Юрий Емельянов - Смертельная схватка нацистских вождей. За кулисами Третьего рейха

Признав безупречными ряд деятелей из своего окружения, Гитлер противопоставил их тем, кого он изгнал из последнего правительства рейха. Возможно, он исходил из того, что, в отличие от «проштрафившихся» руководителей Германии, эти лица не допустили таких грандиозных провалов, которые были допущены сухопутной армией, авиацией, внешнеполитическим ведомством и другими властными структурами рейха. Как говорилось выше, Гитлер противопоставлял военно-морской флот, руководимый Дёницем, другим вооруженным силам Германии. Возможно, что, несмотря на свое недовольство публичными выступлениями Лея, он высоко оценил его деятельность на посту руководителя Трудового фронта, так как в Германии не было случаев массовых рабочих выступлений против режима. По схожей причине Гитлер мог считать эффективным контроль Бормана над партийным аппаратом. В то время как в армии, а в последние дни существования рейха и в СС, возникли заговоры против его власти, аппарат нацистской партии оставался верен своему фюреру. Наконец, Гитлер мог быть доволен деятельностью Геббельса и его пропагандистского аппарата. Несмотря на глухое недовольство руководством рейха, немцы до последних дней продолжали в целом верить официальным заявлениям и идти на жертвы и смерть во имя уже проигранного дела.

Однако эти достижения были весьма относительны. «Успехи» военно-морского флота, возглавлявшегося Дёницом, выглядели таковыми лишь на фоне поражений сухопутной армии и авиации Германии. Как и все вооруженные силы Германии, военно-морские соединения рейха терпели поражения, а на последнем этапе войны их деятельность была фактически парализована. Несмотря на то, что открытых забастовок и иных выступлений трудящихся Германии не происходило, ропот среди рабочих на предприятиях рейха нарастал. При этом особую ненависть среди рабочих вызывал вождь Трудового фронта Роберт Лей. Хотя нацистская партия избежала расколов, к концу существования рейха многие гаулейтеры игнорировали приказы Гитлера и указания Бормана об уничтожении германского хозяйства. Даже «успехи» Геббельса в управлении массовым сознанием немцев были ненадежными. Сам рейхсминистр признавал сильный упадок духа, как среди гражданского населения, так и среди военнослужащих.

Непрочность нацистского режима проявилась в поведении немцев на оккупированных союзниками землях. Немецкое население демонстрировало свое нежелание сражаться против оккупационных властей, охотно шло на сотрудничество с ними, а в ряде случаев даже приветствовало приход союзников. Ни Лею, ни Борману, ни Геббельсу не удалось организовать подпольной борьбы против оккупационных властей, если не считать отдельных терактов, совершенных членами «Вервольфа». Поражение Германии вскрыло внутреннюю гнилость нацистского режима и всех его звеньев, а не только тех, что возглавляли Геринг, Гиммлер, Риббентроп и военачальники. Решение Гитлера наказать одних и возвысить других свидетельствовало о его неспособности к объективной оценке, которая требовала бы признания коренной порочности возглавляемого им строя и всей его политической и государственной деятельности.

Уничтожение трупа Гитлера в пламени среди развалин горящего Берлина подвело черту под его государственной деятельностью, начавшейся с факельного шествия торжествующих нацистов 30 января 1933 года и пылающего рейхстага. Жизнь и политическая карьера Гитлера наглядно доказала, что афоризм Наполеона («От великого до смешного – один шаг») и афоризм Карла Маркса («История совершается сначала как драма, а затем повторяется как фарс») можно прочесть по-иному. После Гитлера стало ясно, что порой история может начинаться как фарс, а завершаться как трагедия, а от смешного до грандиозного может быть также совершен небольшой по историческим меркам шаг.

Начало политической карьеры Гитлера сопровождалось появлением множества анекдотов и карикатур. Путч 9 ноября 1923 года в Мюнхене, в ходе которого Гитлер объявил о захвате власти, стреляя в потолок в пивной и затолкав в подсобное помещение членов баварского правительства, казался абсурдным фарсом. Даже внешне Гитлер напоминал персонажа из комедий Чарли Чаплина. Однако парадоксальным образом человек, начинавший свою политическую карьеру с произнесения истерических речей в пивных, впоследствии заставил весь мир с трепетом прислушиваться к его публичным заявлениям, которые порой вызывали острейшие международные кризисы. Рассуждения автора «Майн кампф» на страницах этой книги как лучше организовать побоища в питейных заведениях, имели продолжение в разработках грандиозных военных операций, которые несли смерть миллионам людей и разрушения тысячам городов и сел. Продолжение гитлеровского фарса увенчалось грандиозной глобальной трагедией.

И все-таки даже в часы своего зловещего величия Гитлер не переставал быть объектом насмешек. Не случайно, когда гитлеровские войска стояли под Москвой, Сталин сравнил Гитлера с котенком, попытавшимся повторить деяния «льва» Наполеона. Во всем мире художники продолжали рисовать карикатуры на Гитлера, актеры пародировали его истерические речи, поэты придумывали эстрадные куплеты о фюрере, а Чарли Чаплин изобразил его в сатирическом фильме «Диктатор».

В то же время Гитлер оставался предметом серьезного внимания со стороны мирового сообщества, по крайней мере, с начала 1933 г. по май 1945 г. От его заявлений зависели состояние международных отношений и безопасность соседних с Германией государств. Для многих миллионов людей во всем мире человек, объявивший себя фюрером германского народа, отнюдь не казался веселым клоуном, а был воплощением вселенского зла. В то же время для миллионов немцев и сторонников фашистских идей за границами Германии Гитлер был предметом обожания, и они связывали с его именем свои чаяния и надежды.

Огромная власть, которую сосредоточил в своих руках Гитлер, заставляла и его обожателей, и его противников связывать политику Германии с его личностью. При жизни Гитлера и после его смерти его личными качествами нередко объясняли политику нацистского государства, историю Третьего рейха и Второй мировой войны. При этом забывали, что Гитлер был порождением социальных и политических процессов, происходивших как в Германии, так и за ее пределами. Приход Гитлера к власти не столько был следствием черт его характера, сколько свидетельством того, что качества, которые он обрел к началу политической деятельности, оказались востребованными той средой, которая выдвинула его к руководству.