительными наклонностями и страшным ревом ». Поэтому на одном из самых древних и родственных русскому языку – санскрите – он поименован rksha и буквально переводится, как терзатель, разрушитель, вероятно, такое же табуированное, запретное имя медведя. На персидском языке он звучит – chirs, осетинском – ars, греческом – αρκτυζ, ирландском – ursa, французском – ours, итальянском – orso, латинском – ursus.

То есть у различных, подчеркнем, западноевропейских и восточных народов медведю, получившему в древности табуированное название разрушитель, было дано очень похожее имя, имеющее основу rs (опять же напоминающее марровское ros):

Древнеперсидский – arsa

Авестийский – arso

Латинский – ursus

Итальянский – orso

Португальский – urso

Французский –ours

Эсперанто – urso

Индоевропейский – ŗkpos

Древнеиндийский – rkscach, ŗkşas

Русский праязык – урс, рус

Нетрудно догадаться, что слово медведь можно реконструировать на основе метатезы (т. е. взаимной перестановки звуков или слогов в словах, например, ведмедь – медведь) санскритского rksha, латинского ursus (впрочем, и других вышеперечисленных имен) в виде основы RUS.Значит, медведь в архаичные древнейшие времена мог называться РУСОМ(рушом), откуда легко выводятся слова русы, Русь, руский, русские – медвежий народ.

Почему мы заострили внимание именно на этих языках? А потому, что они относятся с хронологической временной точки зрения к самым ранним, доисторическим языкам. По мнению известного филолога и языковеда Л. Н. Рыжкова, « латинский язык гораздо богаче формами, чем происшедшие от него романские, поэтому восходящее движение языка (латинского) должно быть отнесено ко временам доисторическим », а « русская (и вообще славянская) лексическая современность может вполне оказаться славным прошлым древнелатинского языка до его деградационных изменений, так же как и славным прошлым праиранского языка и прасанскрита ». Таким образом существует, по мнению ученого, тесная связь между русским, древнелатинским языком и санскритом.

Приводя пример смены лексики в языках первобытных людей под влиянием табу (запрета), другой известный филолог, академик Ю. С. Степанов, тоже полагает, что исконным словом медведя было rksos , перешедшее затем в санскрит, латинский и другие языки в указанных выше словообразованиях. Однако позднее в целом ряде индоевропейских языков это название попало под запрет и было заменено подставным словом: русский медведь из общеславянского меду-lъдь , т. е. поедатель меда ; литовский lokus из klakis , буквально топотун ; немецкий Ber ( Bur) из слова bero – бурый . Позже само слово медведь вторично было табуировано, стало запретным, получив десятки новых имен.

Наличие такого большого количества подставных имен этому зверю, как у нашего народа, наверное, нет ни у одного другого. На европейском Севере белый медведь до сих пор зовется ошкуем . Что же касается бурого, если заглянуть в словарь В. И. Даля, можно обнаружить 37 его названий – зверь, черный зверь, лесник, раменский, урманный, ломака, костоправ, Михайло Иванович Топтыгин, косолапый, куцый, косматый, мохнатый, леший, мишка, мишук, потапыч и др. Охотники различали три вида бурого медведя, присвоив каждому свое подставное имя: стервятник , считавшийся самым большим и плотоядным; овсяник – любитель овса, малины и кореньев; муравьятник – самый малый и злой, обычно с белым пятном – «ошейником» на шее. У медведицы также было свое запретное имя – мечка , другие клички – Матрена, Аксинья, матка; мечка с медвежатами – матуха , а при ней обычно был пестун – ее прошлогодний медвежонок.

В этой связи уместно вспомнить слова ныне покойного литературоведа С. С. Наровчатова, к сожалению, мало известного рядовому читателю: « Может быть, будет слишком смело предположить, что в древнеславянском языке имя этого зверя (медведя. – Авт .) звучало как-нибудь вроде «рос». Название реки и племени могло возникнуть из тотемического осмысливания этого слова: «медвежья река – «рось», медвежье племя – «рось»… А вдруг моя догадка не так уж произвольна, и окажется, что «медведями» русских называли когда-то не только добродушно – иронически, а по начальному значению этого слова ».

Абсолютно правильно мыслил умница С. С. Наровчатов: не зря же нас за рубежом назвали и до сих пор прозывают «русскими медведями», причем не только за свою неторопливость (медленно запрягаем, да быстро едем), особую незлобивость и доброту (стремление всегда помочь слабому и обездоленному), но и за физическую силу, выносливость, упорство, способность идти до конца в случае опасности (настоящего русского, не путать с «новым русским», лучше не задевать, особенно его семью, родных и близких, не говоря уже о его Родине).

Таким образом, название великого священного животного в древнейшие времена могло произойти от двух основных первичных слов – РУС (УРС)или БЕР. Не поэтому ли Н. Я. Марр взял их в состав главных четырех элементов образования языка, одновременно представляющих собой, по его словам, «не что иное, как племенные названия» и являющихся тотемами этих племенных образований.

Самое главное, из всего вышесказанного напрашивается вывод, что биармы ( биармийцы ) и русь – это один и тот же народ, этнос, включающий в себя различные племена, поклонявшиеся в доисторические времена единому тотему – священному медведю. Это древний народ, населявший огромную территорию североевропейской части современной России под одним и тем же названием – Биармия и Русь. Так и хочется сказать словами известного исследователя карельского народа Д. В. Бубриха, слегка перефразировав его, что « Русь – нечто созерцаемое со стороны западного и юго-западного входа в русские земли, а Биармия (Bjarmaland/Beormas) – то же самое, созерцаемое со стороны Белого моря ». То есть одну и ту же территорию на Севере Европы писатели Западной Европы и Востока называли Русью , англосаксонские же писатели и составители исландских саг – Биармией .

Конечно, сразу же найдется много оппонентов, которые могут возразить, что Русь в древнескандинавских сагах называлась Гардар (Garđar), позднее Гардарики (Garđariki), переводимое, как страна городов, хотя, как оказывается, никаких не городов , а укреплений, городищ . Однако кто же выдвинул такую версию и соответствует ли она действительности? Известный знаток исландских саг Т. Н. Джаксон в комментариях к данному термину ссылается на статью немецкого историка Ф. А. Брауна (1924), который отождествил эти два наименования – Русь и Гардар . По его мнению, форма Гардарики является творением исландцев, записавших саги, начиная с конца XII века, а до указанного времени (X–XII вв.) на всем Скандинавском полуострове использовалась для обозначения Руси форма Гардар . Далее Т. Н. Джаксон сама же признает, что Гардар помимо представления Руси, служил « также обозначением Ладоги, которую зафиксировали скальдические стихи в период самого раннего пребывания скандинавов на нашей территории ». Вот именно, Ладоги и не более.