Эдгар Уоллес - Похищенная картина. Убийство у школьной доски. Обожатель мисс Уэст. Рубины приносят несчастье

Хильда с готовностью согласилась. Недоволен был лишь сержант Тейлор.

В этот момент открылась дверь кабинета, и появился директор.

— Что за шум? Стреляли?

Руки директора заметно дрожали. «Вряд ли хлопок двери мог так напугать его», — подумала Хильда.

— Вот те на, — удивился Тейлор. — Я обошел все классы и только сюда не заглянул. А вы сидели здесь!

— Конечно, а где мне еще быть, — раздраженно бросил Макфарланд. — Как долго будет продолжаться все это безобразие? Где профессор?

— Профессор удалился вместе с безобразием, — прищурилась Хильда. — Все остальные тоже ушли. А вы почему остались? В день убийства вы тоже были здесь?

— Конечно, нет! Я уже говорил вам, что в тот день ушел рано — Джейни может подтвердить — и гулял по улицам, собирал материал для своего ежедневного эссе.

— Выходит, вы нарушили указание профессора?

Макфарланд мялся, не зная, что сказать.

— Сегодня слишком сильный ветер, — наконец нашелся он, — а я слегка простыл.

Комиссар посмотрел на часы.

— Ну, мне пора, я ведь зашел на минутку, взглянуть, как тут наш новый сотрудник. Теперь все ясно. Моя машина у входа, подвезти вас, мисс Уайтерс?

— Не подбросите ли меня в тюрьму Томбс? Полагаю, истопника поместили туда? Я хотела бы с ним встретиться, если, конечно, вы не против.

— Похоже, вы единственный человек, который хоть что-то смыслит в этом деле, — комиссар подошел к столу и поднял значок, брошенный профессором. — Возьмите, покажете его, вас пропустят. Могу, если хотите, официально назначить вае инспектором…

Хильда приколола серебряный значок рядом с золотым, который дай ей Оскар Пайпер.

— Нет, спасибо, две почетные награды вполне заменяют одно официальное назначение.

У Макфарланда глаза от удивления полезли на лоб, а комиссар церемонно поклонился, взял мисс Уайтерс под руку, и они направились к выходу.

— Не больше пятнадцати минут, — предупредил надзиратель, впуская Хильду в камеру.

— Мне вполне хватит десяти. Добрый день, Андерсон, — обратилась она к мужчине, который стоял в углу камеры, сунув руки в карманы куртки и свесив голову на грудь.

Истопник поднял голову:

— Зачем вы пришли? Оставьте меня в покое! Мне нечего сказать.

— Зато мне есть что сказать вам, Андерсон.

— Я вижу, вы не боитесь оставаться со мной в камере, — проворчал истопник, тяжело опускаясь на стул. — Вы что, газет не читали? Не знаете, что я «кровожадный палач»?

Впервые за эти дни с ним говорили по-человечески, и у Андерсона развязался язык.

— Ерунда, — махнула рукой мисс Уайтерс. — Сдается мне, единственное преступление, которое вы совершили, — это кража виски со склада. Вы продавали его в кондитерскую лавку напротив школы.

— Это Тоби сказал вам? — Андерсон нисколько не удивился. — Все только и делают, что болтают. Болтают и болтают, покоя нет. Этот немец, доктор, тоже пристал ко мне как репей, все спрашивал, что я вижу во сне. А что я могу ответить?

— Оттого вы и сбежали? Немудрено. Но сейчас не об этом, у нас мало времени. Послушайте, Андерсон, вскоре вы предстанете перед судом, и, если сейчас не поможете мне кое в чем разобраться, вы так и останетесь убийцей Энис Хэллорен. Ведь никто пальцем не шевельнет, чтобы доказать вашу невиновность.

— Мне все равно, оставьте меня в покое.

— Возьмите себя в руки, Андерсон. Вы что, умереть хотите?

— А зачем жить? — Он пожал плечами. — Сорок лет мне не везло, и вот наконец пришла удача, а я упустил ее. Я невезучий и уже ни на что не надеюсь.

— Какая удача? Что вы имеете в виду?

— А какая еще может быть удача? Деньги! Вы что думаете, я собирался прожить всю жизнь в бедности, топить печи и мыть полы в школе? Я всегда надеялся на удачу, но она отворачивалась от меня. — Андерсон слишком долго молчал, и теперь его прорвало. — Я играл на бирже — и проиграл, играл в Мексиканскую лотерею — и проиграл, играл в Китайскую лотерею и тоже проиграл. Играл на скачках, заключал пари и все проигрывал и проигрывал. Вот уже третий год я играю в Ирландскую лотерею. В этом году у меня не было денег, но тот человек, у которого я в прошлом году покупал билет, предложил мне пачку билетов: если продам ее, то получу один билет бесплатно. И я продавал их — ходил, убеждал, доказывал. И продал все билеты. Все, кроме двух — один из них я хотел оставить себе. Я знал, что мисс Хэлло-рен — азартная девушка, она покупала виски у Тоби. Пошел к ней, убедил ее, она заняла деньги у другой девушки и купила билет. Но она купила именно тот билет, который я хотел оставить себе—131313, а мне достался 131319. Я знал, что три раза тринадцать обязательно выиграет, но по правилам покупатель имеет право сам выбрать билет, и она выбрала мой номер. Когда я прочитал в газете, что мой номер выиграл, мой номер — но ее билет, я чуть с ума не сошел! В тот день я ничего не соображал, не мог ничего делать. Удача была так близко!

— И из-за этого вы убили Энис Хэллорен? — с сомнением покачала головой Хильда.

— Никого я не убивал! Я забрался в склад и напился. Выпил столько, сколько за всю жизнь не пил. А когда вышел оттуда, меня схватили и сказали, что я убил мисс Хэллорен.

— Послушайте, Андерсон, а кто-нибудь еще знал о тайном ходе на склад?

— Никто!

— А Тоби, кондитер? Он что, тоже не знал?

— Ему я сказал, что виски достаю у шведских матросов.

— Не думаю, чтобы он вам поверил. Конечно, кто-то из учителей или даже мистер Макфарланд вполне могли проследить за вами, когда вы выносили виски… — Хильда немного помолчала, задумавшись. — Ну, спасибо, Андерсон, я пойду.

Тот тронул ее за рукав.

— Надеюсь, вы верите мне? Нет, вы такая же, как все. Добивались, чтобы я заговорил, а сами считаете, что я убил девушку, потому что хотел взять ее туфли или что-то в этом роде. Вы тоже думаете, что я кровожадный палач.

— Нет, Андерсон, я так не думаю. Ты не палач и не маньяк, во всяком случае, в тебе не больше патологии, чем в любом из нас, и, пожалуй, даже поменьше, чем в профессоре. Убийца ты или нет, решит суд, а я желаю тебе удачи.

Из тюрьмы Хильда сразу же направилась в полицейское управление. Ей вдруг вспомнился дохлый муравей в немытом лабораторном стакане и захотелось проверить возникшее подозрение. Поднявшись по лестнице, она прошла в самый конец коридора, туда, где на двери висела табличка: «Ван Доннен». Эксперта она застала за работой, в расстегнутой рубашке, без пиджака. Тот кинулся было повязывать галстук, но Хильда остановила его:

— Бросьте, не обращайте внимания. Я пришла кое-что узнать. Хочу выяснить, чем можно отравить муравьев.

Ван Доннен поднял брови.

— Мисс Уайтерс, у вас что, в буфете завелись муравьи? Любое средство против муравьев, которое продается в магазинах…

— Я не совсем об этом, — пояснила Хильда. — Есть ли такой яд, который приманивал бы муравья и тут же его убивал?